Читать книгу - "Черный Лотос. Воскрешенный любовью - Иман Кальби"

– Твой рот, Саша, один из моих фетишей… Никогда не думал, что меня будет возбуждать рот вредной и умной женщины…

Я наклоняюсь и сама целую его.

Мне хочется.

Хочется видеть его страсть и желание. Хочется, чтобы идиотские слова Марго были чушью…

– Ты виделся с Фаизом… Как иначе у тебя оказался кулон, который он с меня сорвал…

Его лицо каменеет.

Я вижу, как играют желваки, как Черный злится…

Черт, зря я это сейчас сказала…

Просто напряжение играет на нервах.

– Не лучшее время вспоминать про своего недолюбвничка, Саша… Не лучшее время испытывать меня. Я говорил тебе…

– Даниил…– говорю сипло,– ты обещал ответы на мои вопросы, но их нет… Меня… Меня расстраивает это и напрягает… Ты хотел без облачной нежности? Ее и не будет. Я и сама ее не хочу. Там, в небе… Знаешь…– нервно сглатываю,– там другие законы, там… словно бы невесомость, но тут, на земле… Все эти вопросы снова повисли на мне тяжким грузом. Объяснись, пожалуйста… Почему Черный Лотос? Зачем я тебе? Почему ты там свой? И не говори, что потому что ты там работал. Я знаю, как устроен Египет. Я там не своя. Он никогда не принимает чужаков… Просто проясни хоть что-то. И я тоже буду открытой. Это реально позволит нам перейти на следующий уровень, как ты сам сказал… Я устала от этих полумер. Вот она, я. Сдаюсь. Не хочу больше играть. Можешь спрашивать. Но ты… ты просто обязан мне, потому что… я пережила стресс, Даниил. Мне было страшно, жутко, больно… Это травма. И я хочу, чтобы ты помог мне с ней справиться… Фейруз говорила про тебя ужасные вещи…

Он слушает меня. Все это время играет волосами на моем затылке, но не давит.

Мы въезжаем на территорию поместья. Паркуемся у помпезного входа. Он молча кивает водителю, чтобы вышел и оставил нас.

– Ты манипулянтка, знаешь? Настоящая, Саша. Настоящая манипулянтка… Но хорошо. Я готов к разговору. Идем в мой кабинет. Сразу.

Глава 29

– Раздевайся,– приказывает он, как только мы заходим в кабинет. Наливает себе в рокс виски у мини-бара. Мне не предлагает. Ожидаемо.

– Даниил…– пытаюсь вернуть наше общение в адекватную плоскость, но бессмысленно. Он превратно истрактовал мое воззвание в машине.

– Без купюр и прикрас. На чистую воду, так ведь, малышка?– разворачивается ко мне, салютует и делает щедрый глоток,– ну же, ты так красива, что даже грех держать тебя в этом футляре, призванном скрывать истинную красоту от глаз чужаков…

Несколько решительных шагов ко мне. Небрежно ставит стакан на глянцевую поверхность широкого стола, несколько капель падает на мебель, наверное, останутся следы. Жаль…

– А ты моя, Саша… Моя…– тянет руки к моему лицу, зарывается в волосы и целует глубоко, влажно, пошло,– была бы моя воля, я бы одел тебя в наряды средневековых наложниц. Когда только красивые тесемки и бисер прикрывают то, что принадлежит хозяину. Но это даже не преграда, это скорее игра… А на людях ты бы ходила в чадре. Это правильно!

Его голос хриплый, хмельной и обжигающий.

Мне кажется, помимо возбуждения, там еще напряжение. Вообще, Черный напряжен после вечера.

– Как ты узнал про Фаиза? Черный, я боюсь… Я… Его отец… он хотел убить меня. Убрать…

Он усмехается.

Умело поддевает молнию на платье и заставляет его упасть к ногам.

Я в одном черном белье перед ним. И в бриллиантах.

Садится в широкое кресло, расставляет ноги.

– Иди сюда…– голос хриплый и властный.

Я подхожу нерешительно. Не знаю, куда себя деть…

Он кивком головы показывает на пол. Тушуюсь.

– Ну же, это очень красиво, Саша… В этом нет ничего унизительного. Все зажимы- в твоей буйное феминистической головке…

Вздыхаю и опускаюсь на колени. Пульс нервно вибрирует в голове.

Мне волнительно и… непривычно.

Холодный воздух гуляет по коже.

– Красивая девочка. И покладистая…– одобрительно гладит по голове.

– Ровно через час после того, как он вывез тебя из отеля, я уже знал, Александра. Потому что да, как ты правильно поняла, Египет для меня совсем не чужой. Я и есть тот человек, кто выстроил ту самую сеть контрабанды. Сначала это была часть работы. Против потока товаров и людей невозможно идти. Это прописная истина. Их можно лишь подчинить себе. Потому меня отправили это сделать. Как простого исплнителя, естественно… А потом я понял, что не хочу быть просто исполнителем. Что я настолько оброс кожей там, что сам могу стать частью этого мира и его возглавить… Когда я понял, как это можно использовать в своих интересах, я говорю сейчас о своих делах, то приложил определенные усилия, чтобы сделать это место своей запасной секретной гаванью. Контрабанда, офф-шоры, нейтральная территория для решения различного рода вопросов. Я сейчас говорю не про легальную жизнь города, конечно. Как ты понимаешь, там тоже есть несколько пластов власти. Я говорю о той власти, которую имею и тут… Это мой дополнительный плацдарм. Он дает мне совершенную неуязвимость. Люди племени Фаиза в моем подчинении. И да, он покусился на мое, осмелившись украсть. И он прекрасно знал, кто я и что ты со мной. Его решение было оправданным. Это так и взбесило его отца. Он не хотел конфликта… То, что я тебя заберу из борделя, старик знал с самого начала. Но я сам попросил его об этом спектакле. Чтобы преподать тебе урок. Ты не смела сбегать от меня. Все могло закончиться иначе, если бы я не был тем, кем являюсь… Исчерпывающий ответ?

Я пораженно смотрю на него.

– То есть ты хотел, чтобы я туда попала. Воспитывал… Сознательно заставил меня пережить тот ужас…

Он внимательно смотрит в ответ. Потом улыбается и кивает.

– Я же говорю- одно удовольствие взаимодействовать с умной девочкой…– тебе и правда тогда не помешало освежить свои представления об арабском мире, не помешало бы увидеть истинное лицо своего арабского пажа, да и вообще, Алекса. Ты заслужила то наказание…

Я молчу. Думаю…

– Там, в борделе… Я встретила одну женщину… Она была очень старой, без ног… Она говорила мне странные вещи… Это тоже часть игры? Тоже какой-то посыл мне? Я уже ни в чем не уверена…

Пытаюсь поймать хоть какую-то тень на его лице, эмоцию. Он молчит. Каменное лицо. Такое же каменное, как и его эрекция, которую я вижу через натянутую ткань брюк.

– Ты просто перенервничала. Затхлый воздух, чуждая среда. Задремала… Не было никакой женщины… Это