Читать книгу - "Закат эпохи либерализма. Хроника финансового Апокалипсиса - Валентин Катасонов"

Работая со студентами, которые уже прошли через такие «фундаментальные» курсы, как «Экономическая теория», «Макроэкономика», «Деньги, кредит, банки», я убеждаюсь, что они имеют самое смутное представление о том, что такое монополия и как она влияет на цены. Студенты факультета международных экономических отношений не понимают, как формируются цены на мировых рынках товаров и услуг. И что на мировом рынке никаких «справедливых» или «конкурентных» цен нет. Есть транснациональные корпорации (ТНК), которые могут «гонять» какие-то детали, полуфабрикаты и узлы между своим подразделениями в разных концах света, а цены на эти «товары» будут устанавливаться головной («материнской») компанией с учетом «оптимизации» налогов и других издержек. На профессиональном языке эти цены называются «трансфертными». И на такие внутрикорпоративные обороты приходится треть всей мировой торговли.

А большая часть оставшейся международной торговли – товары и услуги, которые закупаются по монопольно низким, а реализуются по монопольно высоким ценам. А если на каком-то рынке в качестве покупателей или продавцов действует несколько ТНК, то они заключают между собой соглашения о разделе рынков и установлении единых (монопольно низких или монопольно высоких) цен. Это картельные соглашения. Весь мир опутан сетью картелей. Мы слышим с вами регулярно только об одном картеле – ОПЕК. Однако 99,99 % всех картелей в мире существуют нелегально. Или скромно уклоняются от СМИ (например, классический нефтяной картель под названием «семь сестер» – он не исчез, а ушел в глубокую тень). Картели накрыли всю мировую экономику громадной тенью.

И когда ты понимаешь, в какой «тени» оказал ся мир, ты начинаешь вспоминать, что еще есть такая модель рынка, на котором цены и тарифы устанавливаются официально, легально, с расчетом их влияния на все народное хозяйство страны. Ты начинаешь понимать, что Госкомитет СССР по ценам, может быть, что-то действительно делал не то и не так. Но это, наверное, лучше, чем какой-то тайный международный картель, которые тебя грабит, а ты можешь этого даже не подозревать. Зато вместо Госкомитета по ценам у нас появилось ведомство с броской аббревиатурой – ФАС (Федеральная антимонопольная служба). Которое делает вид, что оно борется с недобросовестной конкуренцией и тайными картелями. Если же все называть своими именами, то ФАС лишь имитирует борьбу. Мне это агентство напоминает пятое колесо в телеге.

Там, где монополия, там нет конкуренции, а где нет конкуренции, там… Даже страшно сказать: там нет рынка в том определении, какое содержится в учебниках по теории экономического либерализма (их официальное название «Экономическая теория»). Там есть лишь рынок в том понимании, какое дается в наших словарях русского языка. А поскольку монополии сегодня везде, то «конкурентного» рынка нет нигде. Господа либералы окончательно запутались. Чтобы концы сходились с концами, думаю, что скоро они возьмутся всерьез за словари русского языка, чтобы «все привести в соответствие». Без экономического новояза дальнейший процесс развала нашей экономики может начать буксовать.

Увы, реальная жизнь и практика – сама по себе, а «теория» с ее «птичьим языком» – сама по себе. Они никак не соприкасаются. И не должны соприкасаться. Ибо, как вы сами догадываетесь, процесс экономического «образования» запущен не для того, чтобы молодые люди постигали, как устроен реальный мир экономики, финансов и денег. Как говаривал господин Герман Греф, знаток «тайного знания», людям не надо знать, как реально устроен мир. Тогда ими будет сложно управлять.

Молодым людям твердят денно и нощно, что самым ценным ресурсом в «рыночной экономике» являются деньги. Но очень старательно обходят стороной вопрос, что такое рынок, кому и зачем он нужен. Если смыслом слова «экономика» является созидание («домостроительство»), то про «рынок» этого не скажешь. Рынок лишь распределяет и перераспределяет. А чтобы этот механизм перераспределения (в интересах и в пользу «хозяев денег», естественно) функционировал максимально эффективно, надо, чтобы на рынки выходили миллионы и миллионы дураков. Но от рождения, говорят, дураков не много. Доли процентов. А дурак в так называемой «рыночной экономике» – самый ценный ресурс. Поэтому во всем мире и в нашей стране было организовано массовое, поточное, конвейерное производство дураков. Называется этот конвейер «экономическим образованием». На этом конвейере в мозг молодых людей вбрасываются сотни (а, может быть, тысячи) ложных слов, которые подобно вирусам разрушают их сознание.

Как сказал один герой известного романа-антиутопии «451 градус по Фаренгейту» (автор Рэй Брэдбери): «Человек в наше время – как бумажная салфетка: в неё сморкаются, комкают, выбрасывают, берут новую, сморкаются, комкают, бросают». Но чтобы человека превратить в такой ресурс одноразового пользования, его сначала надо подвергнуть зомбированию.

И конвейер под названием «экономическое образование» для этого подходит идеально. А один из идеологов «рыночной экономики» (еще времен перестройки) господин Анатолий Чубайс полагает, что ценный ресурс под названием «дурак» – воспроизводимый, недостатка в нем никогда не будет: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом – новые вырастут». Анатолий Борисович – человек лукавый. И в этой фразе он сказал полуправду. Он сказал, что вымрут лишь тридцать миллионов, которые «не вписались в рынок». Но в тот рынок, который существует не в учебниках Сороса и в фантазиях некоторых наших профессоров от экономики, а в реальной жизни, вписаться человек не может по определению. Это конвейер по уничтожению человека и человечества. После такого «рынка» уже никто и ничто на нашей планете не вырастет.