Читать книгу - "Королевы второго плана - Сергей Владимирович Капков"

раньше всех, на грим. Он, кстати, был очень организованным, пунктуальным, всё заранее знал и ко всему был готов. Но Целиковская уже там, она уже навела красоту – убрала морщины, подтянула мешочки и ждет съемки. «Люся, немедленно всё смывай!» – кричит Мотыль и буквально сдирает с нее всю штукатурку, все пластыри. А она рыдает: «Не могу я такой уродиной показываться!» Но Владимир Яковлевич успокаивает: «Не сейчас, потом. Когда будет свадьба, вот тогда ты будешь хороша. Я тебе разрешу всё, но это будет единственный раз. А пока – ты встаешь с постели!»

Хорошо, что я характерная актриса, мне совершенно не нужно заботиться о внешности. Я почти не смотрюсь в зеркало. Как есть – так и пошла. Не надо думать, как я старею, какие у меня морщины…

Интересно было работать с Садальским, который тогда только начинал. Мотыль сказал и ему, и мне: «Вот теперь вы пойдете! Кино теперь ваше!» Стасик пошел, а я – нет.

Поэтому я очень радовалась в девяностые, когда начались бесчисленные телепрограммы, капустники, шоу, первые сериалы – «Недлинные истории», «Санчо с ранчо», «Хамелеон», «Вовочка», «Осторожно, Задов!». Было весело работать с Юрием Маминым, Димой Нагиевым, я не чувствовала разницы в возрасте. Все были озорные, смешные. Помню, в программе «Хамелеон» снимались еще никому тогда не известные и безработные «менты» Селин, Лыков, Половцев. Хотя опять же мне приходилось делать роли из ничего. Как в театре. Получаешь текст – одна страница. И начинаешь сочинять. Ведь нельзя же просто так болтаться по сцене. В тех же «Улицах разбитых фонарей» я играла соседку. Ну, приходит ко мне следователь, что-то спрашивает, я что-то отвечаю. Скучно. А вокруг моей героини кошки бегают. Я и взяла в руки «Китикет»: стою, разговариваю, по инерции отправляю руку в коробочку с кормом и кидаю в рот. Как хлопья кукурузные. А потом: «Тьфу ты, господи!..» Смешно же. До сих пор незнакомые люди подходят ко мне на улице и вспоминают этот эпизод.

Дают сценарий – одна строка: вошла и вышла. И всё. Попробуй придумай! А не всем дано. Недавно меня буквально умоляли приехать на съемки, даже обещали дописать текст. И дописали! Уборщица моет пол и поет. Что петь? Мой партнер Саша Михайлов подсказал мне куплет, который всегда пела его мама:

Ой, горькая я… Для чего родилася?! Была бы я стеклянная, Упала б да разбилася…

А в другом фильме, «Сестренка», у меня два появления. Сначала герой спрашивает, как найти девушку, а потом я спрашиваю девушку, нашел ли ее герой. Дело происходит в деревне. Что там играть?! Ну, решила взять бутылку, налила туда воды с мелом – будто мутный самогон. Вставила соломинку, стою, попиваю… Разрешили спеть частушку:

Я купила колбасу И в карман положила. Неужели колбаса Так меня встревожила?!

И так постоянно. Играть нечего, а играть-то хочется!!!

Самым популярным фильмом того периода было «Окно в Париж». Кстати, в пробах участвовали Витя Михайлов и Нина Русланова, которая должна была играть роль моей дочери. Всем очень хотелось попасть на съемки, потому что планировалась поездка в Париж. Мамин объявил: «Ребята, сейчас вы сыграете мне этюд “В парижском кафе”»… Начинали сцену Витя и Нина, а я должна была появиться позже. Вдруг Русланова как закричит, как накинется на Витьку, даже сбила его со стула. Это было так эмоционально, что я решила продолжать в том же градусе: влетела, закричала… Мамин обалдел: «Что ж вы делаете? Почему вы решили, что надо именно так?..» Мы огорчились, я решила, что всё пропало… Звонок. Михайлов радостно сообщает, что мы с ним утверждены, а мою дочь будет играть Нина Усатова.

Беседы о смешном

– Кира Александровна, вы согласитесь с тем, что ваша судьба – нести людям смех?

– Соглашусь, это действительно судьба. Помню, маленькая была, собралась на каток и надела на себя юбку старшей сестры. А когда привязывала коньки, попой повернулась к печурке и, конечно же, юбку прожгла. Да не заметила. И вот катаюсь, а все на меня обращают внимание, и сзади целая ватага пристроилась. «Вот ведь, – думаю, – какая я красивая, талантливая! Все мною любуются…» И вдруг слышу: «Эй, у тебя на заднице дыра!»

– Как часто вы попадали в такие комические ситуации?

– Постоянно. На экзамене по сценографии мы должны были исполнять танцы разных народов. При этом костюмы между выходами надо было менять быстро-быстро, чтобы не утомлять комиссию и зрителей. Помню, перед казахским танцем я скинула юбку, надела тюбетейку с пером и понеслась на сцену. Вышло нас шесть девушек – а в зале хохот. Мы и рады: вот как нас принимают! Садимся в кружок и начинаем якобы молотить рожь… И тут я замечаю, что вокруг всех девушек образовались красочные круги из юбок, а вокруг меня – нет. О ужас! Я забыла надеть юбку! Весь зал замер: «Сейчас она с позором убежит». Но я это просекла и гордо «домолотила рожь» до конца.

Почему-то бытует мнение, что все комики в жизни мрачные люди. Я совершенно не такая. Я очень люблю смешить. На тех же застольях я лезу везде, меня не унять. Очень люблю смеяться – видите, какие у меня глубокие морщины около рта? Это от хохота. Я и людей таких же люблю. Поэтому не понимаю, когда в рекламе крема говорят: «И никаких мимических морщин!» А я думаю, как же можно без мимических морщин? Это же такая прелесть – хохотать от души!

– Мне кажется, что молодящиеся актрисы сокращают свой творческий век. Нельзя же до старости играть молодых! Нужно вовремя перейти на возрастные роли, иначе можно остаться без работы.

– Попробовать перейти надо обязательно, согласна. Но если человек боится потерять красоту, с ним уже ничего не сделаешь. Хотя я бы не назвала этот процесс укорачиванием творческого века. Актриса, если она не толстеет, следит за собой, прихорашивается, она продлевает свою молодость и продлевает возможность играть героинь. Надо держаться обязательно. А я не боюсь быть некрасивой, старой. Чем страшнее, тем смешнее! Моя сестра относилась к искусству, так скажем, по-мещански, и всё время упрекала меня: «Кира, ну подними ты немного голову, чтобы не было второго подбородка! Когда же ты будешь играть графиню, красивую даму?!» Я отвечала: «Надя, ну если деревенская бабка – моя роль, мне эта красота даром не нужна!» Я лучше, наоборот, зуб гнилой приделаю и нос красным замажу… Я счастлива, что характерная актриса!

Меня больше беспокоит другое: мужики начали играть женщин, отбирают у нас