Читать книгу - "Блокшот - Кайли Кент"

Глава двадцать восьмая

Я думал, что уже испытывал боль в своей жизни. Я ошибался. Когда моя жена умирает у меня на руках, это худший вид боли, который только можно себе представить. Отчаяние, подобного которому я никогда не знал, заставляет меня молиться и предлагать свою душу взамен ее.

Когда мы наконец добираемся до больницы, у меня забирают Монтану. Я не хочу ее отпускать, но в то же время понимаю, что должен позволить врачам спасти ее. Я не могу сделать это сам.

Она уже несколько часов находится в операционной. Сколько времени нужно, чтобы извлечь пулю?

Чертову пулю. В мою жену стреляли. Я бьюсь затылком о стену. Я сижу на одном месте с тех пор, как ее увезли. На полу, в коридоре, где я видел ее в последний раз. Я смотрю, как приходят и уходят врачи и медсестры. Но ничего из этого, кажется, не осознаю. Я не чувствую ничего, кроме зияющей дыры в груди.

С ней должно быть все в порядке. Она сильная. Она выживет.

― Она выкарабкается, ― говорит Грей рядом со мной. Он не ушел. Он тоже сидит здесь все это время.

― Она должна, ― говорю я. ― Я не могу ее потерять.

― Не потеряешь. ― У него звонит телефон, и он смотрит на экран. ― Это Винни. Я должен ответить. ― Грей настороженно смотрит на меня, затем поднимается на ноги и идет по коридору.

Ему не о чем волноваться. Я никуда не пойду. Куда мне идти, если вторая половина моей души находится где-то за этими дверями?

Мои родители приехали два часа назад и подходят проведать меня каждые несколько минут или около того. Мама прочищает горло.

― Пойдем посидим в комнате ожидания, Люк.

― Я не могу. Почему так долго?

― Это нормально, операции длятся долго, ― говорит мама, но я вижу, что она что-то скрывает. Она что-то недоговаривает. Но я не хочу этого слышать. Я не могу слышать, что шансы Монтаны выкарабкаться невелики. Я не хочу слышать, что она может оставить меня.

Я принес сюда ее мертвое тело, а потом наблюдал, как ее возвращают обратно. Они могут спасти ее. Они уже сделали это один раз.

― Сынок, не теряй надежды. Она в надежных руках, и она борец. Мы все это знаем, ― говорит мой отец.

― Так и есть, ― говорю я ему.

― Пойду принесу тебе кофе, ― говорит мама и идет обратно по коридору. Мой папа следует за ней.

Я не говорю им, что не буду его пить. Сейчас я ничего не смогу запихнуть в себя. Я смотрю на свои руки, кровь Монтаны все еще покрывает их. Мне нужно встать и смыть ее, но я не могу пошевелиться.

― Удалось получить записи камер видеонаблюдения с кладбища. Винни сейчас просматривает их, ― говорит Грей, снова опускаясь рядом со мной.

― Я собираюсь убить его. Это должен быть Эндрю. Кто еще мог так поступить с ней?

― Я бы тоже поставил на Эндрю, но скоро мы узнаем наверняка, ― говорит Грей. ― И тогда мы найдем этого ублюдка.

― Она умерла. Она, блядь, умерла. ― Мой голос хриплый, глаза горят. Но я не плачу, потому что с ней все будет хорошо.

― Я знаю. ― Грей обнимает меня одной рукой и сжимает. ― Мы найдем того, кто это сделал, Люк. Я клянусь.

― Что происходит? ― Голос Алии, сопровождаемый стуком каблуков, заставляет нас поднять на нее глаза.

― Что ты здесь делаешь? ― спрашивает Грей.

― Заткнись. Где она, Люк? Что с ней?

― Она все еще в операционной. ― Что еще я могу сказать? Что вся моя жизнь зависит от мастерства того гребаного хирурга, который сейчас копается в теле моей жены в поисках куска свинца?

― С ней все в порядке, да? ― Алия опускается передо мной на колени. ― Она в порядке, Люк. Она поправится, ― говорит она более твердо.

― Будет, ― повторяю я, хотя сердце не верит в это на сто процентов. ― Должна.

― Тебе что-нибудь нужно? ― спрашивает Кинг, стоящий за спиной Алии.

Я качаю головой. Я ценю, что они все здесь. Но никто из нас не может ничего сделать, кроме как надеяться.

Через несколько минут подходит моя мама и протягивает мне стаканчик кофе. Я беру его и ставлю рядом с собой.

― Спасибо, мам.

Я больше не поднимаю глаз, пока не слышу звук приближающихся шагов. Хирург, судя по одежде, с мрачным выражением лица. У меня внутри все сжимается. Я видел, как это происходит в кино. Мы сделали все, что могли. Я не могу этого слышать. Не хочу.

Но вместо того, чтобы сбежать от него, как мне хочется, я жду.

― Мистер Джеймсон? ― спрашивает он.

― Это я, ― отвечаю я.

― Хорошо, ваша жена поправится.

Его слова медленно доходят до меня, пока я пытаюсь взять под контроль свое дыхание.

― Она жива? ― Не знаю, почему я спрашиваю именно это, но мне нужно услышать. Мне нужно, чтобы он подтвердил еще раз.

― Жива. ― Он кивает. ― Это было очень сложно. Но мы настроены оптимистично. Нам еще нужно провести несколько тестов, но, судя по всему, никаких необратимых повреждений нет.

― Мне нужно ее увидеть, ― говорю я.

― Не больше двух посетителей. ― Он смотрит на толпу друзей и родственников, которые сейчас окружают меня. Мне плевать, кто еще пойдет. Мне нужно увидеть ее. ― Она еще спит, но ты можешь пройти.

― Я пойду с тобой, ― говорит моя мама. Я киваю в знак благодарности, и мы вместе идем за доктором.

Я понимаю, что не готов. Когда я подхожу к кровати и вижу все аппараты и провода, прикрепленные к телу Монтаны, я сомневаюсь, что к этому вообще можно подготовиться. Я сосредотачиваюсь на том, который показывает сердцебиение. Пока оно стабильно, все остальное будет в порядке.

С ней все в порядке. Она справится с этим. Мы справимся. Вместе. Я протягиваю руку и беру ее ладонь. Ее кожа холодная.

― Почему она такая холодная? ― спрашиваю я маму.

Мама прикасается тыльной стороной ладони ко лбу Монтаны.

― С ней все в порядке, Люк. Это просто кондиционер. В больницах всегда холодно.

― Ей нужно еще одно