Читать книгу - "Окрыленный мечтой. Николай Зайцев – творец и наставник - Юрий Павлович Чернигин"

9 ноября. Карповское водохранилище встретило нас туманом такой плотности, что с кормы не было видно носа. Застопорили машины, бросили якорь. Именно бросили, так как якорная лебедка в разобранном виде лежала в кормовом салоне. Опробовали рацию – молчит. В шутку отправили за борт бутылку с запиской: «Спасите наши души! Бросили якорь системы Рослова! Не знаем, выдержит ли». Часа через два туман рассеялся, под бурлацкие песни выволокли якорь.

13 ноября. Азовское море. Волна короткая и крутая. Накатывает – дух захватывает. «Метеор» как поплавок. Опытным путем выяснили, что интенсивный труд – лучшее средство от морской болезни. А трудиться пришлось! От сильных ударов волн в корпус судна началась сдвижка листов обшивки в районе скулового пояса. Через вылетевшие заклепки внутрь начала поступать забортная вода. Команду по борьбе за живучесть судна возглавил Б. А. Зобнин. Колышками забивали образовавшиеся отверстия для предотвращения проникновения воды. Мотористы ушли из машинного отделения: от волн двигатель прыгал вместе с фундаментом. Р. Е. Алексеев сохранял спокойствие и даже пытался шутить – это вселило уверенность и в остальных.

14 ноября. Приветливое Черное море стелило «Метеору» длинные пологие волны. Мы не заметили, как на горизонте показались цеха завода «Море». Навстречу нам вышел катер, с него просигналили: «Привет сормовичам!». Спустя несколько минут Главный каждого из нас поздравил с успешным окончанием сложных испытаний, мы сошли на феодосийский берег. Исторический для нашего ЦКБ переход «Метеора» успешно завершился.

Бригада конструкторов и рабочих в Феодосии на достройке «Метеора»

СПК «Метеор» на Волге

Показательные рейсы «Метеора» и успешная эксплуатация «Ракеты» послужили принятию Правительством развернутого Постановления о развитии скоростного как речного, так и морского пассажирского транспорта. Правительством было поручено ЦКБ по СПК разработать проекты речного 300-местного теплохода на подводных крыльях, получившего название «Спутник», и 150-местного морского СПК «Комета». Этим же Постановлением поручалось и ЦКБ-19 (головному предприятию по скоростным катерам Минсудпрома) разработать свой вариант скоростного морского судна «Стрела». Решение о серийном строительстве должны были принять по результатам сравнительных испытаний этих судов.

Корпуса «Спутника» и «Кометы» решили строить сварными из легкого алюминиево-магниевого сплава, а не клепаными как «Ракета» и «Метеор».

Технологией аргонодуговой сварки корпусных конструкций из легких сплавов тогда в судостроении никто не занимался. Ее разработкой и освоением в ЦКБ занялся Н. И. Лопатин. Это был не просто технолог, а технолог-исследователь. Сваривались различные узлы судовых конструкций при различных режимах сварки, а потом производились их испытания на прочность. Так отрабатывалась технология сварных конструкций, притом в кратчайшие сроки.

Н. А. Зайцев (стоит справа) и молодые специалисты за обсуждением элементов конструкции СПК «Комета»

В это время Р. Е. Алексеев уже активно включился в экранопланную тематику, поэтому разработкой проектов и строительством теплоходов «Спутник» и «Комета» руководил главный инженер Н. А. Зайцев, в помощники ему был назначен ведущий инженер И. Е. Малеханов, который был сосредоточен на создании «Кометы».

На пути представления проекта «Кометы» на утверждение возникло препятствие. Морской регистр не захотел согласовывать проект из-за несоответствия действующим правилам состава средств спасения. Николай Алексеевич доверил молодому и талантливому специалисту ЦКБ Александру Дмитриевичу Звягину урегулировать вопрос с Морским регистром: «Без согласования не возвращайся!»

Николай Алексеевич знал, занимаясь вопросом прочности, мне удалось наладить конструктивный диалог с представителями ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова. Я обратился к д. т. н. Г. С. Чувиковскому (начальнику отделения прочности ЦНИИ) с просьбой посодействовать ЦКБ в согласовании технического проекта судна «Комета». Он согласился помочь и тут же позвонил инспектору, которого он, оказывается, хорошо знал. Я тут же поехал в Регистр, где меня весьма доброжелательно встретил очень строгий инспектор. Я хорошо был знаком с проблемой, поэтому сложностей при обсуждении ее с инспектором не возникло. У Регистра были определенные предложения, которые я знал, но в таком виде они ЦКБ реализованы быть не могли. Н. А. Зайцев дал мне инструкции, и я им следовал, но так, чтобы они не противоречили требованиям Регистра. В таких условиях мне удалось убедить инспектора, и проект был согласован. Решение о строительстве морского теплохода на подводных крыльях «Комета» было принято. (А. Д. Звягин)

На опытном заводе ЦКБ по СПК началось строительство теплохода «Спутник». Главным строителем судна был назначен С. В. Моисеев, но в разгар работ он вдруг серьезно заболел. Его обязанности возложили на только что заступившего на должность строителя молодого инженера В. И. Моисеева. Хотя темпы работ были высокими, однако производство не укладывалось в утвержденный график. Пришлось молодому судостроителю приходить в цех до гудка и уходить с завода затемно. Н. А. Зайцев старался помочь.

– Николай Алексеевич! Чувствую, что распыляюсь. Теперь я знаю, что такое организаторский талант, и понял, что у меня его нет.

– Ну, это вы бросьте! – сердился Н. А. Зайцев. – В чем ваша ошибка? Нельзя хвататься за все сразу! Тяните главное звено – корпус, крылья.

– А что, за остальное меня не будут бить?

– Будут, но не очень. А вот если «Спутник» не выдаст проектной скорости, тогда погорим все вместе жарким пламенем. Занимайтесь этим направлением, а двигатели я возьму на себя. И вот еще что: у вас мягкий характер, а важно иметь про запас басовые нотки. Надо и вам научиться иногда разговаривать басом.

СПК «Спутник»

Наставления главного инженера сделали свое дело.

Пришло время испытаний. За десять минут до выхода «Спутника» на борт пришел Алексеев, только что вернувшийся с испытательной базы из-под Чкаловска. Его сопровождали Попов, Зобнин, Шапкин и Ерлыкин, Зайцев уже давно был на теплоходе и вместе с механиками проверял работу двигателей.

Вышли из заводской гавани на середину Волги. Наступил самый ответственный момент – проверка выхода теплохода на крылья. У штурвала – капитан-испытатель В. Г. Полуэктов, рядом с ним – Р. Е. Алексеев, за пультом механика – Н. А. Зайцев.

Разбег… Вначале из воды должно выходить носовое крыло, а потом кормовое. Все в ожидании. И вот, носовое крыло постепенно начало подниматься, а за ним и кормовое.

Зобнин начал объявлять по судовой трансляции о скорости движения: «Сорок! Пятьдесят! Шестьдесят! Шестьдесят пять! Семьдесят! Проектная скорость достигнута!»

Случилось то, во что верили, но все равно волновались.

– И вот так с каждым новым кораблем! – сказал Н. А. Зайцев. – Вообще, – добавил он, – корабль похож на рождающегося ребенка.

«Комета» строилась на