Читать книгу - "Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков"

странным образом: записать ответы на аудиокассету и передать с кем-нибудь в Москву. Так как это было первое в жизни Лилиан интервью российской прессе, она согласилась. Через год мы встретились и подружились на всю жизнь. И все годы я записывал беседы с актрисой, ее рассказы о жизни, творчестве и друзьях, которые решил собрать здесь воедино…

– Лиля, вы с детства такая… характерная, эксцентричная?

– Да. Но, что удивительно, с самого раннего детства я любила балет. В семь лет с помощью Агриппины Яковлевны Вагановой, которая приехала в мой родной Таллин открывать хореографическое училище, я приступила к занятиям. Но меня взяли с предупреждением: если моя полнота не детская, если я буду толстеть, меня выгонят… Что и произошло через пять с половиной лет. Еще я мечтала стать клоуном. Но в Таллине цирка не было, а о том, что существует специальная школа, я не знала. Занялась спортом – волейбол, диск, прыжки в высоту. Результаты были отличные. Но и это не всё. Еще одним моим увлечением стал художественный свист. С пяти лет я свищу, играю на зубах карандашами, ложками, спичечными коробками, и в дальнейшем это меня даже кормило: я выступала в концертах с такими номерами, записывалась на радио, пластинках.

– А когда появилось пристрастие к театру?

– Мне было лет семь, когда я пошла смотреть фильм «Золушка» и впервые увидела артистку, игравшую мачеху. Я спросила у мамы: кто это? Она ответила: это Раневская. Я сказала, что буду играть такие роли, как эта тетенька.

Фаина Раневская была для меня всем, да так и остается всем до сих пор. Кстати, без всякой обиды хочу рассказать, что в год празднования столетия Раневской обнаружилась масса людей, которые с ней дружили, общались, были рядом. Но почти никто из них не упоминал о жизни Фаины Георгиевны в десятилетие с 1961 по 1971 год. Вот это десятилетие, я не побоюсь сказать, принадлежало наполовину мне. В эти годы я была в очень близких отношениях с Фаиной Георгиевной, часто бывала у нее дома, и она многому меня научила.

– В 1961 году вы были совсем еще юной. Как вы подружились с «великой старухой»?

– Видишь ли, я всю жизнь хотела ей написать, познакомиться. И однажды такая возможность подвернулась. Раневская приехала на отдых в одно маленькое курортное местечко в Эстонии. Я нарушила все свои планы, рванула туда, узнала, где этот дом. Каким-то образом я ее поймала, мы разговорились. Фаина Георгиевна вдруг проронила, что не может достать нигде кефира. Я начала гонять каждое утро на велосипеде за двенадцать километров за кефиром и ставить ей на окошечко. Однажды она меня поймала, привела к себе, и с тех пор мы стали чаще общаться.

А потом произошла еще одна забавная история. Она обмолвилась, что безумно влюблена в Георга Отса. Влюблена до смерти. А у него была дача в этом же местечке. Я сказала, что знаю Георга Отса, потому что мы с ним снимались в одной эстонской картине. Фаина Георгиевна воскликнула: «Умоляю! Умоляю, сделайте так, чтобы он пришел ко мне».

На дачу к Отсу попасть было невозможно, потому что там жили огромные собаки, а я дико боюсь собак, особенно овчарок. Так что я к его дому не подходила. И мне пришлось подловить момент, когда он рано утром пошел купаться. Финский залив холодный. Для меня холодно, когда вода шестнадцать градусов. Но тогда было тринадцать, а Георг Отс оказался моржом. Я бросилась в это ледяное море и закричала: «Георг Карлович! С вами хочет познакомиться Фаина Раневская!» И – что ты думаешь? – привела его к Фаине Георгиевне. Был замечательный вечер, я молчала, боясь проронить хоть словечко, после чего Раневская сказала: «Деточка, вы сидели как тургеневская девушка».

– Раневская видела вас на сцене или в кино?

– Она была на первом спектакле нашего театра «Скоморох». Когда я выехала на сцену и засвистела, Фаина Георгиевна повернулась к залу и громко сказала: «Это Лилианочка с-с-сама с-свистит».

Однажды она приехала в Ленинград сниматься в фильме «Сегодня – новый аттракцион» у Надежды Кошеверовой в роли директора цирка. Остановилась в гостинице «Европейская». А я в то время сидела без работы и была постоянно при ней – отвозила на съемки, привозила в гостиницу. Так вот, она решила, что я обязательно должна сняться в этом фильме, и начала придумывать сцену: якобы она как директор цирка принимает на работу новые кадры, а пришла уборщица, которая заявляет, что умеет играть на музыкальных инструментах. И я начинала свистеть, играть на спичках, на ложках, на ручках, делать сальто-шмальто… Мы долго придумывали, репетировали, безумно смеялись сами. Это были интереснейшие минуты! Но когда мы пришли к Кошеверовой и показали ей сцену, она сказала: «Всё это, конечно, очень хорошо, замечательно, но никто не поверит, что Лиля это делает сама». Таким образом, вся эта работа полетела коту под хвост. Ну и наплевать, главное – как интересно было репетировать с Фаиной Георгиевной! Это были минуты счастья.

Безумной доброты, безумной трагичности человек… Это был небольшой период, который, к сожалению, кончился. Не знаю даже, по чьей вине. Наверное, по моей.

– Где вы впервые вышли на сцену?

– В Таллине. Сначала был драмкружок при Русском драматическом театре. В нем занимались Лариса Лужина, Виталий Коняев, Владимир Коренев, Игорь Ясулович. Потом сам театр. Мне страшно повезло – моим режиссером стала Наталья Николаевна Паркалаб, ученица Ивана Берсенева. Она пришла в наш театр, где я играла одну-единственную роль – в сказке «Кольца Альманзора». Она посмотрела весь репертуар и на худсовете сказала: «…А вот эту девушку я видела только в одном спектакле. Хуже, чем она сыграла, трудно даже вообразить. Я, во всяком случае, такого не видела. Но хочу предупредить худсовет, что на этой актрисе я буду строить весь свой репертуар». Что и случилось. И я за пять лет в Таллине сыграла сорок шесть ролей! Если я и стала хоть какой-то артисткой, то это заслуга Натальи Николаевны, которая не боялась давать мне роли всех возрастов и всех характеров.

– А когда определилось ваше амплуа комедийной характерной актрисы?

– Сразу. Во-первых, во мне было много килограммов, во-вторых, у меня была смешная внешность, а в-третьих, у меня низкий голос и большая расщелина между зубами. Было сразу понятно, что Джульетту мне никогда не сыграть. На радио меня приглашали только на роль Бабы-яги или еще какой-нибудь ведьмы, а в популярной радиопередаче «Клуб знаменитых капитанов» я играла пирата. На пленке мой голос по-настоящему мужской. Правда, в последние годы я