Читать книгу - "Пирр, царь Эпира - Саркис Суренович Казаров"

Что же побудило Фурии, Локры и Регий обратиться именно к Риму? Причин, на наш взгляд, было несколько. Во-первых, Тарент, некогда самый сильный из городов Великой Греции, настолько ослаб, что в рассматриваемый период с трудом защищал себя, приглашая наемников. Во-вторых, после смерти Агафокла и распада его державы сицилийские греки были втянуты в длительную борьбу с карфагенянами и на их помощь рассчитывать было нельзя. В-третьих, Рим, покоривший самнитов, мог казаться грекам силой, способной гарантировать им безопасность от набегов италиков. И, наконец, в-четвертых, приход к власти в греческих городах аристократов, как справедливо отметил Р. Шуберт, также способствовал их переориентации на Рим[247].

Вернемся теперь к событиям, которые произошли в гавани Тарента в 282 г. до н. э. Относительно причин захода римской эскадры в Тарент источники не дают исчерпывающего ответа, что породило различия в оценке данного эпизода среди историков. Аппиан, который, по словам В. Хоффмана, является здесь наиболее объективным[248], указывает, что римский флотоводец хотел просто осмотреть Великую Грецию (App. Samn., 7). В сохранившихся фрагментах сочинения Диона Кассия мы находим некоторые противоречия. Так, в одном случае (Dio Cass., fr. 39, 4) Дион вообще не упоминает цели римлян, в другом — такой целью он прямо называет Тарент (Dio Cass., fr. 39, 5). По Орозию, римский флот в Таренте оказался случайно (Oros., IV, 1, 1). Тит Ливий и Зонара не сообщают ничего определенного на этот счет.

Противоречия, содержащиеся в источниках, не смогли преодолеть и современные исследователи. Так, Б. Г. Нибур считал, что эта римская эскадра обеспечивала связь с Фуриями, которые в это время находились под защитой Рима и где присутствовал римский гарнизон[249]. К. Ю. Белох, также говоря об оккупации Локр и Регия римлянами, связывал экспедицию в Тарент с операциями римлян в этом регионе, в известном смысле следуя Б. Г. Нибуру[250]. В отличие от них Р. Шуберт отстаивал другую позицию, предположив, что главной целью римского флота был именно Тарент, где римляне хотели поддержать аристократов[251]. Подобный взгляд до Р. Шуберта уже высказывал И. Г. Дройзен[252], а после пытался развить Д. Кросс[253]. По мнению Т. Моммзена, римский флот, направляясь в Сену, колонию, основанную в 283 г. до н. э., зашел в гавань Тарента с визитом дружбы[254]. Т. Моммзену вторил и О. Иегер, добавляя, что римская эскадра укрылась в гавани Тарента от бури[255]. Согласно К. Ломас, римская эскадра прибыла в Тарент с разведывательными целями[256].

Как бы там ни было, попытка римлян установить связь по морю с их новым опорным пунктом на юге вполне понятна. Даже если визит римлян в Тарент и нельзя прямо назвать дружеским, то уж во всяком случае у них отсутствовали какие-то злые намерения: иначе они бы не осмелились так доверчиво войти в гавань или, по крайней мере, не были бы захвачены врасплох. Кроме того, для проведения военной акции против Тарента десяти кораблей было явно мало.

Что же в таком случае могло послужить причиной столь бурной ответной реакции со стороны тарентинцев? Как кажется, на поверхности здесь лежат два возможных варианта ответа, на которых в основном и остановилось большинство исследователей.

Во-первых, размещение римского гарнизона в Фуриях не могло не беспокоить жителей Тарента[257]. Этот гарнизон, по образному выражению Р. Шуберта, «был колючкой в глазу у тарентинцев»[258]. В городе, с которым тарентинцы не всегда находились в дружеских отношениях и который к тому же находился в непосредственной близости от Тарента, оказался гарнизон потенциального противника. Для проявления чувства возмущения имелись объективные основания, что и спровоцировало нападение на римский флот.

Во-вторых, появление римлян было открытым нарушением упомянутого римско-тарентинского договора, по которому римскому флоту запрещалось плавать за Лацинийский мыс[259]. По мнению ряда авторов, этот договор уже потерял свой смысл и свое значение с тех пор, как римляне овладели областью, лежащей на Адриатическом побережье к северу от Лацинийского мыса[260], однако на фоне происходящих в Таренте событий появление римского флота не могло не послужить причиной мощного взрыва возмущения.

Дальнейшее развитие событий представляется в следующем виде. К моменту захода римской эскадры в гавань Тарента жители города праздновали Дионисии (Dio Cass., fr. 39, 5; Zon., VIII, 2). Вид римских кораблей привел их в бешенство. Тарентинцы, подстрекаемые демагогом Филохаридом, напали на римский флот, потопили четыре корабля, а один захватили вместе с экипажем (App. Samn., 7). Нападение тарентинцев на римский флот дало основание сначала К. Ничу[261], а затем К. Ю. Белоху[262] утверждать, что в гавани состоялась настоящая морская битва.

Быстрый и полный успех тарентинцев позволяет сделать некоторые выводы. Во-первых, тарентинцы должны были иметь в гавани военный флот, находящийся в боевой готовности[263]. Во-вторых, определенную роль должен был сыграть элемент внезапности, так как римляне были явно не готовы к сражению. В-третьих, атака на римский флот, описываемая источниками как нападение «толпы безумцев» и «черни» (App. Samn., 7)[264], не была таковой, ибо чернь, как справедливо заметил К. Нич, никогда бы не смогла овладеть десятью военными кораблями[265]. Если это и не была настоящая морская битва, в чем убежден О. Гамбургер[266], то наверняка тогда имела место короткая, но решительная стычка.

Вслед за этим шагом должен был логически последовать и другой. Тарентинцы сразу же выступили в поход против Фурий. И если мы примем во внимание тот факт, что этот город был традиционно враждебен Таренту, то подобная реакция тарентинцев не покажется нам столь неожиданной[267]. Информация об этом походе содержится только у Аппиана (App. Samn., 7) и подавляющим большинством исследователей признается как исторический факт[268]. Фурии были захвачены, сторонники Рима — аристократы — изгнаны из города, а римскому гарнизону была гарантирована неприкосновенность и возможность вернуться домой (что, видимо, свидетельствует о желании тарентинцев избежать эскалации конфликта с Римом). При этом возникает вопрос: принимал ли участие римский гарнизон в защите Фурий во время нападения тарентинцев? Вероятно, для римлян резкий поворот Тарента к открытой конфронтации был неожиданным, а в функции гарнизона входила только защита города от набегов италиков. Не имея на то указаний сената, римляне воздержались от боевых действий против тарентинцев. К тому же мы ничего не знаем о численности римского гарнизона.

Имеющиеся источники представляют в целом все эти события как импульсивную активность тарентинского демоса, действовавшего чуть ли не под влиянием вина (Plut. Pyrrh., 13; App. Samn., 7; Zon., VIII, 2). Подобную версию без достаточно критического анализа принимают и некоторые