Читать книгу - "Полководцы Победы - Леонид Михайлович Млечин"

самых образованных офицеров, в 1939-м, в год начала Второй мировой, он стал заместителем начальника Оперативного отдела Генерального штаба. Это ключевая структура Генштаба, здесь планируются все военные операции. В октябре 1939-го отдел развернули в управление. Накануне Великой Отечественной Василевский был уже 1-м заместителем начальника Оперативного управления Генштаба.

«Как вы смелы!»

Когда началась война, начальником Генштаба стал маршал Борис Михайлович Шапошников, бывший полковник царской армии. На доклады в Кремль он брал с собой заместителя – Александра Михайловича Василевского.

Однажды Василевский с Шапошниковым договорились, что не уйдут от Верховного, пока не получат от него разрешение на отвод армий Южного фронта на 80—100 километров. На карте, разложенной на столе, Сталин указал красную линию, за которую надлежало отвести войска Южного фронта. Новый рубеж был удален всего на восемь-десять километров от тех позиций, на которых находились войска. Руководителям Генштаба было ясно, что через 1–2 дня и новый рубеж будет захвачен противником. Василевский решился и доложил Сталину соображения Генштаба. Сталин выслушал и согласился. Когда уехали из Кремля, вспоминал Василевский, чувствовалось, что Шапошников был недоволен невыдержанностью своего заместителя. Уже в машине маршал сказал:

– Ах, голубчик, как вы смелы. Главком уже принял решение, а вы навязываете ему наши предложения.

Когда осенью 1941-го немцы приближались к Москве, аппараты Наркомата обороны и Наркомата Военно-морского флота перебрались в Куйбышев (ныне – Самара). Вечером 17 октября из Москвы ушли два железнодорожных эшелона с личным составом Генштаба, который во главе с маршалом Шапошниковым эвакуировали в район Арзамаса. В Москве задержалась оперативная группа Генштаба во главе с Василевским. Ему разрешили оставить 8 человек. Василевский сказал, что этого недостаточно. «Но оказывается, – вспоминал Василевский, – на аэродроме стояли в полной готовности самолеты… И на всю группу Генерального штаба было оставлено девять мест – для меня и моих восьми офицеров».

Защищая Москву

В первых числах октября вермахт подошел к городу Юхнову. Немецким войскам оставалось до Москвы ровно 198 километров по Варшавскому шоссе. Частей Красной армии, которые могли бы преградить им путь и помешать войти в Москву, не осталось.

Оборону на рубеже Угры заняли подольские курсанты – 2 тысячи курсантов пехотного училища и 1,5 тысячи артиллерийского. Среди них были и юноши, призванные в сентябре 1941-го. Они успели проучиться всего полмесяца. Это была идея генерала Василевского – послать курсантов военных училищ, чтобы они заняли рубеж и задержали немцев, пока не подойдут резервы Ставки. На оборонительном рубеже было какое-то количество оборонительных сооружений – дотов и дзотов, но отсутствовала артиллерия.

Подольские курсанты, проявив невероятное мужество, под бомбежками и непрерывным артиллерийским огнем продержались две с лишним недели, отражая непрерывные атаки немецких танковых частей. Они погибли почти все, совершив невероятное – задержали немцев, рвавшихся к столице.

А в Куйбышеве под зданием обкома партии спешно строили бункер для Сталина и сопровождающих его лиц. Работали в три смены. Но не понадобилось. Красная армия не только отстояла Москву, но и перешла в контрнаступление.

Оставшийся в Москве Василевский очень понравился Сталину. Борис Михайлович Шапошников работал в генштабе до мая 1942-го. Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов вспоминал: «Сталин в моем присутствии заговорил с Борисом Михайловичем о его здоровье, и здесь Шапошников сказал, что ему трудно работать. На вопрос, чем он может заняться, последовал ответ, что с удовольствием пошел бы на академию. Когда Сталин спросил, кто может его заменить, Шапошников назвал Василевского».

Так 26 июня 1942 года Василевский был утвержден начальником Генерального штаба Красной армии. Всего за год он стал генерал-полковником и теперь руководил разработкой стратегических планов Красной армии.

За первые 16 месяцев войны сменились три начальника генштаба: Жуков, Шапошников, Василевский. Еще чаще менялись начальники важнейшего, Оперативного, управления, которые не успевали освоиться в новой роли. Они постоянно держали в приемной опытных офицеров – на случай, если у Сталина возникнет какой-то вопрос. Все офицеры управления разместились в зале заседаний. Рядом – телеграф. Каждый фронт обслуживала группа операторов. С 7 утра они собирали информацию о фронтах, суммировали и докладывали начальнику оперативного управления. Ему же разведывательное управление сообщало о положении войск противника. Группа офицеров готовила все материалы для доклада в Ставку. На двух столах раскладывались карты по каждому фронту. Телефонный аппарат прямой связи со Сталиным сделали с длинным шнуром, чтобы начальник управления мог ходить вдоль столов с картами.

Обстановку на фронтах руководители Генштаба докладывали Верховному главнокомандующему три раза в день. Между 10 и 11 утра звонил только что проснувшийся Сталин с традиционным вопросом:

– Что нового?

Под рукой у начальника Оперативного управления всегда был график перевозок, справка о состоянии резервов и книга боевого состава действующей армии с фамилиями командного состава до командиров дивизии включительно. Никто не знал, какой вопрос может задать Верховный.

Если Сталин давал указание, начальник Оперативного управления повторял его вслух, и один из его заместителей сразу же записывал.

К 12:00 начальник управления шел к начальнику Генштаба и докладывал ему обстановку и замечания Сталина.

К 15:00 Оперативное управление заканчивало анализ происшедшего за первую половину дня. Начальник управления ложился поспать, а его заместитель докладывал начальнику Генштаба. Сталин сам предписал, сколько кому работать. Например, заместитель начальника Генштаба имел право отдыхать с 5–6 утра до 12 дня. Часам к 17:00 начальник Генштаба знакомил со всей информацией Сталина.

К 21:00 обобщались данные за день. После полуночи начальник Генштаба и начальник Оперативного управления ехали в Кремль и докладывали Сталину ситуацию за истекшие сутки.

Сначала рассказывали о ситуации на каждом фронте, для чего готовилась специальная карта с указанием положения каждой дивизии. В кабинете стоял длинный стол. На нем стелили карты.

Сталин диктовал распоряжения и директивы войскам. Обычно их записывал начальник Оперативного управления, потом зачитывал вслух. Сталин правил. Эти документы даже не перепечатывались; их отдавали на узел связи, и распоряжения немедленно передавались фронтам.

В Кремль приезжали обыкновенно с тремя папками. В красной – важнейшие документы, требующие немедленного ответа. Они докладывались обязательно. В синей – менее важные бумаги. Если Сталин был занят, откладывали на другой день. В зеленой – представления к наградам и приказы о перемещениях, словом кадровые дела. Ее раскрывали, улучив момент, когда Сталин пребывал в хорошем настроении.

Сталинградская битва

Василевский задумал и осуществил разгром немецких войск, которые пытались взять Сталинград. Сталинградская битва осталась в истории образцовым примером военного искусства.

Генерал армии Сергей Штеменко, много лет служивший в генштабе, вспоминал:

«Для оперативного почерка Василевского характерна решительность замысла, стремление окружить противника, отсечь ему пути отхода или расколоть его группировку таким образом, чтобы по мере развития операции угроза изоляции нависала бы над ним все более и более.