Читать книгу - "Сильверсмит - Л. Дж. Кларен"

Я найду ее в каждой жизни.

Глава 33

Ариэлла

Я досчитала до трехсот.

Столько я позволила себе плакать.

Потом вытерла щеки и глаза рукавом зеленого свитера и сосредоточилась. Прямо на юг, без остановок. Надеюсь, лагерь найду быстро. Лучше закончить все это, пока не передумала.

Мой мерин был старым — меньше и медленнее нашей черной кобылы, — но несся из последних сил. Достаточно быстро, чтобы ледяная крупа из темного, затянутого облаками неба чувствовалась на коже как крошечные острые лезвия. Почти всю дорогу я думала о своих близких, о том, что они счастливы. Только так можно было подавить страх и не повернуть назад.

Прошел час, может, чуть больше, прежде чем впереди замерцали факелы, отбрасывая зловещий свет. Лошадь сама сбавила ход, будто чувствовала приближающуюся опасность.

В темноте двигались тени. Фигуры скользили между палатками такими черными, что я не могла понять, где кончается одна и начинается другая.

Я поежилась. Горечь в воздухе была неестественной — она вырывала дыхание из легких и превращала его в лед, едва оно покидало мои губы. Холод просачивался в самое нутро, и из него, будто голодные щупальца, тянулось зло, жаждущее поглотить каждый оставшийся в душе огонек света.

Я сжала рукоять кинжала, просто чтобы хоть немного успокоиться. Немного, не больше. Я ведь пришла не драться.

Инсидионы на страже собрались у костра на северной стороне лагеря. Я оставила коня далеко, надеясь, что они его не найдут, а если и найдут, то пощадят. Хоть кто-то из нас должен выбраться отсюда. Каждый шаг к тому огню давался с усилием, но я шла.

Первой меня заметила высокая, красивая женщина с черной гривой волос. Капюшон ее плаща был опущен на плечи. Длинные ноги и торс стянуты боевыми кожаными доспехами, у бедра — меч в ножнах. Я подумала, что жена Гэвина, наверное, выглядела именно так статно и притягательно. И молилась, чтобы боги уберегли меня от встречи с ней. Хоть в этом пусть будет легче.

Черноволосая вышла вперед, и четверо ее спутников мгновенно выпрямились. Остальные, что слонялись по лагерю, усмехнулись и остались на местах, не считая меня угрозой.

Я впрыснула в голос ложную уверенность и сказала:

— Я пришла заключить сделку с Молохаем.

Она наклонила голову, разглядывая меня. Цвет ее глаз разобрать было невозможно, но они казались… злыми. Ярко-красные губы растянулись в тревожно красивую улыбку.

— И почему бы нам не убить тебя прямо сейчас? — протянула она. — Так бездумно войти в наш лагерь. Довольно… глупо, — она переплела длинные, тонкие пальцы на талии. — Хотя лорд Молохай, несомненно, будет… рад тебе.

— Потому что я — дочь Симеона Уитлока, — я распрямила плечи, высоко подняла голову и спрятала дрожь в губах. — Та, о ком предсказала королева Кристабель.

К ней подошли еще несколько Инсидионов с теми же знаками отличия на черных лацканах.

Ее улыбка исчезла.

— Ты? — холодно произнесла она, взгляд скользнул по моей длинной серебристой косе, еще растрепанной после сна. Она пронзительно, режуще рассмеялась. — Это ты? Как… разочаровывающе.

— Ну-ну, Киана, не завидуй этой миленькой девочке, — промурлыкала другая женщина рядом с ней — пониже ростом, с бледными губами, вытянутым лицом и туго затянутыми в пучок тускло-коричневыми волосами.

Я скользнула взглядом влево — там стояли трое мужчин с грубыми лицами.

— Какую сделку ты предлагаешь? — спросила брюнетка.

— Обмен. Себя на жену Смита.

Черноволосая фыркнула. Мужчины рядом переглянулись и расхохотались. Она подняла тонкую руку, заставляя их замолчать.

— Ты готова пожертвовать собой ради Смита?

Я сжала зубы и, не ответив, сказала:

— Я хочу говорить с Молохаем.

Брюнетка подошла ближе и остановилась прямо передо мной — слишком близко. Ее ноздри дрогнули от глубокого вдоха, и в черных глазах мелькнул голодный блеск.

— Такая молоденькая, — пропела она. — Такая… готовая. Я чувствую твое желание.

— Без игр, — процедила я. — Веди меня к Молохаю.

Женщина провела пальцем по линии моей челюсти, ее бледные губы изогнулись в пустой улыбке.

— Совсем не весело, — она разочарованно вздохнула и резко врезала кулаком мне в челюсть.

Я рухнула на землю, и все погасло.

Я очнулась привязанной к дереву — голая, с замерзшей землей под собой. Сидела с разведенными в стороны руками, крепко связанными веревкой, охватывающей ствол. Я могла напрячь мышцы и встать, но не могла ни повернуться, ни спрятаться, ни прикрыть хоть часть обнаженного тела. Ледяная земля хоть немного притупляла боль в ступнях и заднице.

Холод обжигал все остальное.

Когда зрение прояснилось, я увидела как минимум десяток мужчин-инсидионов. Они разглядывали меня с нескрываемым восхищением, а кое-кто… тер возбужденный член через кожаные штаны.

Я закричала и дернулась, но веревки не поддались, и тогда по обнаженной коже груди скользнуло что-то теплое и шелковистое. Я опустила взгляд и увидела, что мои длинные волосы расплелись, упали на плечи и прикрыли грудь. Хоть маленькое, но милосердие.

— Где Молохай? — закричала я, со слезами и злостью, плюнув в их сторону. — Я пришла к нему!

Они засмеялись.

— Ко мне? — раздался низкий мужской голос. Из-за спин похотливых уродов вышел высокий мужчина средних лет, окруженный тенями. — Не обращай на них внимания. Смотреть им можно, трогать — нет, — я моргнула, пытаясь сдержать слезы, и застыла, когда он подошел ближе. — Довольно, господа.

Они разошлись по его приказу, но не уходили далеко, наблюдая издали. Я осталась наедине с мужчиной, чья тьма тянулась за ним, как небесный плащ. На миг она напомнила мне успокаивающую полночь Никсара, только эта тьма не сияла, не дружила со светом. Она душила и пожирала все живое.

Она чувствовалась… проклятием.

На нем был черный камзол с золотым орнаментом по лацканам — утонченный, совсем не похожий на кроваво-красные знаки бычьей головы, что носили Инсидионы. Глаза — темно-карие, глубокие и красивые. Черные волосы с серебристыми прядями были зачесаны назад. Аккуратная бородка обрамляла пугающе красивую улыбку.

— Я дочь Симеона, — выпалила я сквозь стучащие зубы. — Я могу это доказать…

— Не нужно ничего мне доказывать, Ари, — произнес он. Его руки были сильные и красивые, если бы не принадлежали самому дьяволу. Если бы не длинные когти на пальцах и холодная, как лед, кожа. Я резко втянула воздух, когда он коснулся моего лица. — Какая же ты… красивая. Даже прекраснее моей Кристабель, — он зажал мой подбородок когтистыми пальцами. — И это сходство… поразительное.

Живот свело от ужаса и облегчения одновременно. Если он говорил правду, у меня все могло получиться.

— Жаль, что мне придется тебя убить, — Молохай