Читать книгу - "Эпоха перемен. Моя жизнь - Анатолий Штейнберг"

Японцы получили эти острова и Сахалин по результатам Русско-японской войны 1905 года и построили там неплохие целлюлозно-бумажные предприятия. По итогам Второй мировой войны японцы потеряли территории островов вместе с заводами. Эти заводы хорошо работали, но требовали автоматизации. Также Управление автоматизировало грузинские предприятия в Зугдиди, бывшие немецкие предприятия в Калининграде, вновь созданные заводы в Сибири (в Усть-Илимске, Братске, Байкальске, Селенге) и предприятия в Уссурийске, Котласе, Сыктывкаре, Архангельске, Соликамске, Перми.

До конца института все свои практики я проходил в СПНУ по АСУ. Благодаря этому я побывал на Соликамском бумажном комбинате, заводе Гознак, Братском лесопромышленном комплексе. В СПНУ я получил свою первую трудовую книжку, которой пользуюсь до сих пор, а по завершении института было понятно, куда идти работать: в Пермском СПНУ меня уже ждали.

Мы окончили институт в эпоху застоя, в 1974 году. По собственной инициативе и своим ходом нашу страну было невозможно посмотреть, у граждан просто не было на это денег. Инженер получал сто десять рублей, билет до Иркутска стоил около шестидесяти рублей, до Сахалина вообще было не долететь, а в СПНУ были командировки и командировочные. Весь Советский Союз – одна шестая часть мира – сразу открылся нам! Поскольку мы работали по всей стране, мы быстро перешли от местечкового мышления к глобальному.

Мы сразу стали отраслевой элитой: мы привозили передовой опыт на предприятия, местные инженеры смотрели на нас снизу вверх. Заработная плата инженера, как я уже говорил, составляла сто десять рублей, директор крупного завода получал триста тридцать рублей. В СПНУ у нас были командировочные и монтажные выплаты, высокие квартальные премии, в итоге я, молодой сотрудник, получал больше директора завода – четыреста десять рублей. В системе бесконечных ограничений, которая существовала в Советском Союзе, наличие денег давало человеку свободу: свободу передвижения, свободу доступа к культурным ценностям, свободу общения с разными интересными людьми.

Бывая на большом количестве предприятий, разбросанных по территории всего Советского Союза, мы видели и перенимали передовой управленческий опыт. С течением времени и накоплением такого опыта мы начинали испытывать «управленческий зуд» – то чувство, когда, приезжая на новое место, мы замечали недостатки управления, нам хотелось улучшить систему, потому что у нас уже были знания, как можно и нужно это сделать. Спустя некоторое время и я, и многие мои коллеги всё-таки реализовали передовой опыт управления на конкретных предприятиях.

Глава 10

Чёрненькую мне

Должен истинно влюблённый

                    быть прекраснее светила,

Для него приличны мудрость,

                                красноречие и сила,

Он богат, великодушен,

                он всегда исполнен пыла…

Те не в счёт, кого природа

                        этих доблестей лишила.

Шота Руставели

«Витязь в тигровой шкуре»

В 1975 году, почти сразу после начала работы в СПНУ, меня вместе с бригадой пусконаладки отправили в город Братск в длительную командировку. Там готовился к запуску новый варочный цех на базе установки непрерывной варки целлюлозы типа «Камюр». Я начал осваиваться на Братском лесопромышленном комплексе и вливаться в коллектив. Масштабы Братского ЛПК поражали: предприятие было огромным, за всё время работы мне ни разу не удалось обойти его целиком. Через некоторое время мне пришла команда: выехать на Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат. На предприятии уже тогда работала наша бригада инженеров из СПНУ. Я отправился в короткую трёхдневную командировку на Байкальский комбинат.

По министерской инициативе на Байкальском комбинате хотели сделать первую в СССР автоматизированную систему очистки сточных вод. Подобные масштабные программы в Советском Союзе всегда спускались сверху: либо из Министерства лесной промышленности, либо из Всероссийского промышленного объединения по производству целлюлозы, в которое входили производители целлюлозы, но не входили производители бумаги.

Комбинат располагался на берегу Байкала, экологический вопрос тогда ещё остро не стоял, но задачи охраны природы на Байкале всегда были приоритетными. Комбинат был градообразующим предприятием, курировал социальные программы, вопросы жилья, инфраструктуру, содержание дорог. Жизнь всех семей так или иначе была связана с производством. В Байкальске проживали четырнадцать тысяч человек, пять с половиной тысяч из них работали на Байкальском комбинате.

В нашей бригаде в Байкальске работали довольно молодые инженеры СПНУ, но я всё равно был самым молодым. Коллеги жили в общежитии в самом центре старой части города, в так называемом посёлке «Южном». На время командировки я тоже поселился в общежитии. Мы делили комнату с Витей Тарновским, выпускником Политехнического института. Недалеко от общежития был единственный в городе ресторан, и в первый же вечер моей командировки мы пошли туда вместе с Витей.

В советские времена в ресторанах была практика полной посадки в зале: все столики должны были быть заняты, поэтому официанты могли подсадить за ваш столик совершенно незнакомых людей. В тот вечер ресторан был забит до отказа. На входе нас встретила разбитная весёлая официантка. Она, оглядев нас с Витей, задорно спросила:

– Ребята, хотите, я вас к девочкам подсажу?

– Конечно хотим!

Мы познакомились с девушками. Они были молодыми и симпатичными, одна чёрненькая, другая беленькая. Мы стали общаться вчетвером, а когда девушки вышли освежиться, мы с Витей стали решать, как будем их делить. Я предложил Вите:

– Чёрненькую мне, беленькую тебе!

Витя согласился. Девушки вернулись за столик, наше знакомство продолжилось и шло хорошо.

В то время в Байкальске стояла военно-строительная часть. Военные строители были ответственны за создание транссибирской автомобильной дороги, из-за этого Байкальск постоянно патрулировался. Внезапно в ресторан зашёл военный патруль: два солдатика и офицер-грузин. У солдатиков были штык-ножи, у офицера – пистолет. Офицер осмотрел зал и двинулся прямиком к нашему столику. Приблизившись к нам вплотную, он обратился к Алле, девушке, которая мне понравилась:

– Мне надо с тобой переговорить!

– Я тут с парнем. Ты сначала спроси у него разрешения?

Алла указала на меня. Грузин повернулся ко мне:

– Пойдём выйдем?

– Пойдём выйдем!

Мы вышли на улицу с офицером и его бойцами. Атмосфера была очень напряжённая. Офицер не ходил вокруг да около и сразу начал с главного вопроса:

– Ты что к ней имеешь?

– Да ничего, мы только познакомились, но девушка мне понравилась!

Выяснилось, что наши спутницы пришли в ресторан, чтобы отметить расставание Аллы с этим офицером. Он очень хотел её вернуть, а тут Алле подвернулся я. В итоге мы с офицером спокойно поговорили и по-дружески разошлись. Через полтора года этот офицер поздравит нас с Аллой с рождением сына.

Аллочка мне очень понравилась. Через два дня я должен был улетать, события нужно было форсировать. Под давлением внешних обстоятельств наше знакомство развивалось очень стремительно, на третий день нашего знакомства я спросил Аллу:

– Ты поедешь со мной в Пермь?