Читать книгу - "Закат и упадок средневековой Сицилии: политика, религия и экономика в царствование Федериго III, 1296–1337 гг. - Клиффорд Бэкман"

несомненно, бормотал себе под нос о промахе нотариуса, когда просматривал документ[596]. Случайная сохранность большего количества записей из этих двух регионов может объяснить такое распределение владений. Но Валь-Демоне, хотя разнообразие экономики делало его более преуспевающим, чем остальные регионы королевства, в последующие десятилетия также был местом наиболее интенсивных баронских междоусобиц, в основном из-за расположенных там обширных владений Вентимилья и Кьяромонте. Таким образом, преобладание контролируемых женщинами пахотных земель и виноградников убедительно иллюстрирует масштабы жестоких социальных волнений и соперничества в сельском секторе[597].

Женщины занимали важное место и в экономике городов, где они были заняты в самых разных ремеслах. Чаще всего, конечно, они работали в мастерских своих мужей и отцов, обычно занимаясь каким-либо производством, например ткачеством или пошивом одежды, или работали в таверне, или собирали арендную плату. Учитывая относительное процветание в период после заключения мира и тот факт, что женщины сохраняли право собственности на средства, привнесенные ими в брак, возможности для получения прибыли были повсюду. Однако женщины были сильно ограничены в ведении бизнеса, по крайней в то время пока были замужем. Например, они занимали видное место в качестве городских и сельских домовладельцев. Некоторые женщины, как Роза Назано в Корлеоне и Джованна д'Эскуло в Монреале, владели и управляли мельницами[598]. Женщина из Чефалу по имени Маргарита Романо имела честь быть арендодателем епископа и будучи, очевидно, благочестивой дамой, она взимала с него ежегодную арендную плату в размере всего 00.01.00 за большой дом на верхней площади города, недалеко от собора[599]. Женщины-владелицы таверн и постоялых дворов были особенно многочисленны и имели самые разные состояния: от таверны Джакомы Балдиното в Шакке, которая в судебном протоколе 1294 года была описана как "практически бесполезная руина", до трактира Вирчеллы Гарсиа в Палермо, который она продала в июне 1318 года за 30.00.00, или заведения Дженезии Лентини в Сиракузах, оцененного в 1325 году в 10.00.00[600]. Еще более впечатляюще выглядит донна Абинанта, женщина из Кастроджованни, владелица доходного дома в Наро, который она сдавала различным арендаторам до сентября 1334 года, когда продала его не менее чем за 130.00.00[601].

Однако большинство женщин жили более скромной и обыденной жизнью, сосредоточенной на ведении домашнего хозяйства и повседневных семейных заботах. Для большинства из них брак был определяющим событием в жизни, обрядом перехода в новое состояние, которое во многом определяло их экономическую и личную судьбу. Будучи таинством и средством передачи богатства, брак занимал центральное место в городской жизни. Он определял положение человека в обществе и обеспечивал обществу одно из самых традиционных и популярных торжеств (которое лидеры конкурирующих группировок быстро использовали в качестве повода для демонстрации своего реального или заявленного богатства, статуса и влияния). Среди традиционных свадебных обычаев было шествие с факелами или свечами по улицам города или деревни, которое устраивала толпа гостей, обычно от дома невесты до церкви, где проходила церемония венчания, а затем от церкви до дома мужа, где толпа бдила до тех пор, пока брак не был консумирован. Следовавшее за этим веселье могло длиться всю ночь и, как и многие другие подобные мероприятия, приводило к непредвиденным беспорядкам. Местные чиновники в 1320–1330-х годах стали бояться свадеб не меньше, чем траурных процессий ripitu. Как и большинство народных праздников, свадьбы собирали много народа, а учитывая, что факельное бдение по случаю консумации занимало центральное место в общем торжестве, это повышало опасность возникновения пожаров. Городские дома, разумеется, все еще строились из дерева, а из камня обычно возводились только королевские резиденции, соборы, дворцы высшей элиты и помещения кастелянов и бальи (а также и тюрьмы). Массовые гуляния могли легко сжечь весь город. Циничное манипулирование этим энтузиазмом со стороны главарей конкурирующих группировок только усиливало опасность. Отсюда и слабые попытки местных и центральных властей ограничить размеры и пыл городских праздников — столько же из врожденного страха перед толпой, сколько и из опасения пожаров[602].

После 1302 года свадебные торжества стали еще более многолюдными. Такое часто случается, когда общество перестраивается на мирный лад после затяжной войны, и Сицилия не стала исключением. Когда порядок был восстановлен, а на горизонте замаячила перспектива возрождения экономики, мужчины бросились искать себе невест. Недостатка в женщинах брачного возраста, конечно, не было[603]. Соответственно, число браков росло, что вызвало обеспокоенность правительства по поводу потенциальных опасностей чрезмерного городского веселья. Более того, новая евангелическая атмосфера предостерегала от нескромности.

Один из законов Ordinationes generales был посвящен свадебным торжествам. Обычай требовал, чтобы все браки отмечались "торжественно и публично", то есть с благословением священника. Более того, все браки, в которых невеста или ее жених были землевладельцами, должны были получить разрешение от государства до того, как свадьба состоится. Что же касается самих свадебных торжеств, то закон стремился сдержать народный энтузиазм, постановив: никому не разрешается приезжать на свадьбу, которая состоится в тридцати или более милях от города или деревни, в которой он живет, под страхом штрафа в 04.00.00, если только он не является матерью, отцом, сыном, дочерью, братом, сестрой или ближним кузеном жениха или невесты. Кроме того, не должно быть вычурных костюмов и лишних театральных представлений… под страхом штрафа до 04.00.00. В дневное время разрешается праздновать свадьбы по своему усмотрению, но ночью никто не может присутствовать на бракосочетании или оставаться на нем, независимо от того, несут ли они факелы или нет. Если же вступающие в брак — вдовы, то шесть человек со стороны жениха и шесть со стороны невесты могут сопровождать их в церковь и затем в их дома, неся факелы, но общее число факелоносцев не должно превышать двенадцати… и после этого они должны немедленно вернуться в свои дома… Все подарки и сюрпризы, которые было принято дарить невесте на второй день после бракосочетания, запрещены, под страхом штрафа до 04.00.00. Также запрещены любые масштабные празднования, и это касается как родственников жениха и невесты, независимо от степени родства, так и тех, кто приехал на свадьбу издалека. Всем им разрешается праздновать в день свадьбы и не более, под страхом штрафа до 04.00.00[604].

Отсюда ясно видно, что муниципалитеты опасались пылких сборищ как минимум по двум причинам: по вполне разумному желанию обезопасить себя от пожаров в многолюдных деревянных городах, и стремлению избежать чрезмерного, нескромного поведения среди населения. Последнее не обязательно было результатом беспокойства по поводу возможного разжигания политических страстей и социальных беспорядков, хотя, вероятно, в какой-то степени и это имело место. Культурные табу на любое публичное проявление сильных эмоций, будь то буйство, вызванное вином, или личная привязанность, были сильны и глубоки, и до сих пор остаются таковыми. Скромность и создаваемая ею аура самообладания занимали важное место среди народных ценностей. Позволение эмоциям управлять своим