Читать книгу - "Основание современных государств - Ричард Франклин Бенсел"

Депутаты уже представляли себе, что они, в какой-то пока еще неоформившейся форме, воплощают общую волю нации. Эта общая воля еще не заменила короля в качестве священного центра политики, но уже стала неприкосновенной обязанностью Национального собрания. Многие депутаты, по сути, уже осознали противоречие между притязаниями монархии на божественное право и легитимной основой, на которой теперь действовало собрание. Но более насущной проблемой было то, как они, депутаты, призванные исполнять общую волю, должны были осознать то, что она от них требовала. В отсутствие ее материального проявления депутаты были вынуждены признать «Общую волю» в значительной степени инстинктивно и эмоционально ощущаемой интуицией.

Такая опора на индивидуальную интуицию имела несколько последствий. Во-первых, согласно теории Руссо, они были вынуждены очиститься от пристрастий и корыстных интересов. В результате полная и бескомпромиссная преданность интересам нации стала важнейшим определяющим элементом того, что считалось «добродетелью». В первые месяцы революции такая концепция политики была широко распространена. (Позже эта же концепция отправит многих из них на гильотину, но в то время это было немыслимо). Эта опора на индивидуальную интуицию была также главной движущей силой их приступов спонтанных коллективных эмоций. Почувствовать то, что чувствовали другие, означало не поддаться коллективному безумию, а убедиться в том, что их индивидуальные интуиции действительно отражают общую волю народа. Наконец, эта интуиция неразрывно связывала депутатов с их представлением о «народе». Они считали, что чувствуют волю народа. Однако, руководствуясь этой интуитивной эмоцией, мнение большинства в Национальном собрании иногда резко менялось в один и тот же день.

Падение Бастилии

В первые месяцы революции самым значительным народным выступлением стал штурм Бастилии 14 июля 1789 г. Люди, атаковавшие эту огромную крепость, не собирались свергать монархию или освобождать немногочисленных заключенных. Вместо этого они искали порох. Тысячи демонстрантов, требовавших сдачи крепости, ранее захватили военный госпиталь Инвалидов, взяв несколько пушек и более 30 тыс. мушкетов. За день до этого они разграбили монастырь Сен-Лазар, захватив три телеги зерна и 25 тыс. литров вина. Кроме того, накануне вечером они разгромили или сожгли сорок из пяти платных ворот, опоясывавших город. Пожалуй, самым главным мотивом всех этих действий был голод. Цена на зерно 14 июля была выше, чем за последние десять лет, и многие простые люди не могли позволить себе хлеб. Но им также нужны были оружие, боеприпасы и порох, чтобы противостоять отрядам армии, которые король разместил в городе. Наконец, все эти объекты, особенно Бастилия, были важными символами королевского авторитета и власти. Если бы комендант Бастилии сдал крепость мирно, это событие было бы столь же исторически незаметным, как и нападения на госпиталь и монастырь. Однако маркиз де Лонэ решил оказать сопротивление и приказал своим людям открыть огонь по демонстрантам. Восемьдесят три человека были убиты, еще пятнадцать позже скончались от ран. В ходе боев внутри крепости потери составили всего четыре человека: один убитый и трое раненых. Однако во время боя несколько отрядов ополченцев, находившихся за пределами крепости, перешли на сторону демонстрантов и открыли огонь из пушек по воротам Бастилии. Тогда комендант сдал крепость и опустил разводной мост. Демонстранты ворвались внутрь, завладели порохом и освободили заключенных. Последних оказалось всего семь человек: несколько душевнобольных, аристократ, сидевший в тюрьме вместе с маркизом де Садом (последний перед штурмом был переведен в другое место), остальные — фальшивомонетчики. Обезоружив защитников, они убили трех офицеров и трех рядовых. Командир был доставлен в парижскую ратушу (Hôtel de Ville), где был обезглавлен. Жак де Флессель, мэр города, также был убит и обезглавлен. Головы обоих были насажены на пики и пронесены по городу.

В Версале, расположенном в двенадцати милях от Парижа, Национальное учредительное собрание встретило известие о взятии Бастилии и связанных с ним беспорядках «скорбным молчанием». 15 июля, на следующий день после взятия Бастилии, Людовик XVI выступил перед собранием и объявил, что выводит армию из Парижа и его окрестностей. Хотя депутаты с радостью восприняли это заявление, решение было не совсем добровольным, поскольку военный министр сообщил королю, что он не может рассчитывать на верность своих войск в столкновениях с народом. В провинциях после взятия Бастилии «подчинялись только приказам Национального собрания». Хотя вначале собрание было встревожено штурмом, впоследствии депутаты приняли 14 июля как национальный праздник, который следует отмечать как патриотический фестиваль. Хотя все эти последствия были значительными, самым важным результатом стало утверждение прямого народного восстания как формы политики. В Париже пришли к убеждению, что их восстания спасли революцию; позже они стали считать, что революция принадлежит им.

Декларация прав человека и гражданина (1789)

Приступая к обсуждению судьбоносных изменений в структуре французского государства, ассамблея не приняла на себя пленарную власть над правительством; напротив, она продолжала признавать право вето монарха на его действия. И хотя депутаты от трех сословий были объединены в один орган, собрание также продолжало признавать их самостоятельность как дворян, духовенства и простолюдинов. Все они имели один голос, но представляемые ими округа по-прежнему были сильно перекошены в пользу дворянства и церкви. Несмотря на это, собрание не стало назначать новые выборы. Все это, конечно, отражало политическую реальность (например, новые выборы с подобием демократического участия в них в лучшем случае отсрочили бы политическое укрепление позиций ассамблеи, а в худшем — позволили бы короне вообще распустить ее), но в то же время отражало средневековое происхождение самой ассамблеи. Таким образом, хотя это и были компромиссы с политической реальностью, эта политическая реальность представляла собой гобелен, сотканный из феодальных нитей.

7 июля 1789 г. Национальное учредительное собрание назначило комитет по разработке новой конституции. Через четыре дня Мари-Жозеф Поль Лафайет, служивший французским генералом во время Американской революции, представил на рассмотрение собрания проект декларации прав. Поскольку абстрактные принципы декларации позволяли обойти все более серьезное противоречие между зарождающейся республиканской конструкцией политической власти и сохраняющейся ролью монархии, Декларацию прав человека и гражданина было гораздо легче разработать, чем новую конституцию. Во многом задачу облегчало общее согласие с ее постулатами тех, кто придерживался принципов Просвещения, и тех, кто склонялся, часто сильно, к Руссо. Первая статья, например, начиналась с того, что была практически прямой цитатой из «Общественного договора»: «Люди рождаются и остаются свободными». Второе предложение этой статьи допускает «особые различия», но ставит их в зависимость от вклада в «общее благо», аккуратно замазывая двусмысленностью любое определение того, когда (и даже могут ли) такие различия способствовать «общему благу».

Декларация прав человека и гражданина, принятая Национальным собранием 26 августа 1789 года

Статьи:

1 Люди рождаются и остаются свободными