Читать книгу - "От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Вячеслав Алексеевич Никонов"

войска с запада. В ближайшие четыре месяца будет демобилизовано и отправлено на родину два миллиона человек. Дальнейшая демобилизация будет зависеть лишь от транспортных возможностей… Затем он извинился за то, что официально не поблагодарил Англию за помощь в снабжении во время войны. Россия приносит благодарность за это.

В ответ на мои вопросы он разъяснил систему труда в совхозах и колхозах. Мы согласились, что и в России, и в Англии нет угрозы безработицы. Он сказал, что Россия готова обсудить вопрос о торговле с Англией. Я заявил, что самой лучшей рекламой для Советской России за границей было бы счастье и благосостояние ее народа. Сталин говорил о преемственности советской политики. Если с ним что-то случится, то имеются хорошие люди, готовые встать на его место. Он думал на тридцать лет вперед».

А Трумэн тот вечер провел в своей резиденции. «Поздно вечером я разговаривал с миссис Трумэн в Индепенденсе по трансатлантическому радиотелефону. Это был первый звонок из Берлина в Америку с 1942 года. Звук был таким чистым, как будто между Индепенденсом и Вашингтоном. Позже я узнал, что звонки направлялись по каналам корпуса связи через Франкфурт и Лондон в Нью-Йорк, а оттуда в Индепенденс».

19 июля. Четверг

На утреннем заседании министров иностранных дел Молотов согласился с участием Франции в подготовке мирного договора с Италией, представил советские проекты решений по разделу германского флота и разрыву отношений с режимом Франко, предложил ускорить процесс ликвидации эмигрантского польского правительства.

На ланч он отправился к Идену, которого удивило большое количество охраны гостя, которая «расположилась с автоматами в саду. И даже после этого он пожаловался на недостаточность охраны, когда появились фотографы, хотя о них просили его люди. Должно быть, невесело проводить жизнь с такой охраной. Неудивительно, что этот человек представляет собой самую способную и самую беспощадную автоматику».

В начале третьего заседания глав правительств Иден сообщил:

– Министры договорились представить на рассмотрение сегодняшнего пленарного заседания вопрос о германском военном и торговом флоте, об Испании, о выполнении Ялтинской декларации об освобожденной Европе, о Югославии.

Трумэн взял бразды председательствования:

– Первый вопрос – относительно германского флота. Мне кажется, что прежде, чем решать этот вопрос, необходимо решить другой вопрос, а именно – что является военными трофеями и что является репарациями. Если торговый флот является предметом репараций, то этот вопрос должен быть решен тогда, когда будут решаться вопросы репараций.

– Военный флот, как и всякое военное вооружение, должен быть взят как трофей, – разъяснил Сталин. – Войска, сложившие оружие, должны сдать свое вооружение тем, перед кем они капитулировали. То же самое можно сказать и относительно морского флота. Возможно, что в отношении торгового флота можно поставить вопрос о том, является ли он трофеем или подлежит включению в репарации; что же касается военного флота, то он является трофейным имуществом и подлежит сдаче.

Черчиллю в принципе не нравилось обсуждение этой темы, но он выдавил из себя:

– Мы не имеем возражений против раздела германского флота. Что касается Великобритании, то она понесла очень большие убытки, она потеряла примерно 10 крупных судов, т. е. линкоров, больших крейсеров и авианосцев, кроме того, по крайней мере, 20 крейсеров и несколько сотен миноносцев, подводных лодок и малых судов. Что касается надводных судов, то они должны быть распределены одинаково между нами при условии, что мы достигнем общего соглашения по всем другим вопросам и что мы разойдемся отсюда в наилучших отношениях.

– Я был бы очень рад разделить германский военно-морской флот на три части, кроме его подводного флота, – заметил Трумэн. – Но я хочу отложить разрешение этого вопроса в интересах войны против Японии. Добавлю, что по окончании войны с Японией у нас в США будет большое количество не только кораблей военного флота, но и большое количество торговых кораблей, которые могут быть проданы заинтересованным странам. Я был бы очень рад, если бы все корабли германского торгового флота были направлены для ведения войны против Японии.

На самом деле англичане и американцы, похоже, и не собирались с самого начала делиться с Москвой. «Я был согласен с позицией Адмиралтейства, что флот лучше было затопить. Но ни в каком случае мы не должны были отдавать ни одного оказавшегося в нашем распоряжении германского корабля до удовлетворения наших интересов, которые русские не уважают в странах, оказавшихся под их контролем», – замечал Иден.

Но Сталин находил все новые аргументы.

– А если русские будут воевать с Японией? – напомнил он немаловажное обстоятельство.

– Разумеется, русские могут претендовать на третью часть флота, которая будет им затем передана. Об этом можно договориться, – поспешил заверить Трумэн.

– Нам важен принцип, – зафиксировал свою позицию Сталин.

Черчилль вновь попытался затянуть решение вопроса:

– Мистер президент, я полагаю, что мы можем достигнуть соглашения. Мне кажется, что сейчас эти корабли можно было бы отметить для каждого участника, и когда война с Японией окончится, то эти корабли будут переданы по принадлежности.

– Какие корабли? – задал уточняющий вопрос Сталин.

– Я имею в виду торговые корабли.

– Нельзя изображать русских как людей, которые намерены помешать успешным действиям флота союзников против Японии. Но из этого нельзя делать вывод, что русские хотят получить подарок от союзников. Мы не добиваемся подарка, мы бы хотели только знать, признается ли этот принцип, считается ли правильной претензия русских на получение части немецкого флота.

– Я не говорил о подарке, – попытался оправдаться Черчилль.

– Я не сказал, что Вы это говорили, – возразил Сталин. – Я бы хотел, чтобы была внесена ясность в вопрос о том, имеют ли русские право на одну третью часть военно-морского и торгового флота Германии. Мое мнение таково, что русские имеют на это право и то, что они получат, они получат по праву. Я добиваюсь только ясности в этом вопросе.

Черчилль продолжал:

– Я тут говорил о разнице между подлодками и надводными кораблями. Во время этой войны мы очень сильно пострадали от подлодок – более, чем кто-либо. Два раза мы были на краю гибели. Поэтому подлодка не является в Англии популярным типом военного корабля. Я стою за то, чтобы большую часть подлодок потопить.

Сталин согласился:

– Я тоже за это.

Самым заинтересованным слушателем во время этой полемики был адмирал Кузнецов, который напишет: «И. В. Сталин постоянно заботился о развитии советского флота. Это он в свое время выдвинул идею строительства большого морского и океанского флота. Начавшиеся боевые действия вынудили свернуть начатую программу по судостроению. Но еще до окончания войны И. В. Сталин вновь стал задумываться над будущим флота.