Читать книгу - "Собрание сочинений. Том II. Стихотворения, напечатанные в периодике и найденные в архивах; заметки, статьи - Павел Николаевич Шубин"

не было. Вывороченные с корнем, срезанные на высоте человеческого роста, измельчённые в ножовые черенки сосны. Обугленная земля. И траншеи, траншеи… Я сроду не видел такого количества траншей.

Друзья-ленинградцы! После войны придите сюда, на эту истерзанную, обожжённую землю и снимите шапки: здесь дрались полки Полякова, здесь прошли их железные ряды сквозь огонь и смерть навстречу победе.

Будут в преданьях навеки прославлены

Под пулемётной пургой —

Наши штыки на высотах Синявино,

Наши полки подо Мгой.

В полосе нашего прорыва противник имел два сильно укреплённых оборонительных рубежа. Первый проходил от Ладоги до Путиловского тракта и имел в качестве основных опорных пунктов деревню Липка на севере, Рощу Круглую на юге и рабочий посёлок № 8 – в центре. Примерно в пяти километрах за первым рубежом располагался второй, на линии опорных пунктов рабочий посёлок № 1, рабочий посёлок № 5, Синявино. Между основными рубежами располагались вспомогательные опорные пункты. На ровной, открытой низине синявинских торфоразработок каждый бугорок, доминирующий над местностью, представляет исключительную тактическую ценность. Поэтому такие точки, как кладбище у деревни Липка или трансформаторная будка севернее Седьмого посёлка, были превращены немцем в маленькие крепости, и за них шли кровопролитные бои. Синявинские холмы позволяли немцам контролировать всю местность в полосе нашего наступления.

Но штурмовая ярость волховцев ломала все преграды. На левом фланге 128-я дивизия наносила удар по вражеским укреплениям в деревне Липка и вокруг неё. Лыжная бригада обошла Липку с севера по льду Ладожского озера. За Липку немцы дрались исключительно зло, отступать им было некуда.

На третьи сутки удалось уничтожить вражеский гарнизон опорного пункта, расположенного левее Липки в районе кладбища. Полк Юлдашева пробился сквозь снежную стену и колючую проволоку к Четвёртому посёлку, истребил его гарнизон и навис над Липкой с юга.

В центре прорыва шла 372-я пехотная дивизия. Она наносила удар по Восьмому посёлку – основному узлу немецкой обороны на синявинских торфяниках. Ещё осенью 1942 года здания посёлка были сметены с лица земли. Но немцы приспособили кирпичные подвалы под дзоты, врыли толстые срубы в землю и поставили в них пушки. Колючая проволока в шесть колов, минные поля, глубокие траншеи – от дзота к дзоту – изрезали возвышенность, на которой располагался Восьмой посёлок. Эта возвышенность, единственная на всём болоте, позволяла врагу просматривать глубину нашего расположения и контролировать даже пулемётным огнём ближайшие пути подхода.

Вот почему в первые два дня 372-я непрерывными ударами изматывала немцев и наконец блокировала Восьмой посёлок. Но огневое сопротивление было ещё велико, и наши артиллеристы, вступившие в бой 12 января, на рассвете, третьи сутки не смыкали глаз, прямой наводкой гася вражеские дзоты. Как могли, им помогали наши танки, лишённые какой бы то ни было возможности маневрировать на зыбком трясучем торфе, вдоль и поперёк изрезанном глубокими дренажными канавами.

Дивизия полковника Фетисова, собранная в кулак севернее Апраксина городка на топких берегах речки Чёрной, устремилась в узкий промежуток, подпирая своим левым флангом Рощу Круглую с севера, а правым находясь в соприкосновении с подразделениями 372-й пехотной дивизии.

Её ударный полк, ринувшийся вслед за огневым валом, сначала не встречал сопротивления. Отряды заграждения и штурма успели проделать проходы в минных полях и проволочных заграждениях. Но тут немцы опомнились. Буря свистящих осколков ударила по проходам, навстречу атакующим батальонам Нифонтова и Колышкина. Бойцы, выбившие гитлеровцев из траншей первой линии, попав под перекрёстный огонь, залегли перед второй линией проволочных заграждений и траншей.

Капитаны Нифонтов и Колышкин пустили в ход все приданные им пушки, но их огонь был недостаточен. Сохранив ещё взаимодействие, немцы били по этому коридору с трёх направлений – из Восьмого посёлка, из Рощи Круглой и – в лоб – из Седьмого посёлка.

Тогда получила задачу группа автоматчиков лейтенанта Валерцева – просочиться в боевые порядки врага и поднять там переполох. И автоматчики ушли, исчезли в снегу. Полчаса, а может быть, и час ещё лежали наши цепи в сугробах, на ровном поле, свирепо огрызаясь огнём от свинца и стали, летящей из амбразур немецких дзотов, когда в расположении врага раздались частые очереди русских автоматов, уханье гранат и вопли фрицев.

Словно взметённые ветром, поднялись батальоны и хлынули цепь за цепью на вторую линию немецких траншей. Яростный рукопашный бой закипел в блиндажах и ходах сообщения.

За второй день боя часть углубилась на пять километров в расположение противника. Справа и слева от неё оставались не ликвидированными крупные узлы сопротивления врага. Они находились в полосе наступления других частей, но сейчас насквозь простреливали фланирующим огнём боевые порядки Нифонтова и Колышкина. Специальные подразделения, усиленные приданными орудиями, группами автоматчиков, станковыми пулемётами, миномётами и противотанковыми пушками, шли на флангах, прикрывая свои батальоны. Ближайшие огневые точки расстреливались прямой наводкой. Но их было много, они возникали то там, то тут, хлеща свинцовыми бичами по наступающим.

Уже вечером 14-го 934-й пехотный полк вплотную подошёл к Седьмому посёлку и в 20.00 занял его и закрепился в нём до утра. А 930-й полк майора Подлесного продолжал двигаться, огибая Седьмой посёлок, и на рассвете 15-го вышел на ближние подступы к станции Подгорная всё теми же двумя батальонами – капитанов Нифонтова и Колышкина. И тут сопротивление врага достигло крайнего ожесточения: шквальный огонь с двух направлений прижал к земле наши цепи.

Нифонтов вызвал майора Подлесного к телефону, но осколок обрезал провод и оборвал фразу на полуслове. Заработала рация. Уполз офицер связи. Обстановка требовала быстрого и смелого манёвра. Подлесный понимал, что вести артиллерийскую дуэль в двух направлениях – долгое дело. А станцию нужно было брать немедленно. И тогда он спросил Нифонтова:

– Откуда ветер?

– Северо-восточный, – ответил Нифонтов, недоумевая.

– Поставить завесу дымовыми снарядами!..

Стена серого дыма встала на правом фланге наступающих. Под её прикрытием артиллерийские орудия быстро перебросились на левый фланг, и огонь удвоенной мощности обрушился на станцию. Перешедшая в атаку пехота завязала бой на сплетениях рельсовых путей. Немцы всё ещё жестоко сопротивлялись. Но Подлесный, уловив решающий момент боя, бросил в обход резерв под командованием капитана Иванова и тем определил судьбу немецкого гарнизона, защищавшего Подгорную. Иванов ударил в спину гитлеровцам и смял их. В короткое время на станции не осталось ни одного живого немца.

Одновременно с батальонами Подлесного 934-й полк обрушился из Седьмого посёлка на станцию Синявино и с помощью Нифонтова и Колышкина очистил её от врага.

В тот же день 372-я вышибла немцев из Восьмого посёлка и, несколько отклонившись на северо-запад, стала развивать удар в направлении Первого