Читать книгу - "Мы не умираем, а рождаемся вновь! - Брайен Уайсс"

«Это твой ребенок?»

Нет.

«Что для тебя имеет наибольшее значение сейчас? Расскажи что-то важное, что может объяснить возникновение симптомов в настоящей жизни? Нам нужно это понять. Ты можешь пережить все это в полной безопасности. Расскажи об этих событиях».

Она ответила очень тихим шепотом:

Все имеет значение… я вижу, как умирают люди.

«Люди умирают?»

Да… они не знают, что происходит.

«Болезнь?» — внезапно мне показалось, что она снова оказалась в той жизни в древние времена, куда она уже однажды попадала. В той жизни чума, которая передавалась через воду, унесла жизни отца Кэтрин и одного из ее братьев. Кэтрин также была больна, но не умерла. Люди использовали чеснок и другие растения, чтобы бороться с чумой. А Кэтрин была очень расстроена тем, что мертвецов не бальзамировали, как следует. Но сейчас мы смотрели на эти события под иным углом.

«Может, необходимо что-то сделать с водой?»

Скорее всего… Многие умирают.

Я уже знал, к чему мы придем в итоге:

«Но ты не умираешь. Во всяком случае, не от этой болезни».

Нет, я не умираю.

«Но ты заразилась. Ты больна».

Да, мне очень холодно… очень холодно… Мне нужна вода… вода. Они думают, что болезнь пришла из воды… и из чего-то черного… Кто-то умер.

«Кто умер?»

Отец. И один из братьев. С мамой все в порядке, она выздоравливает. Она очень слаба. Надо хоронить людей. Их надо хоронить, но все расстроены, потому что это противоречит религиозным обычаям.

«Каким обычаям?» — Я удивлялся последовательности ее воспоминаний, факт за фактом, все в точности так, как она говорила несколько месяцев назад. И снова это отступление от обычаев похорон очень расстраивало ее.

Людей кладут в пещеры. Тела хранятся в пещерах. Но перед этим тела должны быть приготовлены священниками. Их нужно обернуть и умастить благовониями. Тела хранились в пещерах, но землю затопило… говорят, что вода плохая. Ее нельзя пить.

«Есть ли какое-то лекарство от этой болезни? Что-нибудь помогает?»

Мы употребляем разные травяные отвары. И благовония. Травы и … мы вдыхаем благовония. Я чувствую их!

«Ты узнаешь запах?»

Что-то белое… Оно свисает с потолка.

«Похоже на чеснок?»

Оно повсюду развешено. Да, по свойствам похоже. Свойства… Мы кладем это растение в рот, вставляем в уши, нос, везде, где можем. Запах очень сильный. Считается, что это растение как бы запирает тело и препятствует проникновению в него злых духов. Лиловый… фрукт или что-то круглое с лиловой шкуркой, лиловой кожурой…

«Ты узнаешь, к какой культуре принадлежит данная страна? Не кажется ли она тебе знакомой?»

Не знаю.

«Это нечто лиловое — это фрукт или что-то вроде?»

Таннис.

«Он поможет тебе? Он лечит от болезни?»

В то время так считалось.

«Таннис, — повторил я, пытаясь понять, относится ли тот фрукт, о котором она говорит, к тому, что мы сейчас называет танином или таниновой кислотой. — Он так называется? Таннис?»

Я просто слышу, что говорят «таннис».

«Что в этой жизни такого важного для твоей нынешней жизни? Почему ты снова сюда возвращаешься? Что тебя так беспокоит?»

Религия[18]. Религия того времени. Это была религия страха… страха… мы боялись огромного количества вещей… и богов.

«Ты помнишь, как зовут этих богов?»

Я вижу глаза. И черную фигуру… что-то вроде… похоже на шакала. Это статуя. Он что-то типа стража. Вижу женщину, богиню, с чем-то вроде уздечки на голове.

«Ты знаешь имя богини?»

Озирис… Сайрус… что-то вроде того… Я вижу глаз… глаз, только глаз, глаз на цепочке. Золотой.

«Глаз?»

Да… кто такой Хатхор?

«Что?»

Хатхор! Кто это?

Я никогда не слышал о Хатхоре, хотя Озирис — если она правильно произнесла его имя, — брат верховной греческой богини Изиды, был мне известен. Хатхор, как я узнаю позже, была египетской богиней любви, веселья и радости.

«Это одно из божеств?» — спросил я.

Хатхор! Хатхор… ( Повисла долгая пауза) Птица… плоская… длинная… это феникс.

Она снова замолчала.

«Иди дальше по этой жизни, ко дню своей смерти, но немного раньше. Скажи, что ты видишь», — спросил я.

Она ответила тихим шепотом:

Я вижу людей и здания. И сандалии, сандалии. Вокруг много одежды, какой-то грубой одежды.

«Что происходит? Переходи к своей смерти. Что происходит? Ты видишь это?»

Я ничего не вижу… я не вижу себя больше.

«Где ты? Что ты видишь?»

Ничего… Вокруг тьма… Вижу свет, теплый свет. — Она уже умерла, уже перешла в состояние духа. Очевидно, она не переживала свою смерть снова.

«Ты можешь идти к свету?»

Я иду.

Она отдыхала, мирно и спокойно, и ждала.

«Можешь ли ты теперь подумать об уроках, полученных в этой жизни? Ты уже можешь осознать их?»

Нет.

Она продолжала ждать. Внезапно она встревожилась, хотя ее глаза оставались закрытыми, как и всегда, когда она была в гипнотическом трансе. Ее голова заметалась из стороны в сторону.

«Что ты сейчас видишь? Что происходит?»

Ее голос стал громче.

Я чувствую… кто-то говорит со мной!

«Что они говорят?»

Говорят о терпении. Нужно быть терпеливым…

«Да, продолжай!»

Ответил мне Учитель-Поэт.

Терпение и время… все приходит в свое время… жизнь нельзя ускорить, нельзя уместить ее в рамки графика, как многие пытаются. Мы должны принимать то, что дается нам в конкретное время, и не просить большего. Но жизнь бесконечна, и мы никогда не умираем; а на самом деле никогда и не рождаемся. Мы просто проходим через разные фазы. Им нет конца. Есть несколько измерений. Но время измеряется не так, как мы привыкли, а уроками жизни.

Снова длинная пауза. Затем Учитель-Поэт продолжил.

Тебе все станет ясно со временем. Но тебе нужна возможность передать знания, которые мы уже передали тебе, другим.

Кэтрин замолчала.

«Что еще я должен выучить?» — спросил я. Кэтрин прошептала в ответ.

Они ушли. Я больше никого не слышу.

Глава 9

С каждой неделей очередной пласт невротических симптомов Кэтрин исчезал. С каждой неделей она становилась все спокойнее, мягче и терпимее. Она выглядела уверенной, и люди потянулись к ней. Бриллиант ее истинной личности, чье сияние было скрыто глубоко внутри, сейчас сверкал так ярко, что не заметить это было невозможно.

Другие жизни Кэтрин охватывали промежуток времени в целом около миллиона лет. Каждый раз, когда она погружалась в транс, я гадал, в каком же времени она окажется в этот раз. От доисторического периода и Древнего Египта до современности — она могла оказаться везде. И все ее жизни были