Читать книгу - "Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков"

раза в месяц выходишь в массовке. Стало процветать стукачество, артисты принялись друг на друга доносить. И я ушла, в восемьдесят лет. Все, конечно, обалдели.

– Ваш поступок многие не поняли.

– Еще бы! Артисты боятся потерять стабильность, даже если стабильно нет ролей. Опять же, похороны за счет театра. А мне это было неважно. Главное – работа!

Фокин живет в моем подъезде, прямо надо мной. Я всё время старалась избегать с ним встреч, хотя многие в труппе мечтали бы о таком соседстве, чтобы завязать более тесные отношения с худруком. Но недавно мы столкнулись с ним нос к носу. Он вдруг спросил: «Хотите вернуться?» Я остолбенела, никогда бы не подумала, что назад позовет. Не скрою, было очень приятно. Но я отказалась.

* * *

Весной 2016 года Кира Александровна неожиданно начала сдавать. Наступила апатия, затяжная депрессия. Актриса стала забывать тексты, не могла запомнить новые, перестала узнавать коллег. Что с ней происходит, никто не мог понять.

Приближалось 1 июля, 85-летие Киры Крейлис-Петровой. «Театр Дом» решил отметить юбилей любимой народом актрисы спектаклем по ее пьесе «Надоело бояться». Я приехал в Петербург специально на это событие, мы сидели в зале ДК «Выборгский» вместе с дочерью Киры Александровны Машей и внучкой Катей. Они периодически хватались за голову и закрывали глаза. Спектакль шел совершенно не по тексту. Крейлис-Петрова почти ничего не говорила, всю пьесу разыгрывали ее партнеры Александр Панкратов-Черный и Ирина Соколова. Юбилярша просто присутствовала. Спектакль прошел в два раза быстрее обычного. На банкете на Киру Александровну буквально накинулись продюсер Наталья Олейник и Александр Панкратов-Черный, заставив всё-таки показаться врачам, от чего она до того дня категорически отказывалась.

Обследование выявило опухоль головного мозга, доброкачественную. Кира Александровна, к счастью для близких, решилась на операцию. Реабилитация была долгой и мучительной. Затем последовала новая операция. Потом еще одна, поставили защитную пластину. Так прошел год. Рядом всегда были родные, внук Леша переехал к бабушке жить.

Кира Александровна справилась. В восемьдесят семь лет встала на ноги, даже приняла участие в нескольких телепередачах и озвучивании мультфильмов. Правда, на сцену больше не вышла. Тот юбилейный спектакль стал для нее последним.

Кира Крейлис-Петрова скончалась в мае 2021 года, не дожив до 90-летия всего два месяца. Ей просто надоело жить. Видимо, стало неинтересно без работы, без сил, без прежнего ритма и общения. В какой-то момент она отказалась есть и вставать с постели и тихо покинула этот мир… Через месяц дочь Маша исполнила завещание мамы, похоронила прах в могиле отца в латвийском городке Алуксне. Из-за пандемии пересечь границу разрешили только ей одной, и то не сразу – пришлось писать слезное письмо в консульство. Кира теперь со своим Яшей навсегда. Спустя девятнадцать лет на их общем памятнике под фамилией «Крейлис-Петрова» появилась вторая дата…

Софья Пилявская

«Тетя, искусство по-прежнему в большом долгу перед вами», – шутил герой «Покровских ворот» Костик. И кто знает, чего здесь больше – авторской иронии или актерской позиции? К началу восьмидесятых Софья Пилявская, ученица Станиславского и Немировича-Данченко, окончательно разочаровалась и в театре, и в кино, да и на саму жизнь смотрела не очень оптимистично. Она помнила другое искусство и других творцов, и окружающая действительность ее не вдохновляла.

Польская дворянка, блиставшая антисоветской красотой, пани Зося, как называли ее за глаза, производила впечатление успешной женщины со счастливой судьбой. Публика восхищалась, государство не скупилось на награды и звания, коллеги и ученики преклонялись пред талантом. В настоящей жизни Пилявской была удручающая бедность, арест отца и статус дочери «врага народа», гибель близких, смерть мужа и всех друзей, замалчивание в театре… К новым временам Софья Станиславовна не смогла, да и не захотела приспосабливаться. Она оставалась искренней в своих убеждениях до конца.

Назвать Софью Пилявскую старухой язык не поворачивается. Скорее, она графиня, дама. Хотя в театре играла не только роли аристократок. Но вот несправедливость – молодой ее никто из наших современников не видел. Необыкновенная красота Пилявской оказалась невостребованной. Красота тонкости, аристократизма и породы советскому кино была не нужна и даже чужда. В ролях ткачих, трактористок или партизанок актриса смотрелась бы неубедительно. Поэтому экран зафиксировал Софью Пилявскую лишь в возрастных ролях. Да и этих фильмов совсем немного: «Заговор обреченных», «Серебристая пыль», «На семи ветрах», «Всё остается людям», «Свет далекой звезды», «Герой нашего времени», «Живой труп», «Анна Каренина», «Сибирячка», «Доживем до понедельника», «Покровские ворота», «Работа над ошибками». Небольшие роли – жены, мамы, тетушки, княгини, учительницы, актрисы…

Софье Пилявской я позвонил с особым трепетом. Никогда раньше так сильно не волновался, как перед встречей с ней. Софья Станиславовна оказалась очень дружелюбной, гостеприимной и ироничной. Правда, в том 1996 году, когда состоялось это интервью, она уже почти не ходила сама и дверь ее квартиры днем была всегда открыта. Гостю предоставлялась полная свобода передвижений, и это показалось мне особенно странным.

Великая женщина восседает в кресле с накинутым на ноги пледом, а ты сам наливаешь и подаешь и ей, и себе чай. Она улыбается и разрешает себя сфотографировать, потому что даже для встречи с радиокорреспондентом, коим я тогда служил, постаралась сделать всё, чтобы выглядеть превосходно.

* * *

– Софья Станиславовна, с чего началось ваше увлечение театром?

– Я прикипела к театру в девять лет. В 1920 году нашей семьей «уплотнили» квартиру солистов Большого театра. Их дочка Татьяна водила меня на оперы, балеты, и вскоре я совсем забросила учебу. Как меня переводили из класса в класс, не понимаю. Я занималась только театром и своими собственными постановками в школе. Играла даже Подколесина, потому что мальчишки отказались: «Там много текста, и он старый». Все дни мы с Татьяной проводили в Оперной студии, на первом подоконнике Онегинского зала. Главным человеком там был истопник дядя Миша, который говорил нам: «Барышни, только не дышать!» Мы и не дышали. И с того подоконника я видела все репетиции Константина Сергеевича Станиславского. Это незабываемо! Многое увиденное тогда осталось для меня абсолютным примером того, как надо жить, как себя вести, какой быть на сцене.

– Где вы получали азы актерского мастерства?

– При Оперной студии был небольшой драматический класс, который вели младшая сестра Станиславского Зинаида Сергеевна Соколова и его старший брат Владимир Сергеевич Алексеев. А сам Константин Сергеевич выверял на нас свою систему, мы были подопытными кроликами. Он давал сестре и брату задания, а они