Читать книгу - "Безразличные матери. Исцеление от ран родительской нелюбви - Донна Фрейзер Глинн"

Работая с людьми, я выяснила, что из всех инструментов написание писем – самый верный и эффективный способ добраться до сути отношений между женщиной и ее нелюбящей матерью. В серии писем дочь может открыто рассказать свою историю и изложить правду своих переживаний, не опасаясь, что ее будут критиковать, отрицать и перебивать. Я прошу дочерей не посылать первое письмо, адресованное матери: его нужно написать после нашего первого сеанса и прочитать его мне на следующем. Важно поделиться написанным с человеком, которому доверяешь, потому что этот процесс одновременно облегчает психологическую ношу и демонстрирует силу проговаривания правды вслух, даже если она тяжела.

Многие мои клиентки часто размышляли о прошлом и были уверены, что хорошо помнят подробности тех событий. Но письма всегда привносят новые детали. Такое письмо носит очень личный характер, и я прошу дочерей по возможности написать его от руки, чтобы в полной мере прочувствовать написание этих слов собственным почерком. Конечно, можно напечатать его на компьютере, но я считаю, что если автор возьмет ручку и напишет слова на бумаге, то его погружение в процесс будет более полным, а правда от его пальцев по руке дойдет до самого сердца.

Я придумала структуру письма, чтобы облегчить путь к истокам негативного опыта и к тому, что продолжает преследовать их в настоящем.

У письма четыре части:

1. Вот что ты сделала со мной.

2. Вот как я относилась к этому тогда.

3. Вот как это повлияло на мою жизнь.

4. Вот чего я хочу от тебя сейчас.

Каждую часть я буду подробно объяснять, а также покажу отрывки из писем, прочитанные мне моими клиентками на наших сеансах. Это поможет вам лучше понять, какой широкий диапазон воспоминаний, убеждений и чувств открывается при выполнении данного упражнения, которое кажется таким простым.

Часть первая: Вот что ты сделала со мной

Моя клиентка Эмили, воспитанная хладнокровной и отчужденной матерью, всю жизнь борется с чувством отторжения, поэтому с тревогой приступила к упражнению. Но она твердо решила попробовать, потому что хотела добраться до причин, почему вечно связывается с мужчинами, подобными ее другу Джошу, которые отталкивают ее. (Вы встречали Эмили в главе о незаботящихся, предающих и избивающих матерях.)

Эмили: «Я не знаю, что написать. С одной стороны, я чувствую, будто это далекое прошлое и не стоит снова его ворошить, а с другой – мне нравится идея просто выплеснуть все это раз и навсегда».

Я призывала ее прыгнуть в омут с головой. «Когда сядете писать, помните: это ваше время, – сказала я ей. – Наступило время рассказать, что именно произошло, и наконец вытащить все переживания, чувства и мысли, все это время крутившиеся в голове, наружу, где вы могли бы рассмотреть и проработать их. Вы поймете, что демоны самобичевания, вины и стыда начинают терять свою силу, как только вы вытаскиваете их на свет».

Процесс восстановления начинается словами «Вот что ты сделала со мной». Это утверждение не мягкое и не вежливое, оно прямолинейное. Я знаю, что порой услышать такое – все равно что получить удар в живот. Я намеренно убрала размытую «объективность» из фразы «Вот что ты сделала», добавив «со мной». Это личное, и фиксация таких слов на бумаге здорово помогает женщинам беспристрастно взглянуть на свой опыт и принять его.

«Поведение вашей матери причинило вам боль, – сказала я Эмили. – Выкладывайте все, начиная с этого смелого и честного обвинения: Вот что ты сделала со мной. Поведайте свою историю и ничего не упускайте. Неважно, сколько места она займет. Напишите все. Ее поведение обижало вас? Как? Как она обесценивала вас? Как прошло ваше детство под одной крышей с ней? Вы боялись ее? Какими тяготами, секретами и обвинениями она вас нагружала? Рассказывая такое о собственной матери, вы начнете стыдиться того, что якобы предаете ее. Так вот, эти чувства будет необходимо преодолеть – я же знаю, что ваше желание улучшить собственную жизнь сильнее, чем страх. Важные и вредоносные события сейчас могут казаться незначительными, потому что вы очень долго подавляли воспоминания о них, но тогда так и напишите: “По мелочам”. Вы посмотрите на них со стороны, когда увидите их на бумаге».

Глаза Эмили расширились, но она кивнула и сказала, что попробует.

Понимаю, что женщинам с детством, полным откровенного насилия, может оказаться легче определять поведение матери как причиняющее боль, но, опять же, хочу напомнить: если вас били в детстве, не стоит работать с такими воспоминаниями без поддержки психотерапевта. Возможно, насилие и открытую агрессию легче распознать и описать, чем более тихие формы нелюбящего поведения. Однако боль и последствия от общения с нелюбящей матерью значительны в любом случае, вне зависимости от того, какие формы имело это общение: контроль, критика – эта главная движущая сила материнского нарциссизма, психологическое отчуждение или принуждение к тому, чтобы обо всех заботиться.

Реальные примеры писем «Вот что ты сделала со мной»

В своем письме Эмили нарисовала живую картину:

«Мама, ты вечно меня критиковала, между нами не было настоящей теплой связи. Ты никогда не разрешала держать тебя за руку и не говорила, что любишь меня. Ты однажды сказала мне, что единственная причина, по которой ты меня родила, – в том, что аборты были вне закона, когда ты узнала, что беременна. Все хорошее, что ты делала для меня, было показным. Ты никогда не спрашивала, как я себя чувствую, все ли у меня в порядке, что меня интересует… Я никогда не была такой, какой ты хотела меня видеть. Ты частенько спрашивала: “Что бы ты сделала, если бы, проснувшись утром, не нашла меня?” Я знаю, что ты хотела услышать: “Я бы не вынесла. Я бы умерла без тебя”. Но я была всего лишь маленькой испуганной девочкой, которая нуждалась в своей маме, и отвечала, что могла бы думать только о том, кто будет меня кормить и водить в школу. А ты воспринимала это как доказательство того, что я думаю только о себе и недостойна твоей любви.

Когда я подросла, ты никогда не поддерживала ни в чем, что было мне интересно, и когда я не получала ожидаемую оценку или желанного парня, ты говорила, что это была моя вина и я сделала что-то не так».

Эмили остановила чтение.

Эмили: «Сьюзан, может, я просто тряпка? Я чувствую такое облегчение, рассказывая обо всем, но знаю, что нужно просто забыть».

Я подчеркнула: важно, чтобы она не преуменьшала боль, которую она чувствовала и продолжает чувствовать. «Не думайте сейчас о том, что вы “упиваетесь жалостью к себе”, – сказала я. – Вы не просто “испытываете жалость к себе”. Пришло время разрешить себе сожалеть о том, чего вы были лишены».