Читать книгу - "Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай"

Дом наполнился воплями и причитаниями. Умершего положили на кровать, начались приготовления к похоронам…

А в это время сюцай, следуя за чиновниками, прошел больше десяти ли и очутился в пустыне. Моросил мелкий дождик, клубился туман – совсем как глубокой осенью.

Вскоре приблизились к какому-то городу. По дороге взад и вперед сновали люди, торговцы бойко предлагали свои товары. Было шумно, как на рынке.

Ху Ди и его провожатые миновали главную улицу и подошли к храму. Над его высокими красными воротами висела надпись: «Храм Лучезарного божества». У входа стоял страж с бычьей головой и лошадиной мордой; в одной руке у него был трезубец, в другой – железный молот.

Сюцай забеспокоился. Провожатые оставили его у ворот, а сами отправились в храм, чтобы доложить владыке о выполнении его повеления. Потом они вышли и сказали:

– Великий владыка Янь-ван зовет вас!

Дрожа от страха, Ху Ди переступил порог зала. Перед ним на возвышении восседал грозный повелитель в парадном одеянии и усыпанной жемчужинами короне – точь-в-точь изваяние бога в кумирнях. Справа и слева от него стояли бесы-служители в зеленых халатах, подпоясанных черными поясами. В руках они держали книги судеб. Перед возвышением толпились демоны, один безобразнее другого, с растрепанными рыжими космами и ощеренными пастями. Как тут не испугаться!

Сюцай упал на колени и отвесил земной поклон.

– Тебе, ученому человеку, следовало бы почитать владыку Небо и владычицу Землю, а ты вместо этого ропщешь, клевещешь на духов и святых! – грозно обратился к нему Янь-ван. – Зачем ты это делаешь? Отвечай!

– Как же я посмею роптать на Небо и Землю?! – воскликнул Ху Ди. – Или клеветать на духов и демонов? Я хоть и глуп, но все-таки изучал заветы мудреца и знаю, что можно, а чего нельзя!

– Ты постоянно твердил: «Небо и Земля лицеприятны, духи и демоны несправедливы», – продолжал Янь-ван. – А богохульные стихи кто сочинил?

– Стихи я написал, когда был пьян, – набравшись смелости, оправдывался сюцай. – Уж очень мне было обидно, что предатели, погубившие Юэ Фэя, который не щадил себя ради государства и народа, до сих пор не наказаны! Простите меня, великий владыка!

– Ты любишь рассуждать о достоинствах древних мудрецов и пороках людей, – сказал Янь-ван. – Так вот: пиши объяснение! Если сумеешь доказать свою правоту, отпущу тебя в мир света, к жене и детям. Не сумеешь – отведут тебя в преисподнюю, и будешь там страдать на горе Мечей!.. Подайте ему все необходимое для письма.

Бесы-служители принесли кисть и бумагу. Сюцай поклонился Янь-вану, взял кисть и быстро начертал:

«Когда в мире царил первозданный хаос, не существовало ни жизни, ни смерти; и только потом, когда свет отделился от мрака, появились духи и демоны. Приверженцы Будды распространили учение о причинах и следствиях; тогда и стало известно, что грешники попадают в ад и возмездием им служат бесконечные перевоплощения. Добрым суждено блаженство, злодеям – мучения; прямое поднимается кверху, кривое клонится книзу. Это очевидные истины. Мудрые и глупые отличаются друг от друга, как свет и мрак.

Не значит ли это, что тот, кто не уважает людей честных, сам бесчестен; а тот, кто потворствует злодеям, нарушающим закон, сам совершает преступление? Ведь это естественный порядок вещей, основа всех основ!

В детстве, когда я едва научился читать, мне казалось, будто я все знаю, и мною овладела жажда подвигов и славы; но, когда я стал взрослым и внимал наставлениям учителя, мне пришлось устыдиться своего невежества.

Я хотел обрести крылья, дабы взлететь к небесным вратам. Целыми днями я прилежно учился, вставал рано утром, ложился поздно вечером. Я изучал изречения мудрейшего Кун-цзы[154], чтобы стать прямым и подняться кверху, а оказывалось, что я все больше кривлюсь и опускаюсь книзу. Я читал рассуждения ученого Ван Гуя, чтобы избавиться от грязи и обрести нравственную чистоту.

Владыка Небо и владычица Земля знают мои помыслы, Солнце и Луна видят мои поступки. Я всегда благоговел перед людьми благородными и ненавидел злодеев!

Я готов был отдать жизнь за невинно погубленных Юэ Фэя и его сына, чтобы восстановить справедливость; я готов был бы живьем съесть Цинь Гуя и его жену, чтобы отомстить за содеянное ими зло! Это их коварный сговор у восточного окна причиной тому, что два государя не смогли вырваться из плена и вернуться на родину.

Многие честные люди погибли, а злодеи и изменники до сих пор остаются безнаказанными. Где же тут небесная справедливость? Как могут духи и демоны спокойно взирать на такое поругание законов? Если рассуждать беспристрастно, то это истинная правда! Так в чем же моя клевета на духов и демонов?

Я виноват только в том, что, выпив зеленого зелья, по глупости своей написал дерзкий стишок, в котором выразил возмущение царящим в нашем мире беззаконием.

О чем и докладываю великому владыке!»

Янь-ван прочитал бумагу и улыбнулся:

– Ну и упрямый сюцай, стоит на своем, и все! Я понимаю, что каждый человек любит добро и ненавидит зло. Но зачем ты написал строку: «Если б я был Янь-ваном…»? Это уже похоже на оскорбление! Ответь мне, куда бы ты девал меня, если бы сам стал Янь-ваном?

– Когда-то Хань Цинь-ху[155] сказал: «Моя высшая цель – быть опорой государства при жизни и стать Янь-ваном после смерти», – отвечал Ху Ди. – Подобные этому изречения можно найти в сочинениях Коу Лай-гуна[156] и других мудрецов, и значат они, что янь-ваны происходят из честных и благородных людей, живших некогда в человеческом мире.

– Выходит, властители царства тьмы меняются? Что же делается со старыми, когда приходят новые?

– Старые вновь уходят в человеческий мир и становятся ванами и гунами.

– А ведь в его словах кроется глубочайшая истина! – сказал Янь-ван. – Надо ему показать загробный мир, а то он, пожалуй, до конца дней своих не будет верить, что добрых после смерти ждет блаженство, а злых – наказание.

Янь-ван взял у служителя в зеленом одеянии белую пластинку и начертал на ней: «Провести этого ученого по всем сферам ада и показать, каким наказаниям подвергаются грешники».

Служитель повел сюцая в западное предместье города. Миновали одни ворота, затем вторые и увидели стену, а на ней надпись: «Ад для разбойников». Вдруг откуда-то появился якша[157] и набросился на Ху Ди.

– Этот ученый ни в чем не виноват, – остановил его служитель. – Господин Янь-ван желает показать ему, как наказывают грешников в аду.

Прочитав повеление владыки на белой пластинке, якша почтительно поклонился и промолвил:

– Простите, я не знал, что это ученый! Принял