Читать книгу - "Демидовы - Николай Демидов"

Никитич предъявлял супруге по этому поводу какие-либо претензии, выносить сор из избы было не в обычае Демидовых. Точно известно лишь одно – в Туле, где жила с детьми Евдокия Тарасовна, Акинфий Никитич бывал редко, разрываясь между Уралом и обеими столицами. Впрочем, прохладное отношения мужа к жене можно попытаться объяснить и тем, что младшая дочь Акинфия Никитича и Евдокии Тарасовны Анна умерла в младенчестве по недосмотру матери. А еще говорили, будто некая ворожея-вогулка[23], встреченная Акинфием на Урале, предсказала, что родной его сын родится в дороге… В 1720 году Евдокия Тарасовна скончалась, и после положенных трех лет траура Акинфий Никитич женился на купеческой дочери Евфимии Ивановне Пальцевой. Осенью 1724 года, когда супруги ехали из Тулы в Невьянск, Евфимия Ивановна родила сына Никиту, и тут-то Акинфий вспомнил слова вогульской колдуньи…

Согласно широко распространенной версии, основные свои богатства Акинфий Никитич завещал младшему сыну Никите, а Прокофию с Григорием выделил по пять тысяч рублей, чем они были весьма недовольны.

«Учинил мой родитель между братьями разделение, которого от света не слыхано и во всех государствах того не имеется и что натуре противно. А именно пожаловал мне только из движимого и недвижимого пять тысяч рублей и более ничего, не только чем пожаловать, но и посуду всю обобрал и в одних рубахах спустил… Имею пропитание довольное, однако своего жаль», – жаловался Прокофий Акинфиевич вице-канцлеру графу Михаилу Илларионовичу Воронцову после смерти отца. На самом деле все было совсем не так, и доказательством тому служат завещание Акинфия Никитича, составленное в 1743 году, а также ряд других документальных свидетельств раздела имущества между тремя сыновьями.

Акинфий Демидов скончался в августе 1745 года, на шестьдесят восьмом году жизни, когда следовал из Тулы на Урал. Произошло это близ города Мензелинска, который ныне находится на территории Республики Татарстан. Похоронили его в Туле, на семейном кладбище у Николо-Зарецкой церкви. Со смертью Акинфия Никитича звезда династии Демидовых начала постепенно угасать, но она была поднята на такую высоту, что закат растянулся на полтора с лишним века…

Глава IV

Григорий Никитич и Никита Никитич Демидовы

Дата и место рождения среднего сына Никиты Демидова Григория неизвестны, но можно с уверенностью предположить, что родился он в Туле. Когда? Давайте примем за условную дату 1683 год. Акинфий Никитич родился в 1678 году, Никита Никитич – в 1688 году, стало быть, Григорий Никитич появился на свет где-то посередине между ними.

Скажем сразу, что в сравнении со своими братьями, особенно с Акинфием, Григорий сильно проигрывал. Да, он сумел подняться из оружейников в заводчики, но завод имел всего один и был предпринимателем местного, мелкого масштаба. Возможно, причина того крылась не в отсутствии талантов, а в отсутствии амбиций. Григорий был рожден в семье кузнеца и начинал у отца в подручных. К роскошной жизни Никита Демидович не приучился и в хорошие времена (далеко ему в этом смысле было до некоторых потомков), а уж поначалу Демидовы жили и вовсе скромно, так что потребности у всех сыновей основателя династии были умеренными. Собственный завод давал бывшему оружейнику достаточно средств для удовлетворения его запросов… Другое дело – обида. Все мы одного отца дети, так почему же одному – всё, а другим – кукиш, для приличия смазанный маслом?

Приговор Берг-коллегии, касавшийся наследования недвижимого имущества Никиты Демидовича, был издан в марте 1720 года, но планы отца, собиравшегося передать дело Акинфию, не были секретом для сыновей с давних пор, достаточно вспомнить, что получил Никита Никитич в 1711 году. Но при всем том Никита Демидович не хотел оставлять младших сыновей «без куска хлеба» и потому помог Григорию поставить железный завод в пустоши Кислинка Старогородищенского стана Тульского уезда. По месту расположения на реке Тулице этот завод назвали Верхотулицким, но иногда его называют и Старогородищенским, отчего некоторые верхогляды приписывают Григорию Никитичу владение двумя заводами, хотя на самом деле завод был один.

За триста четыре чети (около ста пятидесяти гектаров) земли, на которой стояла мельница, местный помещик Петр Еремеевич Арсеньев, родственник упоминавшегося выше Михаила Арсеньева, получил от Демидовых тысячу шестьсот рублей. Дело было в 1718 году, так что годом начала работы завода можно считать 1719‐й. Завод был обычным, ничем не выдающимся – одна домна и два молотовых амбара с тремя молотами и четырьмя горнами. Чугун и железо завод производил в объемах, уступавших объемам производства тульского демидовского завода, который отходил к Акинфию, – кормиться кормись, а со старшим братом не меряйся. Трудились на заводе как вольнонаемные рабочие (привечали здесь и беглых крестьян), так и крестьяне деревни Сементиново Алексинского уезда, принадлежавшей Григорию Никитичу. У него не было привилегии покупки крепостных, но при желании всегда можно найти выход, например – ссужать помещикам деньги под заклад принадлежавших им дворов. Григорий, к слову будь сказано, довольно активно занимался ростовщичеством, да и Никита Никитич тоже давал деньги под проценты.

«Бережливый богаче богатого», – говорят в народе. Григорий Никитич был бережлив, порой даже очень. Вот случай, который можно было бы счесть анекдотом, только вот он официально задокументирован. В 1726 году заводчик Григорий Демидов попытался сэкономить сорок копеек (да, именно – копеек, а не рублей!) на уплате пошлины за наем подвод для перевозки железа. Возчикам Григорий Никитич посоветовал выдать себя за демидовских людей, а в случае их задержания – молчать и не признаваться. Слово «скопидомство» здесь не очень-то и подходит, уместнее будет вульгарное «жлобство».

Сохранился еще один документ 1726 года, характеризующий Григория Никитича, – явочная челобитная (иначе говоря, жалоба) бургомистра Афанасия Никитича Красноглазова, жестоко избитого Григорием Демидовым – тот сломал Красноглазову правую руку, травмировал ноги и вдобавок собирался отхлестать плетьми… Вина Григория усугублялась тем, что Красноглазов находился у него в гостях по его собственному приглашению. Тула – не Кавказ, но определенные правила гостеприимства существуют и здесь, к тому же нельзя «запросто» обходиться с уважаемыми людьми вроде бургомистра. К счастью, до плетей дело не дошло – слуга Красноглазова сумел улизнуть и поднял шум. Когда на выручку отцу прибежали двое его сыновей и другие люди, Григорий принялся гоняться за ними с кортиком в руке и ранил одного из родственников Красноглазова… Причина конфликта и его исход остались неизвестными, но это не так уж и важно, важно поведение Григория Демидова, буйной натуры, не помнившей себя в гневе. На тот момент Григорий Никитич начинал «входить в силу»: избавился от отцовской опеки, стал дворянином, начал строительство молотового завода на реке Рысне, около принадлежавшей ему деревни Сементиново… Глядишь, и вознесся бы Григорий Никитич Демидов, но в марте 1728 года он был застрелен своим сыном Иваном.

Матерью Ивана, родившегося в 1708 году или около того, была первая жена Григория Анна Емельяновна. Также она