Читать книгу - "Работорговцы - Альберто Васкес-Фигероа"

«быть хозяином тысяч рабов, но не обладать даже десятой частью их фантастических мужских достоинств». Признаюсь, на миг мне стало его жаль, но в остальном он свинья.

– Сможете держать его подальше от наших людей?

Мадам Доминик уверенно кивнула.

– Смогу, если ваши люди будут сотрудничать.

Три дня спустя Мигель Эредиа приказал почти полусотне работников плантации собраться в тени густых саманов перед боковой верандой дома. Обведя их взглядом, стараясь вспомнить имена каждого, он объяснил максимально ясно текущую ситуацию и принятые решения.

– Если вы будете благоразумны, – заключил он, – то будете жить здесь, работать без изнурения и получать справедливую плату, которую нужно тратить без лишнего шума. Если что-то понадобится, сообщите мадам Доминик, и она закажет это из Кингстона. – Он пригрозил им пальцем. – Но если кто-то будет шататься по округе, тратя заработок на ром и хвастаясь своей свободой, он поставит под удар остальных и будет продан в рабство.

– Значит ли это, что мы свободны, но нас всё равно могут продать? – спросил коренастый мужчина, чьё лицо было изрезано множеством мелких шрамов, указывающих, к какой забытой племенной группе он принадлежал в своей родной Африке.

–Это означает, что свобода – это то, что вы должны завоевывать день за днём. И у неё всего два врага: вы сами и ром.

Такая очевидная аллюзия была вовсе не случайной, ведь пристрастие к пьянству, позволяющее хоть на несколько часов забыть о тяжёлых условиях, в которых рабы вынуждены были жить, становилось самой серьёзной проблемой для большинства рабов на ямайских винокурнях. Всем было хорошо известно, что алкоголь и благоразумие – это непримиримые враги.

Условия работы чернокожих на плантации Белых Лошадей были далеко не столь невыносимыми, как нечеловеческая эксплуатация, которой подвергались рабы на большинстве других участков острова. Однако это не мешало тому, что среди некоторых из них укоренился страшный порок пьянства.

Было известно, что из десяти человек, покидавших Африку на работорговых кораблях, двое никогда не достигали Нового Света из-за ужасных условий пути, ещё один умирал вскоре после прибытия, став жертвой болезней, а двое совершали самоубийство, как только убеждались, что домой им уже не вернуться.

Неудивительно, что из миллионов африканцев, перевезённых в Америку за три века работорговли, более половины умирали, прежде чем их труд мог быть использован.

И всё же это был самый прибыльный бизнес в истории.

Поэтому не стало неожиданностью, что спустя несколько дней, когда Селеста покидала офисы Фердинанда Хафнера в Кингстоне, её путь преградил огромный толстяк в сопровождении четырёх угрожающе выглядящих телохранителей.

–Не уделите мне несколько минут? – его тон был скорее повелительным, чем просьбой. – Нам нужно поговорить.

–Поговорить? – удивилась девушка, не пытаясь скрыть своё раздражение. – О чём?

–О вашей плантации, – последовал быстрый ответ. – Я слышал, что вы покидаете остров, и хотел бы её купить.

–Тот факт, что я собираюсь в путешествие, не означает, что я навсегда покидаю остров, – заметила Селеста, стараясь сохранять спокойствие. – И уж конечно, я не намерена продавать ни мой дом, ни моих рабов, ни мою плантацию.

–Однако… – в угрожающем тоне произнёс великан, чья огромная приплюснутая носогубная складка придавала ему странное сходство с уткой с широкой мордой и выпученными глазами. – Вам стоило бы избавиться от рабов, чтобы избежать проблем.

–Каких именно проблем?

–Тех, что доставляют эти проклятые чёрные, пусть их дьявол поберёт, – уточнил громила тем же тоном. – До меня дошли слухи, что вы не умеете с ними обращаться.

–То, как я обращаюсь со своими людьми, – моё дело, не так ли? – ответила Селеста, продолжая прилагать усилия, чтобы не терять самообладания.

–Нет, мисс, вы ошибаетесь, – возразил Стэнли Кляйн, резко повышая голос, скорее из природной привычки привлекать внимание, чем ради окружавших людей. – То, как кто-либо обращается с неграми, касается нас всех, ведь плохой пример вредит нам всем. Мне не нравится, что приходится платить охотникам, чтобы они ловили моих рабов в этих проклятых горах.

–У меня никогда никто не сбегал, – заметила она. – И повторяю: мой способ управления – это моё дело, и нет закона, который мог бы мне это запретить.

–Нет…! – резко прервал её собеседник. – Согласен, закона нет, но я могу вам это запретить. Так что советую обдумать моё предложение и не тратить время на глупости. Я заплачу справедливую цену.

–А если я не соглашусь?

–Тогда придётся столкнуться с последствиями. И предупреждаю, они могут быть неприятными.

Селеста Эредия задумалась на мгновение. Она внимательно посмотрела на своего собеседника, который был на голову выше её, и наконец слегка кивнула.

–Хорошо! – сказала она. – Я подумаю и обещаю, что в течение двух недель вы узнаете моё решение.

–Умница! – ухмыльнулся тот с лёгкой улыбкой торжества. – Жду вашего ответа.

–Вы его получите, – ответила она загадочно. – Не сомневайтесь, скоро вы получите моё послание.

Вернувшись на галеон, который уже можно было считать почти готовым к отплытию, Селеста столкнулась с удивительным фактом: носовой фигуре корабля в виде красавицы-сирены с длинными волосами и внушительной грудью был придан серебряный цвет. Когда она попыталась выяснить, кто и зачем это сделал, ответ оказался ещё более озадачивающим.

–Раз уж корабль будет называться «Серебряная дама», то логично, что его носовая фигура будет выглядеть как серебряная, – заявил смелый художник.

–А кто сказал, что его так назовут?

–Это же логично, не так ли?

–Я решила назвать его «Себастьян».

–«Серебряная дама» звучит лучше.

–Правда в том, что они правы, – согласился Мигель Эредия. – «Серебряная дама» действительно звучит идеально. И ты должна признать, что фигура получилась восхитительной.

–Она красива! – почти неохотно признала его дочь. – Но согласиться на это имя значит принять прозвище.

–Прозвища редко выбирают, милая, – ответил он. – Как правило, они навязываются.

Решили отложить выбор имени, поскольку на следующее утро предстояло начать сложную задачу по подбору экипажа. Для этого первым делом пригласили венецианца Арриго Буэнарриво, чтобы посвятить его в настоящую миссию мощного корабля.

–Пресечь работорговлю…? – переспросил тот в крайнем изумлении. – Никогда бы не подумал. – Он оглядел отца и дочь, словно перед ним были инопланетяне. – И что вы надеетесь получить от этого?

–Только одно: прекратить работорговлю.

–И сколько эти рабы заплатят за свою свободу?

–Ничего. У рабов нет денег.

–Ничего? —повторил другой, всё больше сбитый с толку. —И где же тогда выгода?

–Мой отец и я не преследуем цель получить прибыль, – заметила Селеста. – Мы и так достаточно богаты.

Казалось, что крошечному капитану требовалось время, чтобы столь абсурдная идея могла проникнуть в глубины его сознания. Поднявшись на ноги, он прошёлся по просторной каюте с вычурным убранством, заложив руки