Читать книгу - "Театр – волшебное окно - Коллектив авторов"

Как сейчас помню, обезьяна была мне по плечо. Хранила я ее долго, но, к сожалению, она потерялась во время одного из переездов на другую квартиру. Хранила как память о Коле, который трагически погиб в автокатастрофе вместе со своей молоденькой женой.

Я уже тогда бредила балетом. Не помню, кто подарил мне балетную пачку моего размера, но она у меня была! Доказательство – сохранившиеся фотографии, где я что-то «представляю». Казалось бы, быть мне в балетном училище! Но не получилось: как-то раз, по просьбе моей мамы Фея Балабина меня осмотрела и определила, что мах ноги моей не годится для балета. Фигура у меня, действительно, очень женская, да еще рост, совсем не для балета, поэтому, если бы я даже поступила в училище, вряд ли смогла чего-то достичь. Впрочем, я как-то и не задумывалась об этом. Мне просто нравилось танцевать какие-то свои, собственного сочинения, танцы. Это уже позже, в восьмом классе я стала заниматься бальными танцами – это снова во мне проявился интерес и тяга к движению. На память Балабина подарила мне свою фотографию с посвящением мне, где она изображена в образе Авроры. Ее я храню до сих пор.

Первое мое посещение Мариинского театра состоялось в том же раннем детстве. Ирочка взяла меня с собой на «Лебединое озеро». Как я теперь понимаю, это была генеральная репетиция – танцовщики выступали в соответствующих балетных костюмах, а в зале – только руководители спектакля и несколько приглашенных. Ирочка из благих побуждений посадила меня на первый ряд, благо в зале зрителей не было. Костюмы, надо сказать, были тогда весьма натуралистичными: у лебедей сплошные пух и перья, у Злого Гения (это папаша Одиллии) – огромные крылья и страшный клюв. И вот когда это страшное чудовище появилось на сцене и стало передо мной махать могучими крыльями, я жутко испугалась и с диким криком «Мама!» бросилась через весь зал к Ирочке, которая сидела где-то на последних рядах партера.

…Прошло примерно десять лет. Наша семья к тому времени уже переехала на другую квартиру, недалеко от прежней, и, конечно, тоже коммунальную. Общение с «балетными соседями» постепенно прекратилось, а вот любовь к искусству балета осталась. Как-то раз, в конце весны мы играли с девчонками в «классики» около пешеходного моста через Фонтанку, которым как бы заканчивается проспект Маклина, сейчас снова Английский. И вот смотрю, по мосту мимо меня идет пожилая, маленькая женщина. Очень стройная, аккуратненькая, не смотря на возраст, ножки в красивых туфельках, на ней превосходное пальто-накидка, головка в седых букольках, обрамляющих довольно круглое лицо с узкими азиатскими глазами. Лицо очень и очень знакомое. И вот, когда она уже была далеко, меня осенило: боже, да ведь это Уланова!!

И много позже, когда я стала интересоваться историей Коломны, я узнала, что великая русская советская балерина Галина Сергеевна Уланова родилась в Коломне, на Прядильной улице (ныне улице Лабутина), в доме 35. Дом находится совсем недалеко от того места, где я увидела тогда Уланову, и смею предположить, что она, в тот свой приезд в Ленинград, поселилась в находящейся недалеко гостинице «Советская» и шла навестить свой родной дом. Между прочим, С. К. Лабутин – личность неординарная. Выходец из богатого купеческого рода. В 1902 году ему за заслуги было пожаловано звание почетного гражданина. Благополучно пережил революцию и после нее организовывал концерты, дружил с А. Блоком и сам жил на Офицерской улице.

Дом же, где жила маленькая Галя Уланова, типичный доходный дом – солидный, в пять этажей. Мы с мамой часто туда хаживали – в нем жила мамина портниха. До Мариинского театра отсюда всего минут 20 ходьбы. Родители Улановой были танцовщиками Маринки. Когда Гале исполнилось четыре года, папа взял ее в театр, на балет «Спящая красавица», в котором партию феи Сирени танцевала ее мама. При выходе феи на сцену, Галя закричала: «Смотрите, это моя мама!», чем, конечно, рассмешила окружающих. Позже мать Галины Сергеевны стала прекрасным педагогом, и Галя, вместе со своей подругой, Татьяной Вечесловой, тоже известной балериной, училась искусству танца у своей матери.

Очень рано Галина Сергеевна поняла, что жизнь балерины на одну половину состоит из слова «должна», а на другую – из слова «нельзя». Неустанный физический труд, пот и слезы, всяческие самоограничения, постоянная диета, мучительная для каждой женщины, – вот неполный перечень повседневной жизни балерины. Конечно, награда за все эти тяготы – признание публики, популярность, наконец, слава! Казалось бы, можно спокойно почивать на лаврах, но не такова Уланова! В одной из своих статей она писала: «Мне кажется, что среди множества признаков талантливости есть и такой очень важный: уменье слушать не хвалебные хоры, а трезвый критический голос собственной совести…».

Как она работала? По-разному, но всегда предельно вдумчиво и основательно. Например, когда готовилась к «Бахчисарайскому фонтану», с томиком Пушкина снова и снова приезжала в царскосельские парки. Особенно часто останавливалась у знаменитой скульптуры «Девушка с кувшином». Ей казалось, что поэтический образ девы, что «над вечной струей вечно печальна сидит», как нельзя лучше подходит к образу Марии. Живя в Ленинграде, Уланова дружила с такими интереснейшими личностями, как Елизавета Тимме, Сергей Прокофьев, Алексей Толстой, Юрий Юрьев… Однажды Юрьев весной показывал ей город и спустя годы она вспоминала: «Мы ходили по улицам, фантастичным и легким в неверном свете белых ночей, и каждое здание словно начинало дышать и жить в рассказах моего спутника…».

Потом была Москва, Большой театр, в котором она проработала более 50 (!) лет, и всемирная заслуженная слава! Ни одна балерина в целом мире не удостаивалась такого количества наград и почетных званий и титулов, как Галина Уланова! В 1984 году в ленинградском парке Победы был открыт ее бронзовый бюст работы замечательного скульптора Михаила Аникушина, а в Голландии один почитатель ее таланта вывел новый сорт белых тюльпанов, который был назван в ее честь – «Галина Уланова»! Каким же внутренним стержнем надо обладать, чтобы от всего этого не закружилась голова! Этого с Улановой не случилось. Как писал Святослав Рихтер, она была «тихая, скромная, элегантная женщина, с редким тактом, воспитанная в ту эпоху, когда ценили… душевную красоту».

«Чтобы не танцевала Уланова, она всегда была русской, в ней именно русское очарование, русская застенчивость, русская духовная сила, русская «меланхоличность». Наверное, поэтому она и есть наша национальная гордость!» – так писала об Улановой ее ученица, прекрасная балерина Нина Тимофеева.

Два года назад, в 2010-м году мы отметили 100-летие со дня рождения великой балерины. Было много торжественных мероприятий, концертов,