Читать книгу - "Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 - Людмила Владимировна Зубова"

зажегши, испекши вообще образовались лакуны в нейтральном стиле речи.

В современной поэзии это отражается очень четко.

Так, например, в жаргонно-просторечном пересказе фильма по пьесе Шекспира «Гамлет» Владимир Строчков часто употребляет именно деепричастия на -вши. Заметим, что во второй строке процитированного фрагмента есть слово вшивость в акцентно выделенной позиции конца строки:

А Гамлет дядю, взявши на слабо,

решил проверить на испуг и вшивость

и заказал… Не дядю, нет!.. Артистам

старинный водевиль про отравленье.

<…>

Потом пошла такая заваруха,

такая поножовщина… Сынок —

ну, Кеша Смоктуновский, он же Гамлет, —

офельина пришивши братана,

на нож поставил дядю, а мамаша,

хлебнувши яду, отдала концы.

Владимир Строчков. «Для протокола» [954] ;

В строчках Елены Шварц деепричастие вскипевши помещено в контекст с романтической метафорой и архаической формой местоимения оне, что, вероятно, отсылает к XIX веку:

На внутреннем темном вскипевши огне,

Горячие слезы бегут по щекам,

Промокшие четки – стекают оне

По грубо притиснутым к векам рукам.

Елена Шварц. «Sorrow» [955].

Деепричастия на -вши, образованные от глаголов высокого стиля:

Покуда нежный зверь, собой объявши древо

И свесившись с ветвей, не скажет:

         – Где ты, Ева?

Вот яблоко тебе.

– А это вкусно?

– Да.

И друга повстречав, с ним яблоко разделит.

И рай последний раз для них постелит,

И выведет из врат, и отошлёт в стада.

Владимир Ханан. «Быка любившая матрона, браво!..» [956].

Куда идут дразниться и целоваться —

Склонивши ум, сегодня пришла сдаваться,

Чистосердечным знаньем, повинной явкой

Место себе заработать, как бобр и зебра,

Между сезонной линькой и зимней спячкой

Выгородить себе безмятежный угол,

Лечь на бетонный пол, полюбить решётку —

Верный каркас грядущего гнездованья.

Здесь я и здесь сложу свои упованья.

Мария Степанова. «Зоо, женщина, обезьяна» / «О» [957].

У Нади Делаланд в контексте с деепричастиями распустивши, смутивши есть и семантический архаизм смутить – ‘сделать мутным’:

 Рыба не человек,

 но смертью они похожи,

 смерть так ко всем приходит,

 черная дама червей.

 И лежит она плоская, не дыша,

 распустивши жабры, глаза смутивши,

 и улитки медленно к ней спешат

Надя Делаланд. «Рыба умерла, рыба умерла…» [958].

Мария Степанова создает деепричастие с противоречивыми стилистическими маркерами: приставка воз– относит слово к высокому стилю, а суффикс -ши – к разговорно-просторечному:

Возвывши милую с волками,

Дельцами туш,

Со псами, что ее лакали

Из ярких луж,

Сдаю ее и с потрохами

(Труба – отбой!)

За час побыть в безлунной яме

С тобой, тобой.

Мария Степанова. «Ау! За бурною лазурью…» [959].

Понятно, что деепричастие возвывши образовано М. Степановой от подразумеваемого инфинитива возвыть, соотнесенного с нормативным взвыть – глаголом непереходным. Вероятно, импульсом к фонетическому и одновременно грамматическому неологизму оказался глагол воспеть.

Впрочем, стилистическое противоречие имеется в самом языке: если при обиходном употреблении подобных деепричастий они воспринимаются как разговорно-просторечные, то в церковном дискурсе не имеют такой стилистической окраски:

…многие деепричастия с суффиксом -ши от глаголов с основой на согласную, практически не существующие в других стилях (например, обретши, сплетши), регулярно используются в религиозной речи – в качестве цитат из Библии, церковнославянизмов или просто как один из грамматических маркеров архаичности этого стиля (Добрушина 2009).

Другие примеры деепричастий на -вши, -ши:

Мышиные права, живу, как бы не живши.

Любимая права, остывши, позабывши,

И вижу, надо

Другие мне искать места для променада.

Владимир Ханан. «Вильнюсская элегия» [960] ;

Поэт, сбылися ваши сны:

Пушкинизация страны

У нас проходит полным ходом.

Вы почитаемы народом

И даже, всем заткнувши рты,

Вас проповедуют менты.

Владлен Гаврильчик. «Поэт и царь пьеса для кукольного театра» [961] ;

Снежны пригорки, и воздух нечист.

Напряжена, как нога балерины:

Скажешь «Чирик» – откликается «Чиз!»

Птица. И тени от тяжести длинны.

Так над долинкой стою как баран,

Лоб уперевши в такой же соседа,

Как сообщающиеся сосуды

Или сугроб во середке двора.

Как рукава незапамятной шубы:

Свет одесную, свет и ошую.

Мария Степанова. «Снежны пригорки, и воздух нечист…» [962] ;

Невидимками выходим восемь на семь,

так на так сыгравши с осенью в чет-нечет.

Крупным планом огуречик сикось-накось,

ручки-ножки, ну а где же человечек?

Владимир Строчков. «Фьюти-пьюти, пела птичка, будьте-нате…» [963] ;

Всё кончится там, где оно началось, —

из просто пристрастия к ритму:

и злость, побывавши любовью, во злость

вернётся: домой… – заблудившийся гость,

подмявший в пути маргаритку.

Евгений Клюев. «А там – что же там… там одно никогда…» [964] ;

Парк зарастает тесно, упорно.

Речка-линючка в дряхлых заплатах.

Туберкулезницы в длинных халатах.

Бабочки белы летают попарно,

Быстрыми взмахами нас пересекши.

Сядем, как голуби, пить и клевать

В смирной глуши облысевшей,

Родственной, словно кровать.

Мария Степанова. «Балюстрада в Быково» [965].

Архаичные деепричастия пришед, подошед, вошед употребляются как средство стилизации.

Л. Р. Абдулхакова пишет о них так:

…супплетивные деепричастные формы с корневым -шед-, связанные происхождением с глаголом идти (нулевой суффиксации типа вошед, нашед, пришед и под. и с суффиксальным -ши типа вошедши, нашедши, пришедши и под.), в 1‐й половине XIX сохраняли прочное положение и активно употреблялись как в прозе, так и в поэзии; в частности, для Пушкина были характерны только такие формы (Абдулхакова 2007: 146).

Вероятно, именно поэтому современные поэты употребляют подобные деепричастия как элементы исторической стилизации. Для современной поэзии характерно совмещение пафоса с иронией, как в следующих примерах из стихов Юлия Кима и Беллы Ахмадулиной. Только пафос представлен цитатой из поэзии Олега Охапкина, только ирония – в цитате из стихов Славы Лёна:

Василь Васильевич Капнист метался на перине,

Опять все тот же страшный сон, который был в четверг,

Де, он восходит на Олимп и, подошед к вершине,

Василь Кириллыч цоп его за ногу и низверг.

Юлий Ким. «Волшебная сила искусства история» [966].

Сам Пушкин… (полюбовная беседа

двух скрипок) весел, в узкий круг вошед.

Над первой скрипкой реет прядь Башмета,