Читать книгу - "Измена. Острые грани правды - Олеся Рудая"

Глава 4

Больничная палата встретила меня стерильным белым светом и запахом хлорки, перебивающим все другие запахи мира. Я лежала на холодной клеёнке, укрытая жёстким одеялом, и смотрела в матовый потолок. Внутри была пустота, огромная и безразмерная. Ни мыслей, ни чувств — только ровная, онемевшая тишь после бури.

В дверь постучали, и вошла медсестра с документами в руках. Её лицо было усталым и профессионально-равнодушным.

— Нужно заполнить бумаги, — она протянула мне бланк. — Укажите, пожалуйста, номер телефона доверенного лица. Мужа, например.

Слова прозвучали как удар по оголенному нерву. Я покачала головой, не в силах вымолвить его имя.

— У меня его нет.

Медсестра подняла брови, но ничего не сказала.

— Тогда кого писать? На экстренный случай.

Я закрыла глаза. В голове всплыло мамино испуганное лицо, её отворот, когда я попросилась остаться. «У тебя же есть муж».

— Пишите просто маму, — прошептала я.

Но даже это ощущалось как ложь. Когда она отвернулась от меня в тот момент, в её тёплой, пахнущей щами квартире, у меня не стало никого. Вообще.

Буся остался у неё. Хоть бы с ним ничего не случится. Эта мысль была единственной тонкой ниточкой, связывающей меня с тем миром.

— Вам принесут вещи? — медсестра вывела на бланке мамины данные. — Халат, тапочки, предметы гигиены?

— Некому, — ответила я, и это прозвучало как приговор. Я была островом, отрезанным от материка.

— Доставку закажу, — добавила я, чувствуя, как жжёт щёки от этого унижения.

— График посещения — у сестринской, посмотрите, — сказала она, уже выходя. Её голос смягчился на полтона, будто она уловила запах моего полного одиночества.

— Спасибо, — прошептала я в пустоту.

Когда дверь закрылась, я осторожно, почти боясь, положила ладонь на низ живота. Во мне боролись ледяное спокойствие и страх. Страх, что я могла его потерять.

Позже зашёл врач — молодой, с усталыми, но внимательными глазами.

— Пока всё хорошо, — сказал он, просматривая мою карту. — Подержим вас немного, дождёмся сердцебиения.

Слово ударило в висок, отозвавшись гулким эхом.

— Сердцебиения? — мой голос сорвался на шепот.

— Да, эмбрион закрепился в матке, на передней стенке, — он говорил спокойно, деловито. — Но сердцебиения пока нет.

— Что это значит?! — в голосе прозвенела неведомая ранее паника.

Я уставилась на него, ловя каждое слово, каждую интонацию, пытаясь найти в них надежду или скрытую ложь.

— Не волнуйтесь раньше времени, — врач поднял руку, успокаивающе. — Срок у вас совсем маленький. Часто бывает, что оно появляется чуть позже. Принимайте все назначенные препараты.

Он опустил на прикроватную тумбу листочек с назначением.

— Но… оно же появится?

— Когда появится — выпишем вас, — ответил он, избегая прямого ответа. Его взгляд скользнул по моему лицу и снова упал на карту. — За таблетками ходите к сестринской. Там на стойке журнал. Давление и температуру записывайте каждое утро. Расписание столовой там же.

Я просто кивнула, не в силах говорить.

— Завтра в десять на УЗИ, — ещё один листок лег на тумбочку.

Врач вышел, оставив меня наедине с пустотой внутри. С этим ожиданием.

Каждый следующий миг будет отмечен одним вопросом: застучит ли там, в глубине, крошечное, пока не слышимое никому сердце? Или тишина так и останется тишиной?

Звонок раздался резко, разрывая больничную пустоту. Мама.

Она не знает ничего про беременность. Не хочу посвящать в свою главную тайну никого раньше времени. Да и Вадиму она может рассказать, а я не хочу этого.

— Вадим звонил, — первые же её слова. А в голосе промелькнул намёк дать ему шанс. Будто его звонка достаточно, чтобы загладить вину.

— И что ты ему сказала? — спросила я равнодушно.

— Я не ответила. Хотела сперва с тобой поговорить.

— Хорошо.

В этот момент я была благодарна матери. Хотя и чувствовала, что она на его стороне.

— Доченька, куда тебя отвезли? Что случилось? Ты в порядке? — посыпались нетерпеливые вопросы.

— Не переживай, сейчас уже всё хорошо… — я знала, что мама не поверила этим словам.

— Скажи адрес, я привезу вещи, — потребовала она.

— Не надо, мам. Всё есть. Да и скоро выпишут.

Пауза. Из трубки до меня донесся детский смех и весёлый голос брата.

— Как там Буся? — вставила я, прежде чем мама успеет сказать ещё что-то.

— Спит, — без раздумий ответила она, даже не проверив. Значит, это привычное его состояние.

— Отведешь его к ветеринару, если не будет лучше.

— Я хочу приехать, скажи адрес, — её мольба последовала в ответ на мою просьбу.

— И не говори Вадиму ничего. Ни про скорую, ни про больницу. Когда в следующий раз позвонит, скажи просто «у неё всё хорошо, она не хочет тебя видеть».

Мама глубоко вздохнула. Но я не сомневалась, что она выполнит мою просьбу. Ведь теперь это было тем единственным, что она сможет для меня сделать.

— Позвони, как всё прояснится с твоим состоянием, — тихо попросила она. — Я волнуюсь.

Я не ответила. Просто положила трубку, отвернулась к холодной стене и закрыла глаза.

Вадим ищет меня, но скоро успокоится.

Я только упростила ему задачу своим уходом. В записке всё сказано. Пусть будет благодарен такому простому финалу. Скоро подам на развод. И всё.

А говорить с ним я не буду. Его имя, его голос, его образ — всё это было частью того мира, что остался за пределами белой больничной двери. Мира, который разбил меня вдребезги.

А сейчас все силы, всё моё существо было сосредоточено на одном — прислушиваться к тишине внутри себя и ждать. Ждать крошечного стука, который должен решить всё.

Глава 5. Вадим

Чёрт возьми. Где она? Почему не берёт трубку уже полдня?

Я хотел её всё сказать сегодня, но не могу её найти. Даже домой заехал. Вся квартира просматривалась с порога. Стоило сделать шаг в прихожую, чтоб понять — дома никого. Ни Нины, ни Буси. Может она с ним гуляет и не слышит телефон?

Опять звонок без ответа. Двенадцатый за последний час. Но она всегда отвечала, или перезванивала!

Я нервно вскочил с кожаного дивана дизайн-студии, сдавливая телефон, будто он виновник этой неизвестности.

В голову лезли дурацкие мысли. Может, её сбила машина? Или кто-то напал? Но тогда бы позвонили из