Читать книгу - "Сильверсмит - Л. Дж. Кларен"

Я не отдернула лицо. Если он должен согласиться, мне нужно быть покорной.

— Ты не захочешь меня убивать.

— Почему же?

— Потому что у меня есть предложение, которое тебя заинтересует.

Он усмехнулся и сильнее сжал мой подбородок.

— Слушаю.

— Ты любил мою тетю. Кристабель, — прошептала я, вздрагивая, когда он коснулся носом моего виска и втянул запах. — Я похожа на нее, ты сам сказал. Я молода. Я… никогда не была с мужчиной. Я могу стать той, кто тебе нужен.

Тени вокруг него извивались, будто живые, бешено голодные.

— И что ты хочешь взамен?

— Отпусти жену Смита. Я знаю, что она у тебя.

Его ледяной палец скользнул по моей ключице. Я прикусила язык, чтобы не вскрикнуть.

— Возьми меня и мою силу, — прошептала я, — и мы уйдем из Нириды навсегда. Освободи людей этого континента, и я стану для тебя кем угодно.

Он провел холодным большим пальцем по моей груди.

— Это мое предложение. Согласись, и я… я буду твоей.

Он смотрел на меня, и его глаза были странно завораживающими. У меня свело живот, потому что я вспомнила — совсем недавно другие глаза смотрели на меня так же. Глаза, которые я любила.

— У меня нет его жены, Ари, — Молохай ухмыльнулся. — Я даже не знаю, кто она. Но трюк неплохой, правда? — он обвел рукой лагерь. — Так где же он сам?

Глаза защипало от слез за Гэвина, за мою неудачу, но хоть что-то еще можно было спасти.

— Если у тебя нет его жены, тогда отпусти мой народ, — я подняла подбородок, — возьми меня, закончи эту войну с Симеоном и оставь наш мир в покое.

Он усмехнулся.

— Очень заманчиво, Ари. Больше, чем ты можешь себе представить, — его тени — холодные, словно веревки ледяного ветра — поползли по моему дрожащему телу, скользнули по обнаженной груди и обвились вокруг торса, сжимая меня. — Но… — холодный когтистый палец прошел по основанию моей шеи. — Есть более важная война, чем война между двумя старыми друзьями. Сила, которую мы с Симеоном получили, ничто по сравнению с силой Сельваренов. Силой… — его палец скользнул по моему пупку… к бедру… к ноге, как ядовитая змея, готовая к атаке, — предназначенной для того, чтобы быть внутри тебя.

Из моего горла вырвался пронзительный крик, превратившийся в прерывистый всхлип, когда острый кончик когтя проткнул плоть бедра.

Кровь застыла в жилах. Тьма окутала взгляд. Когда я посмотрела на свои вены, они начали чернеть, начиная с места, где он меня ранил. Его тьма проникла внутрь меня.

Он был везде. Вторгся во все мое существо.

Я едва могла дышать.

— У меня есть она! — выдохнула я, сражаясь с паникой и ужасом, сжавшим горло. — У меня есть та сила, что тебе нужна. Прими мое предложение. Я сделаю все, что захочешь, только оставь этот мир в покое.

— Я внутри тебя, а ты думаешь лишь о своем народе? — прошипел Молохай, ухмыляясь. — Придется приложить больше усилий.

Меня сотрясали рыдания — тихие, без воздуха. Он поднял окровавленный когтистый палец к моей щеке, провел по линии челюсти и остановился на ключице. На этот раз глубже, острее, медленнее. Тысяча раскаленных докрасна, тщательно отточенных лезвий впивалась в мою кожу. Он прокалывал каждым ногтем по очереди, пока не дошел до кости.

Я заскрежетала зубами, но он прижал свободной рукой мой рот, заставив замолчать, чтобы прошептать мне на щеку, горячим дыханием, жутко контрастирующим с ледяными губами:

— Когда мы с Симеоном заключали нашу сделку, нам сказали, что если убьешь кого-то, сила переходит к убийце. Довольно храбрая жертва, милочка, но твое предложение мне не нужно. Чтобы получить свое, я должен просто тебя убить.

— Тогда возьми меня, убей, и отпусти их! — умоляла я. — Я не буду сопротивляться.

Все, лишь бы вытолкнуть из себя этот ужасный, черный лед. Смерть казалась даже милосерднее.

— Почему ты так хочешь умереть, Ари? — он усмехнулся. — Было бы слишком жалко не растянуть удовольствие. Ясно, что ты… — его похотливый взгляд разрушал мое дрожащее, голое тело, — божественна. Жертвовать собой ради народа — это одно, но особенно интересно, — он провел кровавым пальцем по челюсти, — что ты отдаешь себя ради такого мерзавца.

— Он лучше, чем ты когда-либо сможешь мечтать быть! — выплюнула я ему в лицо.

— Правда? — Молохай мрачно хохотнул. Смахнул со щеки мою слюну без крови и слизнул ее. — Хм, — промурлыкал он. — Ты вкусна. Похоже, Смит тоже так думает. Мои тени унюхали его на тебе. Чувствуют… как ты хочешь его в ответ, — ноздри вздернулись, он взглянул вниз между моих ног. — Обычно мне это нравится, но ты… нет, я пока не получу удовольствия от убийства тебя, — лоб и губы исказились в мнимой грусти. — И было бы жалко, если бы Смит пропустил это.

— Не вовлекай его! — сквозь зубы выдавила я. — Он уже достаточно настрадался!

Молохай показал отвратительную улыбку.

— Посмотрим, как быстро твои крики заставят его бежать.

— Нет! — я рвалась против оков, но тьма, рвущаяся в клочья, заслонила взгляд, и я задержала дыхание, готовясь к тому, что должно было прийти.

Исчезновение всего хорошего.

Я потеряла счет времени, с трудом дыша. Каждый вдох сжимали кулаки поглощающей тьмы, черная бездна позволяла лишь чуть воздуха, чтобы видеть, слышать и выжить. Я чувствовала агонию. Быть в сознании — само по себе пытка.

Тени, темные как кровь, текли во мне, словно податливые, зазубренные змеи. Медленно, методично, пока тело умоляло о спасении. Я кричала — звук был ужасен и чужд — пока связки не порвались, а во рту не почувствовался вкус меди.

Я кричала, но не умоляла. Я отказалась давать ему это.

Кратковременно, милосердно, я теряла сознание, лишь чтобы быть снова втянутой в его ад теней.

Снова… и снова… и снова…

Время растаяло в тумане. Части меня, что омертвели, что отключились, начали ныть. Конечности горели и жгли. Обморожение, наверное? Должно быть. Поглощенная истощением, я бессильно опустила подбородок на окровавленное плечо.

И вдруг я поняла… истощение, жжение, боль… я чувствовала что-то кроме разрывающей агонии.

Измотанная, но хоть как-то свободная от тьмы, я попыталась поднять подбородок и моргнуть, прогоняя остатки слез.

И тогда он коснулся моих плеч, моих рук, моего лица.

— Элла! — закричал Гэвин, прорываясь сквозь тенистый, поглощающий туман. — Ариэлла!

Адреналин мгновенно вытащил меня из оцепенения. Я посмотрела на него — мокрого от пота и с лицом, изрезанным ужасом, затем на свою кожу, теперь бледную и в крови, но свободную от той черной жижи в венах.

Теней больше нет… пока. Но если Гэвин