Читать книгу - "Ра - Тур Хейердал"

– Спасибо, я не курю.

– Из какого порта вы думаете стартовать?

– Сафи.

– Сафи?! Мой родной город! Почему именно Сафи?

Он сразу оживился и встал с выражением крайнего удивления на лице.

– Почему Сафи? – повторил он.

– Потому что Сафи – один из древнейших африканских портов западнее Гибралтара. Касабланка – современная гавань, а Сафи упоминается еще в древности. К тому же Сафи расположен как раз там, где корабль из Средиземного моря скорее всего мог быть увлечен стихиями в океан. Поблизости проходит Канарское течение, вместе с пассатом оно подхватывает все, что держится на воде, и уносит к Америке.

– Мои родители живут в Сафи. Тамошний паша мой хороший друг, я напишу ему. Кроме того, я напишу моему брату, он министр иностранных дел Марокко.

Надо же, как мне повезло! Мы расстались очень довольные друг другом.

Здесь же в Нью-Йорке жил подходящий кандидат в члены экспедиции, и все шло на лад, пока мы не посвятили в нашу тайну его лучшую половину, после чего все трое быстро согласились, что надо подыскать замену. Я только-только успел пообедать с новым кандидатом перед тем, как вылететь в Лиму в далеком Перу.

Через несколько дней я уже жарил рыбу на плавучем островке посреди озера Титикака вместе с несколькими индейцами уру. Остров сплошь состоял из нагроможденных друг на друга пластов камыша тоторы. По мере того как нижние слои сгнивали под водой, сверху настилали свежий камыш. Всю эту часть озера заполняют разделенные узкими проливами искусственные островки, и кругом, куда ни погляди, растет тотора. Лишь далекие снеговые вершины взирают сверху на плоское болотное царство, где среди камыша и рыбы проходит вся жизнь уру. Дом и постель – из камыша. Лодки – из камыша, даже прямой парус связан из стеблей тоторы. Камыш – единственное топливо для кухонного очага. Из прелого камыша, смешанного с привозимой землей, на плавучих островках делают грядки для традиционного батата. Уру не знают, что такое твердая почва под ногами, для них она всегда зыбкая, будь то на огороде или в собственном доме.

Я приехал сюда проверить одну догадку. Индейцы уру, как и кечуа и аймара на берегах той же Титикаки или будума в Чаде, не вытаскивают лодки из воды для сушки каждый день. И однако они не тонут через две недели. Конечно, камыш постепенно погружается в воду, это видно хотя бы по плавучим островам, которые приходится наращивать сверху. Но изящные лодки держатся на воде без такого ремонта, совсем как на озере Чад в Центральной Африке. Объясняется это очень просто. Южноамериканские лодки, подобно чадским, туго связывают крепкой самодельной веревкой, так что капилляры внутри стебля закрываются. А маленькие эфиопские лодки кое-как скрепляют лубом или папирусным волокном, и пористые стебли впитывают воду.

Оставалось двенадцать дней до приезда Абдуллы и его товарищей в Каир. Я послал ему билеты на 20 февраля, к этому времени папирус должен был прибыть в Суэц. За двенадцать дней многое можно сделать. И вместе с моим хорошим другом, известным в Норвегии философом, спортсменом и кинооператором Турлейфом Шельдерупом я покинул зыбкие болотные острова уру и отправился в засушливое приморье Северного Перу. Мы хотели осмотреть в долине Чикама красивейшую пирамиду Южной Америки, огромное симметричное сооружение из сырцового кирпича, которое стоит, покинутое и забытое, в пустыне за песчаниковыми горами, не исследованное наукой, зато основательно разоренное кладоискателями. Они пробили широкий колодец до самого дна, преобразив ступенчатую пирамиду в этакий четырехгранный вулкан.

Исполинское сооружение так высоко вздымается над пустыней, что местные жители называют его Серро Колорадо – Красная гора. Если бы не правильная ступенчатая конструкция и не стена вокруг пирамиды, никто не сказал бы, глядя издали, что эта гора сложена из миллионов кирпичей.

После увиденного мной неделю назад, нельзя было не поражаться сходству здешних пирамид с древнейшими египетскими; это касалось и размеров, и общей формы, и астрономической ориентации, и строительного материала.

Пирамида Серро Колорадо воздвигнута безвестным властителем той далекой поры, когда в Перу вдруг расцвели могучие цивилизации. Было это задолго до того, как инкская культура сменила культуру чиму, которой в свою очередь предшествовали неведомые творцы самой ранней культуры, условно названные учеными народом мочика. Первые и самые большие пирамиды перуанского приморья сооружены «мочиками». Что это был за народ? Ученые все более склоняются к тому, что между основателями культуры на севере Перу и строителями пирамид древней Мексики была какая-то связь.

У меня еще оставалось время съездить в Мексику, где к тому же жил мой товарищ по путешествию к индейцам сери, пловец Рамон Браво, который с величайшей охотой согласился участвовать в плавании на папирусной лодке. Правда, у него что-то не ладилось с желудком, но он заверил меня, что за два с половиной месяца, оставшиеся до старта из Марокко, снова войдет в форму.

И вот мы стоим с ним в мексиканских дебрях, а перед нами – пирамида, и хлещет тропический ливень. Как раз то, что нам нужно! Мокрый насквозь Турлейф, стоя в одной рубахе (штормовкой он накрыл кинокамеру), снимал, как по ступенькам огромной пирамиды Паленке сбегают потоки воды. Тучи нависли над самыми кронами высоченных деревьев; стена леса, скатываясь по склонам холма, наступала на каменную громаду.

На расчистках вокруг пирамиды громоздились обомшелые развалины величественных сооружений. Здесь было чем полюбоваться... Прибыв сюда лишь за тем, чтобы хоть отчасти представить себе, что происходило в Америке до Колумба, я в первую минуту буквально задохнулся от восторга и восхищения, а придя в себя, сел и попытался понять значение этого грандиозного заброшенного комплекса. Что-то своеобразное и неуловимое, точно и не определишь, заставляло насторожиться и призадуматься. Сейчас важно было не поддаться гипнозу привычных представлений. И не фиксировать все внимание на какой-то упоительной детали. И не предаваться слепому экстазу, восхищаясь масштабами, красотой и инженерным подвигом. А хорошенько осознать тот факт, что этот величавый ансамбль, все эти пирамиды, храмы и дворцы – дело рук таких же людей, как мы, подобных нам и душой, и телом. Придя сюда за тысячу лет до Колумба, они расчистили в нетронутых зарослях место для домов, полей и святилищ. Пирамиды и храмы были рассчитаны и спроектированы искусными зодчими, мастерство которых особенно поражает, когда подумаешь, что большинство индейцев этого лесного края по сей день строят себе хижины из ветвей и листьев, и никому из них не приходит в голову вытесать прямоугольный блок из валуна или коренной породы.

Однажды я попробовал сделать из круглого камня прямоугольник. Ничего не вышло, хотя у меня был стальной инструмент, а у индейцев – лишь каменные орудия. Только специалисту под силу высечь из твердой породы гладкие блоки. Я с этим не справлюсь, и никто из моих друзей не справится, где бы он ни работал, и никто из тех индейцев, с которыми я встречался. Задача посильная, но не для всякого. Так в чем же секрет развалин Паленке?