Читать книгу - "Земля ковбоев. Настоящая история Дикого Запада - Кристофер Ноултон"

угольной промышленности Соединенных Штатов, местом, где расположены богатейшие месторождения и крупнейшие шахты. Мортон Фрюэн так и не смог забыть миг, когда обнаружил эту землю. «Не было видно ни единого человеческого жилища, — вспоминал он в своих мемуарах. — Ни скота, ни бизонов… Как поразительна мысль, что в течение последующих пяти лет этой огромной территории размером не меньше пятисот миль суждено было наполниться поселенцами и их скотом»[217]. Но в тот восхитительный момент вся долина лежала перед братьями как на ладони и была в полном их распоряжении.

Весной следующего года Фрюэны приступили к строительству крупного охотничьего дома, который должен был стать их основной базой. Братья назвали это строение «Домашним ранчо», но по меркам американского Запада того времени здание было настолько большим, что его быстро окрестили «Замком Фрюэна». Им требовалось достаточно внушительное и комфортабельное сооружение, чтобы приглашать своих друзей-аристократов из Англии на ежегодную охоту. Развлекая этих людей на берегах реки Паудер, братья надеялись уговорить их вложить деньги в торговлю скотом.

Дом, который был построен из стесанных сосновых бревен, а затем оштукатурен, стоял на возвышенности с видом на излучину реки Паудер. Он напоминал Брикволл-хаус, родовой особняк в стиле Тюдоров в Сассексе, где выросли братья, хотя и был гораздо меньше. На первом этаже располагались кабинет, гостиная, кухня, кладовая и большой зал. В гостиной стояло пианино, купленное в Чикаго вместе со всей обстановкой, большую часть которой доставили в Рок-Крик поездом. Оттуда пианино везли двести миль на подпрыгивающей на ухабах повозке, которую тащили волы. Сегодня оно находится в Мемориальном музее Джима Гэтчелла в Баффало (штат Вайоминг) — наряду с куском облицовки от Замка Фрюэна и черно-белой фотографией самого Мортона Фрюэна в щегольском наряде из выделанных оленьих шкур.

В большом зале длиной и шириной около 40 футов (12 м) с обеих сторон располагались каменные камины, сложенные из речных валунов, отшлифованных весенними потоками. На стенах из сосны вскоре появились копья и перьевые головные уборы индейцев, бобровые шкуры, рога вапити, головы бизона, оленя и толсторога. Лестница из орехового дерева, привезенная из Англии, вела на небольшую открытую галерею, где, по замыслу Фрюэнов, когда-нибудь будет играть оркестр для их гостей. Дом был столь же грандиозен, как и амбиции братьев. Мортон Фрюэн хвастался: «Двадцать человек могут с комфортом обедать в зале, а после выйти и посидеть на веранде, наблюдая за тем, как огромные пурпурные тени наплывают на прерии с гор»[218].

В книжном шкафу в гостиной стояли книги «Демократия в Америке» Токвиля, «История умственного развития Европы» Дрейпера, работы историков Джеймса Энтони Фруда и Томаса Бабингтона Маколея, а также популярного в то время романиста Эдварда Бульвер-Литтона. Над пианино висела цветная гравюра Джорджа Эрла «Поло в Херлингеме», на которой были изображены три близких друга Мортона Фрюэна — Чарли Фицвильям, Джон Броклхерст и сэр Чарльз Майкл Уолсли, которые часто приезжали на ранчо. Всадники на гравюре красовались на поле легендарного Херлингемского клуба[219], основанного в 1869 г. на берегу Темзы в пригороде Лондона.

Охота в долине реки Паудер и в окрестных Бигхорнских горах оказалась превосходной. Опасаясь, что после того, как слухи об этом распространятся, сюда ринутся английские охотники, Фрюэн написал письмо в журнал The Field, в котором очень сильно преувеличил опасность нападения индейцев. «Я чувствую, что имею право на эти горы, и „мы“ сохраним здешнюю дичь для наших друзей», — писал он своей невесте[220].

Свое первое стадо с тавром 76 Фрюэны приобрели у Тима Фоули — владельца ранчо на реке Суитуотер. Согласно местной легенде, Мортон Фрюэн заплатил за этот скот дважды. Когда Фоули прогонял животных мимо англичанина, чтобы тот мог их пересчитать, хозяин заставил стадо обойти вокруг холма и вернуться в загон — таким образом, одни и те же животные прошли мимо покупателя дважды. В своих мемуарах Фрюэн рьяно отрицал достоверность этой байки, настаивая на том, что «в этой истории нет ни крупицы правды»[221]. Мортон утверждал, что на самом деле при приобретении животных использовал стандартную для того времени методику: он взял среднее число телят, родившихся в стаде за три предыдущих года, и умножил его на пять, чтобы оценить общий размер стада. Однако подобные методы оценки размера стада «по бухгалтерским книгам», а не с помощью реальных подсчетов, вызывали сомнения, и это впоследствии станет одной из проблем, которая доставит немало неприятностей скотоводам на открытых пастбищах.

Затем последовали другие приобретения, и стада Фрюэна в конечном итоге увеличились до 70 000 голов. Но еще до прибытия скота братья кинули в Шайенне клич, что им нужны ковбои. Вскоре они собрали группу из двух десятков работников и присматривавшего за ними бригадира, англичанина Фреда Хесса. Позже Хесс сыграет важную роль в последующих войнах за пастбища. Ковбоев разместили в жилом бараке, расположенном в нескольких милях к югу от хозяйского дома, чтобы клеймение, объездка, игра в подковы{105} и общее буйное поведение работников не смущали спокойствие обитателей Замка Фрюэна и гостей-охотников из Англии, постоянно сменяющих друг друга.

В первые годы существования отдаленное местоположение ранчо Фрюэнов (их компания называлась Big Horn Ranche) было сопряжено с реальными рисками. Непросто было доставлять в долину даже необходимое количество провизии, не говоря уже о том, чтобы тащить туда пианино. В октябре первого года Мортон едва не погиб, пытаясь пройти последние 40 миль (примерно 64 км) до железнодорожной станции Рок-Крик после того, как его лошадь повредила ногу. Последние десять миль пути ему пришлось пробиваться через трехфутовые сугробы снега, покрытого настом. В общей сложности он прошел 40 миль за 26 часов, борясь со сном и непреодолимым желанием просто сдаться. «Никогда в жизни я не был в такой опасности»[222], — вспоминал он.

Чтобы ранчо в столь отдаленном месте могло нормально функционировать, братьям требовалась дополнительная инфраструктура. Сначала они построили магазин и почтовое отделение у переправы через Паудер, расположенной в 20 милях (32 км) ниже по течению. Для связи с магазином они проложили одну из первых в этом районе телефонных линий, после чего новая технология неизменно приводила в замешательство появлявшихся в фактории индейцев. Мортон также начал строительство холодильных складов на возвышенности Шерман-Хилл — самой высокой точке вдоль объединенной тихоокеанской железной дороги на Территории Вайоминг. Здесь он рассчитывал организовать предприятие по разделке и хранению говядины без применения настоящего холодильного оборудования, используя для сохранения мяса круглогодично низкую температуру на вершине. Вскоре после этого он взял на себя главную роль в преобразовании округа Джонсон в