Читать книгу - "Черный Лотос. Воскрешенный любовью - Иман Кальби"

просто гадюшник, лишенный малейшего мистического смысла.

Я отрицательно качаю головой.

– Потом я снова ее видела… В серапиуме. Она была уже с ногами, но все такая же пугающая. Она сказала, что я должна бежать от тебя… Что ты меня погубишь…

Непроницаемое лицо оживляет улыбкой. Она не та, что освещает, нет. Это темная улыбка. Пугающая…

Рука, до этого нежно скользившая по моим волосам, становится жесткой в своем захвате.

Он чуть оттягивает, заставляет запрокинуть голову.

– Ты не сказала ей, что это невозможно? От меня не сбежишь, малыш… Не сбежишь… Только если я отпущу… Но ты же не веришь, что я отпущу…

Молния на брюках жужжит. Он вытаскивает свой эррегированный член. Пытаюсь опустить на него глаза, но он держит за волосы.

Берет свою плоть и касается ею моего лица. Щек, подбородка, губ…

– Еще вопросы, Алекса?

– Твой арабский язык… Он совершенный… Как? Если ты стал проникать в тот мир уже взрослым и вставшим на ноги… Не с детства…

– Ты просто не понимаешь, сколько времени я проводил среди песков, Александра. Когда ты настолько забываешь про родину и ее язык, что тебе даже сны снятся на арабском. Это был сложный этап и больше я не хочу про него говорить. Зато хочу провериь, насколько совершенен язык у тебя… Открой рот…

Я слушаюсь. Пульс бьется в глотке от волнения.

Он касается моего неба. Пробую его вкус. В нем столько от Черного. Не неприятно. Влечет… Не так, как в пустыне. В его движениях есть резкость, но нет ярости и дикости, которые вгоняли в панику.

Надавливает сильнее, проникает глубже.

Я обхватываю головку, сосу.

Он стонет.

– Язык, малышка… Подключай язык…

Я облизываю, трогаю, исследую. Он стонет, запрокидывает голову.

– Потрясающий язык… Совершенный, и правда…

Захват на волосах становится жестче.

– Готова?– спрашивает он, явно не собираясь руководствоваться моим ответом.

Я захлебываюсь, когда его нажим сильнее, когда орган проталкивается глубже, почти до основания горла.

Его плоть царапает мою, паникую…

–Дыши носом… Это очень красиво, малыш. Очень…

Фрикции жесткие, но под контролем. Черный ведет. Он на своей территории и получает то, что хочет.

Снова хватает меня взглядом. Снова держит.

– Сейчас ты принимаешь…– говорит так низко, что по коже цыпки.

В следующую секунду до меня доходит значение его слов. Он заполняет мой рот. Захлебываюсь, но жесткий захват на горле второй рукой не дает отстраниться и не оставляет ничего, кроме как проглотить.

Отпускает, дает отдышаться.

Мои руки на полу. Сердце там же.

Я кашляю, отхожу от шока. Между ног покалывает…

Мое тело все еще жаждет его ласки.

А голова…

Голова в тумане.

Только что он жестко меня поимел, но я не удивление не возненавидела его за это…

В следующее мгновение рядом со мной опускается что-то маленькое. Касающееся пола так деликатно, как пуговка с платья.

Я перевожу взгляд и вижу того самого скарабея из лазурита.

Того самого.

Что забрал у меня Фаиз. Что я, совершенно не подозревая, вывезла в Каир по воле дипломата…

– Узнаешь безделицу?

Я киваю…

– А теперь, малыш, пришло время мне задавать тебе вопросы… Поговорим?

Глава 30

– Мамочка, привет!– мой голос срывается на волнение, потому что я уже с расстояния вижу, что она предельно напряжена и недовольна моей «пропажей». У меня и раньше бывало, что я выпадала из жизни на неделю, а то и больше, особенно в походах, где связь была нестабильной или просто не оказывалось электричества для подзарядки телефона, но сейчас все по-другому. Тут же отец вовлечен. Она же к нему меня отпустила…

– Что происходит, Александра?! Что вообще, черт возьми, происходит в твоей жизни?! Сначала ты обещаешь прилететь после викенда, потом тебя вообще нет в сети несколько суток! Потом я узнаю от твоего непутевого отца, что ты тут с мужиком бандитским живешь!

На ее последних словах я неловко озираюсь по сторонам. Потому что боюсь, что нас услышат люди Черного. Они, конечно же, со мной. На почтительном расстоянии. «Для безопасности», так сказать.

– Скажи мне честно, Саша. Куда тебя втянул отец? Они силой тебя удерживают?! Только скажи!

– Нет мама, я сама его выбрала. Он… У меня чувства…

– Чувства у нее…

Спустя еще десять минут причитаний мамы о том, каков подлец все-таки мой отец, что запятнал-таки меня своим грязным миром, нам удается сосредоточиться на меню и выбрать себе завтрак.

Веранда «Сыроварни» на ВДНХ по-осеннему прекрасна буйными цветениями в кашпо и шуршанием густой листвы многолетних деревьев сверху. Народу с утра не так много- и нам удается действительно абстрагироваться, как в старые добрые времена.

Через десять минут к нам подтягивается лучшая подруга мамы и по совсместительству мой очень близкий человечек. Та самая Римма из Пушкинского музея, кто своим образом вел меня по моему пути с самого детства. Мой кумир. Моя ролевая модель.

Она, как всегда, легка, вечно юна, обворожительна, моментально притягивает к себе взгляды всех и вся.

В ее об разе всегда непосредственность и шарм. То, что нельзя приобрести воспитанием или тренировками. Это идет из души. Она вспоминает какие-то милые ностальгические вещи про наши с мамой приезды в Москву, потом переходит на мысли об их школьных годах –они ведь дружат с тех самых лет.

– Что там за драма у тебя любовная, наконец, Санёк?– гораздо проще и воздушнее, с озорным лукавством, спрашивает Римма, когда делает свой заказ,– приятное местечко. ВДНХ так преобразился. Каждый месяц что-то новое и приятное открывается.

Оглядывается с интересом. Невольно стреляет глазами по мужчинам за столиками. Непроизвольно.

– Бандита себе нашла, Римм. Ты представляешь?! За все годы моего воспитания- бандита!

– Ну, ты же тоже Немезова выбрала…

– Не сравнивай! Немезов не был бандитом, когда мы поженились! Он был военным, Римм! Вообще противоположный полюс! А этот… Господи, у него даже какая-то кликуха дикая… Просто как в дебильных гангстерских кино… Черный Лотос. Ты представляешь?! Какой к черту Лотос? Черный…

Когда мама это произносит, я не могу не заметить. Что лицо Риммы тут же меняется. Слишком хорошо я ее знаю, чтобы это не заметить…

– О, посмотрите, канатку пустили,– радикально переводит она тему,– надо покататься как-нибудь. Интересно будет на город сверху посмотреть!

Мама тоже вдруг переключается. Наверное, когда приезжаешь вот так наездами на родину, эмоции и гормоны бегут наперегонки, потому ее штормит от желания прочувствовать изменения на родине урывками до стигматизации моего женского выбора…

Этот район родной для них обеих. Ботанический сад с его естественной роскошью растительности, павильоны