Читать книгу - "Закат и упадок средневековой Сицилии: политика, религия и экономика в царствование Федериго III, 1296–1337 гг. - Клиффорд Бэкман"

недооцененными достоинствами и восхитительной способностью адаптироваться к радикально новым обстоятельствам. Таким образом, корни укоренившейся бедности и отсталости Сицилии следует искать в другом месте и как он предполагает, в XVII веке.

Моя аргументация причин упадка двояка. Во-первых, любая попытка оценить влияние иностранных дел на королевство, будь то политические, династические, социальные, экономические и религиозные, должна рассматриваться в более широком контексте, чем это делали историки до сих пор. Война Сицилии с Неаполем была лишь одной из нитей огромной запутанной паутины союзов, вражды, неохотных обязательств и отчаянных надежд — паутины, в которой Вечерня казалась самой важной нитью только из-за политически мотивированной напыщенности, составляющей большую часть сохранившихся повествовательных источников — источников, от которых зависит так много в современной науке. Если расширить поле зрения и сосредоточиться на архивных документах, разбросанных между Палермо, Мессиной, Барселоной, Неаполем и Римом, возникает иная картина — картина островного общества, ставшего вновь энергичным и деятельным благодаря отделению от остальной части королевства — королевством с необычайно энергичным рвением к реформированию себя и всего средиземноморского мира, центром и стержнем которого оно было. Освободившись от войны, Сицилия восстановилась с впечатляющей скоростью и за относительно короткий промежуток времени стандартизировала свою систему мер и весов, кодифицировала и упростила громоздкий тарифный кодекс, реорганизовала землевладение, создала систему управления, столь же близкую к эффективности и справедливости, как и в предыдущие века, построила или восстановила десятки церквей и монастырей, создала сеть евангельских школ, реформировала практику рабства, улучшила свою производственную базу и (случайно) завоевала большую часть Греции. Очевидно, что физические разрушения, вызванные войной, а также препятствия или отвлечение торговли, которым она способствовала, не нанесли обществу ничего похожего на смертельный удар.

Действительно, первая половина царствования Федериго была исключительно успешной. Каталонские денежные и организационные способности объясняют это в некоторой степени, но большая часть заслуг должна принадлежать давним желаниям самих сицилийцев обрести мир, уверенное процветание, самоопределение и более полную духовную жизнь. Как только им представилась возможность, пусть даже краткая и непрочная, добиваться этих целей при минимальном вмешательстве, они отреагировали на это с изобретательностью и энергией. Сохранялись огромные проблемы, но демографическая мобильность давала людям шанс найти лучшую жизнь в другом месте, если они не могли зарабатывать обработкой земли. Социальная напряженность и соперничество оставались острыми, но споры все чаще решались в суде, а не на улице. Трудности со Святым Престолом сохранялись, но в эти годы Сицилия сотрудничала с Авиньоном так же хорошо, как и любое другое государство в Европе. Если бы Федериго умер в середине царствования (возможно, как он надеялся, на поле боя рядом с Генрихом VII), его, скорее всего, запомнили бы как одного из величайших королей Сицилии, а его царствование как время процветания и надежд соперничало бы только с царствованием "доброго короля Вильгельма" (который на самом деле был не так уж хорош) в XII веке. Но успехи первых лет его царствования, хотя и впечатляющие, были болезненно недолгими и даже с учетом неумолимо ужасных лет с 1317 по 1337 год, царствование Федериго слишком часто изображалось в незаслуженно розовом цвете.

Во-вторых, в социальной структуре общества существовали врожденные проблемы, которые повлияли на остров в худшую сторону и не позволили ему надолго оправиться от бедствий XIV века, даже несмотря на впечатляющий экономический подъем в веке XV. И снова необходимо взглянуть на все это шире. Как для понимания истории Сицилии в эти годы необходимо учитывать больше факторов, чем только война, так и для понимания того, что сицилийский кризис был не только экономическим. Несмотря на обнадеживающее новое начало после 1302 года, политическое развитие было задержано, заторможено и парализовано. Правительство, центральное или местное, не могло обеспечить даже минимум того, что ожидало от него общество, и как только начались проблемы, оно не могло заручиться поддержкой населения. Верность "своему Сицилийскому королевству", как выразился Леонардо д'Инчиза, была фикцией, пустой банальностью, которую произносили всякий раз, когда просили об одолжении. Демографическая мобильность никак не способствовала ослаблению сильного и непоколебимого островного локализма. Забота об индивидуальном самосохранении и благополучии — черта универсальная, но воинственный партикуляризм Сицилии был отдельным явлением. Для большинства не имело значения ничего, кроме себя и своей семьи. Конечно, анахронизм — ожидать, что современные понятия общественного служения или общинной идентичности будут полностью развиты и отстаиваться в мире XIV века, но сицилийское общество с радостью демонстрировало циничную преданность этому понятию даже спустя долгое время после того, как оно не смогло поддерживать идеал. Королевство как королевство или местная община как община имели ценность только для того, чтобы с подозрительно удобным постоянством оправдывать насилие против предполагаемой тирании и вмешательства иностранцев.

Сицилийская вечерня не была непосредственной причиной всех этих страданий, но она послужила катализатором, выделила и укрепила силы, так яростно раздиравшие сицилийское общество. Когда Федериго умер, худшие проблемы были еще впереди, в виде Черной смерти и баронских войн. Но почва для разрушения была уже заложена, линии разлома и расшатанные нервы общества обнажены. Перед лицом экономического краха, политической катастрофы и духовного кризиса сицилийцы яростно обратились внутрь себя и, подобно Джованни Кьяромонте, копили гнев и подозрительность, обиды и возмущение по поводу поруганной чести. Однако ужасные последствия их страданий, как реальных, так и воображаемых, не должны омрачать картину их достижений. Шансы на успех и процветание Сицилии во время Войны Сицилийской вечерни были невелики. Пока анжуйцы были полны решимости вернуть остров себе, "нанося не сильные, но многократные удары, как долотом по камню", сицилийцы мало что могли сделать, кроме как изо всех сил сопротивляться. К сожалению, обещанное Генрихом VII завоевание полуострова и обещанный Арнольдом де Вилановой апокалипсис так и не осуществились, в результате чего королевство оказалось в худшем положении, чем за предыдущие десятилетия. Но даже в этом случае свидетельства приспособляемости, находчивости и трудолюбия народа перед лицом таких ужасных трудностей, его упорного отказа покориться и решимости продолжать борьбу, либо за постоянную политическую независимость на государственном уровне, либо просто за лучшую жизнь на земле под палящим солнцем, под грохот войны и плача вокруг, на малом частном уровне — это история о достойном восхищения мужестве и силе.

Таблицы

Таблица I. Судьи Палермо

Годы имеют индексы, отталкивающиеся от предшествующего 1 сентября. Таким образом, "1312 (X)" означает десятый год индикта с 1 сентября 1311 года по 31 августа 1312 года. Если участок неизвестен, имя отмечено звездочкой.

Таблица 2. Юристы Палермо

Таблица 3. Судьи