Читать книгу - "Эпоха перемен. Моя жизнь - Анатолий Штейнберг"

Мао Цзэдуну. В этом секретном ресторане нам подали деликатес – пятки верблюда. Рецепт приготовления этого деликатеса не менее интересен, чем ингредиенты. Верблюжьи мозоли нужно варить три месяца, после чего они превращаются в желеобразную массу. Но даже через три месяца варки у этого деликатеса остаётся неистребимый запах аммиака.

Небойше иногда приходилось несладко из-за нашей договорённости. В обычной жизни Небойша практически не пил. Однажды у нас были переговоры с Лан Хаем в городе Шэньян. Мы три дня с утра до вечера упорно торговались с ним за один доллар за тонну. При наших объёмах поставки получалась не такая большая сумма, около пятидесяти тысяч долларов, но это был уже вопрос принципа. В наших переговорах с китайцами мы с Небойшей иногда использовали такую тактику. Он знал английский, а я нет, и поскольку я не говорил на языке, я казался более несговорчивым. Когда нам надо было что-то разыграть, Небойша говорил китайцам по-английски:

– Дорогие покупатели, я со всем согласен, я на вашей стороне, меня всё устраивает, но вот он… – и Небойша показывал на меня, – …сопротивляется. Его ещё надо убедить!

Мы использовали этот тактический приём, когда хотели сбить цену. Когда мы в итоге согласовали цену после трёх дней упорных торгов за один доллар, мы пошли в китайский ночной клуб. Небойша с Лан Хаем играли в китайскую игру: тот, кто выигрывал, должен был выпивать. Каждый из них периодически выигрывал, поэтому к концу ночи непьющий Небойша был чуть живой, Лан Хай был вообще мёртвый, в прямом смысле на ногах не стоял. В тех переговорах участвовал ещё один сотрудник Небойши, непьющий католик Адам Хамза. Он тоже выпил в ночном клубе и отходил от попойки три дня.

После всех наших путешествий мы приезжали в Пекин и рассказывали Тине, где мы бывали и что ели. Она, слушая наши рассказы, то смеялась, то морщилась и неизменно спрашивала:

– Зачем вы всё это ели? Нормальные люди этого не едят!

А я ел. Думаю, что в том числе благодаря этому у нас налаживался хороший диалог с китайцами.

Глава 28

Как я научился ставить уколы

Я достаточно консервативен в своих пристрастиях, взаимоотношениях и привычках. Впервые я подстригся у моей парикмахерши в 1977 году и стригусь у неё до сих пор. Когда мы с ней познакомились, я работал в Пермском СПНУ. Я был в командировке в Москве и приехал на рабочую встречу в Центр международной торговли, сокращённо ЦМТ, тогда его ещё называли Хаммеровским центром. Мне там сразу очень понравилось, я люблю сочетание красоты и пафоса. Центр был оформлен на западный манер, внутри располагались красивые кафе, рестораны и другие сервисы. На мой взгляд, тогда это был самый красивый московский бизнес-центр.

Мне нужно было подстричься, я зашёл в парикмахерскую, расположенную в ЦМТ. Зал парикмахерской был прекрасно оборудован, специалисты работали очень профессионально. Меня подстригла молодая симпатичная парикмахерша, и я был настолько доволен стрижкой, что во время своих московских командировок обязательно организовывал поход к ней в парикмахерскую в Центре международной торговли. В 1980 году я перешёл на Байкальский ЦБК, у меня появилась свобода при планировании командировок. Все мои коллеги в Байкальске знали, что я стригусь только в Москве. Когда я немного обрастал, мои коллеги шутили:

– Анатолий Владимирович, вам пора в командировку в Москву!

Я горжусь, что могу позволить себе в течение всей жизни иметь такую традицию: я стригусь только у одного парикмахера. Сейчас моя парикмахерша уже на пенсии, но она до сих пор специально приходит в салон только для того, чтобы меня подстричь. За эти годы мы с ней подружились и знаем всё про семьи друг друга.

Когда мы стали дружить с Небойшей, мы стали вместе ходить в эту парикмахерскую, тем более что Небойша жил в Москве. Однажды у него случился радикулит, и он не мог ни вставать, ни ходить. Его секретарша Наташа Матвелашвили попросила меня:

– Приезжай, пожалуйста! Небойша так заболел, он тут без тебя помрёт. Он никого не слушается, нужно что-то с этим делать.

Я прилетел в Москву и первым делом пошёл подстричься. Мы часто стриглись вместе с Небойшей, поэтому парикмахеры меня спросили:

– Ты где друга потерял?

– Друг заболел радикулитом! После вас поеду к нему, не знаю, что мне делать!

– Нужно ему просто поставить укол, и всё с ним будет нормально!

Я никогда в жизни не ставил уколов, но Небойша отказывался идти к врачу, ради друга я готов был научиться. Тогда парикмахерши мне всё объяснили:

– Анатолий Владимирович, не переживай, ставить уколы – это просто, ты справишься! Нужно просто разделить ягодицу на четыре части крест-накрест и поставить укол в правую верхнюю четверть.

Я, вооружившись новыми знаниями, купил нужное лекарство и приехал к Небойше. Он действительно не ходил. Я сказал другу:

– Небойша, снимай штаны, я сейчас тебе буду ставить укол!

– Ты с ума сошёл? Ты же не умеешь их делать!

– Всё в порядке, меня парикмахерши научили.

В итоге я с первого раза удачно поставил Небойше укол, и ему сразу полегчало.

Глава 29

Челноки

В то время, когда мы начали работать с Китаем, Иркутск стал серьёзным транспортным узлом. Для получения долгосрочной китайской визы нужно было лететь в Москву, это было не очень удобно. Благодаря соглашению о приграничной торговле из Иркутска в Китай без лишней бюрократии могли путешествовать туристические группы: собирались несколько бизнесменов, обычно они были челноками, виза на всю группу оформлялась российскими пограничниками, на въезде в Китай туристическую группу регистрировали в упрощённом порядке и особым образом пропускали через таможню. Это было очень удобно, поэтому челноки со всей страны приезжали в Иркутск и из Иркутска двигались в Китай.

Из Иркутска в Китай летали грузопассажирские самолёты Ту-154. Первый салон отдавался для посадки двадцати пяти – тридцати пассажиров, а всё остальное пространство самолёта занимал груз – знаменитые клетчатые сумки челноков. Эти сумки упаковывались в огромные сетки, которые занимали весь второй салон. Несмотря на наличие настоящей годовой китайской визы, которую я получил в Москве, какое-то время я пользовался для полётов в Китай такими рейсами.

Во время поездок иногда возникали интересные ситуации. Например, однажды мы летели вместе с моей супругой Аллой. В документах на группу было указано: Штейнберг А. (это был я) и Штейнберг А. (это была моя супруга). Китайцы на таможне никак не могли разобраться: это один человек или всё-таки два человека, ещё больше они удивились, когда увидели, что один человек мужчина, а другой женщина.

Среди челноков я был