Читать книгу - "Академия сумрачных странников. Кошмары на выгуле - Леси Филеберт"

обняли! Хочет почувствовать себя нужным и счастливым. Вот и привлекает к себе внимание всяческими способами. Кто-то кричит, кто-то гневается, кто-то нервно смеется, а кто-то плачет. А знаешь, почему люди в большинстве своем стремятся в компании и не любят подолгу оставаться в одиночестве?

Я пожала плечами.

– Человек – это социальное существо. Мы тянемся к себе подобным, потому что нам необходимо общение и…

– Ты говоришь прям фразами из учебника, забавно, – широко улыбнулся Рэйес, помахивая перед моим носом потрепанной книжкой. – «Человек – это социальное существо, которое тянется к себе подобным», да-да, тут так и написано, умничка ты какая, пятерка тебе с плюсом! Хотя всё куда проще: в одиночестве не любят оставаться те, кто боится себя и мыслей в своей голове. Кто боится остаться в этой звенящей тишине и увидеть себя настоящего. Посмотреть себе в глаза, в самую душу и увидеть не успешного человека, коим вроде как получается рисоваться, а пришибленного ребенка, который забыл о своих желаниях, сделал себя просто удобной ячейкой общества. А ведь для того чтобы жить и по-настоящему радоваться жизни, надо познать себя и перестать бояться одиночества. Перестать бояться себя. А знаешь, почему взрослым тяжело находить новых друзей?

– Потому что они становятся не нужны.

– Хорошая отмазка, но нет, – еще шире улыбнулся Рэйес. – Потому что взрослые слишком много рассуждают о том, а что о них подумают. В детстве ведь как дела обстоят? Просто подходишь к другому ребенку и спрашиваешь: давай дружить? И достаточно в глаза посмотреть, чтобы понять, хочешь дружить с этим человеком или нет. А если не по духу новый друг придется, то можно его в песочнице лопаткой по башке огреть и в куличики результаты кошачьей жизнедеятельности подложить.

Я прыснула от смеха.

– В детстве не нужно никаких особых причин для того, чтобы начать дружить, – продолжал Рэйес. – А взрослые устраивают пляски с бубнами, чтобы найти нового друга, и считают ненормальным подойти на улице к понравившемуся человеку и спросить: «Давай дружить?». Или к девушке так подойти и спросить: «Давай встречаться?».

– Но это же действительно ненормально.

– Почему? – Рэйес внимательно смотрел на меня, ожидая ответа.

Я даже как-то растерялась.

– Ну… Это ведь неприлично…

– Почему? – продолжал вопрошать Рэйес. – В детстве это не кажется чем-то неприличным, это совершенно нормальное поведение. Просто способ познакомиться с этим миром.

– Ну, взрослые воспринимают это как нарушение личных границ…

– Почему? – повторил вопрос Рэйес. – Я же говорю не о злостном нарушении границ, а о простых вопросах. Вот видишь ты на улице интересного человека, который никуда не спешит, стоит где-нибудь на мосту и задумчиво смотрит вдаль. Подходишь к нему и спрашиваешь: «Привет! Давай дружить?». Что в этом такого?

– Человек может быть занят. Он может ждать кого-то. Ты можешь его отвлечь от единения с самим собой.

– Ну так что мешает ему сказать об этом прямо? – весело подмигнул Рэйес. – «Давай дружить?» – «Простите, я очень занят», или «Знаете, я хочу побыть один». Без проблем, желаешь человеку хорошего дня и идешь дальше. Ничего страшного и постыдного не произошло, просто диалог двух взрослых людей. Один спокойно спросил – второй вежливо отказался. Зачем впадать в агрессию и сразу думать, что нарушают твои личные границы, и что к тебе псих какой-то пристает на улице? А если человек радостно согласится дружить, и это окажется дружба на многие годы? А если вы так постоите вместе на мосту, любуясь красотами города, просто мило поболтаете и разойдетесь, довольные приятным диалогом? А если парень с девушкой так найдут друг друга и будут потом счастливы вместе? А могли бы не быть счастливы, просто потому что считали, что это стыдно – такое внезапное знакомство на улице. Хотя, казалось бы, что же такое страшное и запретное таится в простой детской фраз «Давай дружить?».

– Наверное, как раз ассоциации с детством, – задумчиво потерла я подбородок. – Мы воспринимаем подобных взрослых как несерьезных людей, инфантилов, от которых лучше держаться подальше.

– И потому изобретаем танцы с бубнами, выдумывая ну очень взрослые аналоги этой фразы, которые все равно произносим с замирающим сердцем – а ну как откажут и обидят? А обида – это ведь только исключительно детское чувство, не присущее по-настоящему взрослым людям. Взрослый человек не обижается, он может злиться, негодовать, делать выводы – но не обижаться. И, получается, что взрослый человек, который пытается завуалировать простую детскую фразу с предложением знакомства под что-то взрослое пафосное, но при этом продолжает бояться, что ему откажут, что его обидят – человек-то в таком случае остается в позиции ребенка, который «обиделся». Ну так и в чем тут разница между взрослым и детским подходом, кто тогда лучше и эффективнее поступает?

– У меня сейчас мозг взорвется от твоих вопросов, – честно пробормотала я.

Рэйес рассмеялся и быстро пролистнул свои записи.

– О! Вот еще интересное. Ты вот знаешь, почему многие девушки сентиментальны и плачут?

– Мы такие чувствительные по своей природе. У нас многое от гормонов зависит.

– Не-е-е, – весело мотнул головой Рэйес. – Я сейчас не про физиологию, хотя она имеет место быть, конечно. Я про то, что девушки часто плачут над чем-то грустным, потому что это зачастую единственная их возможность выплеснуть эмоции – разделить боль с кем-то, поплакать над чужой болью. Не умеют выплескивать ее и справляться с душевной болью самостоятельно, вынуждены искать извне такой объект для рыдания. Потому что так вроде не над своей болью плачешь, над чужой ведь – можно. А над своей – ну не-е-ет, нельзя. Это ж люди узнают, что тебе плохо, а что тогда о тебе другие подумают?

– Тыдыщ!! – громогласно объявила я.

Рэйес непонимающе похлопал глазками.

– Это мой мозг взорвался, – коротко пояснила я.

Рэйес рассмеялся. И продолжил:

– Взрослые не любят отвечать на подобные вопросы даже самим себе, не то что другим. Хотя в детстве интуитивно знали все ответы. Причем чем старше люди становятся, тем больше они забывают истинные ответы на такие вопросы, а потом и вовсе начинают огрызаться на них и называть чушью. Как ты, – тут он хулигански подмигнул мне. – А-а-а, еще, знаешь, что меня больше всего позабавило? Вот эта вот замечательная стеснительность взрослых людей в плане личной жизни. Мало кто любит афишировать свою личную жизнь. Ну то есть всякого показного добра хватает, но если начинаешь говорить на какие-то прям интимные темы, в духе «Хэй, Дария, удачи тебе сегодня в постели с Эрвирдом!», то в лучшем случае тебе в ответ промолчат и гневно сверкнут на тебя глазами. В худшем –