Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

Мексиканскими долларами именовались китайские серебряные монеты «даяны», чеканившиеся в то время в Мексике.

Курс американского доллара к мексиканскому менялся с каждым месяцем. Общие расходы в американских долларах при пересчёте с мексиканских долларов на шанхайскую резидентуру выглядели по месяцам следующим образом. Июль – 2857,3; август – 3106, 9; сентябрь – 3921,6; октябрь – 4530,5 американских долларов. Как бы то ни было, расходы резидентуры в сентябре – октябре в два раза и больше превышали установленные нормы.

В начале сентября Зорге в очередной раз поднимает вопрос о чреватости для разведывательной работы непосредственного участия в деле подсудимых Рудника с женой:

«Москва, тов. Берзину.

Шанхай, 3 сентября 1932 года. Связь с адвокатом и всё дело с больными становится лишней угрозой для нашей безопасности. Местные же друзья достаточно окрепли и могут перенять все эти дела в свои руки. Просим переговорить с Михаилом и дать друзьям соответствующую инструкцию».

«т. Климову.

I. Дайте Михаилу (Пятницкому. – Авт.).

II. Нам же давно следовало освободиться от этого обслуживания. 4/IX. Давыдов», – отреагировал Центр.

Однако опять ничего не изменилось. Просьбы Рамзая только впустую сотрясали воздух.

13 сентября Рамзай вновь напоминает о необходимости своей замены:

«Москва, тов. Берзину.

Шанхай, 13 сентября 1932 года. Временная передышка позволяет напомнить Вам мои письма и депеши, где я просил о замене Рамзая. В случае отсутствия в данный момент подходящего заместителя работа может продолжаться, но с некоторым ослаблением политической информации.

Рамзай.

Скорейший отзыв Рихарда может предупредить провал и сохранить аппарат. № 251.

Джон.

II. Берзин. 14/ IX 32.

т. Давыдов. Запроси Оскара, как идёт сдача дел Абрамом (Брониным. – Авт.), и поторопить выезд Абрама.

Мельников».

20 сентября 1932 года из Шанхая была отправлена телеграмма, сообщавшая об участии сотрудников резидентуры в государственном займе: «Рамзай и Джон подписываются на „Последний Завершающий Год Пятилетки“ в размере 200 амов. Пауль – на 100, Зеппель – на 100. №№ 259 и 262.

Рамзай».

В своём письме в Центр от 31 августа 1932 г. Римм объяснил, почему он подписывается на сумму меньшую, чем Рамзай и Джон:

«На последний заём „Решающий год пятилетки“ (кажется, так он называется) подписываюсь на 100 ам., больше не могу. Мой бюджет здесь слишком ограничен – сейчас около 160 амов. Едва свожу концы с концами».

Спустя три недели после просьбы о замене – 4 октября 1932 г. – Рамзай получил долгожданный ответ Центра: «Замена Вам приедет через месяц – полтора.

Мельников».

«Замена» действительно приехала, но в августе 1933 года.

Зато 2 октября в Шанхай благополучно прибыла Любовь Ивановна Римм[49] – Луиза Клязь по паспорту.

Через четыре дня после прибытия Луизы – 6 октября 1932 года – «Рамзай» запросил Центр: «Сообщите, можно ли для Луизы выслать другой сапог, той же нации под другой фамилией. В интересах работы лучше жить отдельно». В это же время муж Луизы «Пауль», дождавшись приезда жены, «засобирался» в советский район.

«Сапог Луизе можем выслать при условии присылки хорошей фотокопии аппаратом 9×12 с указанием масштаба, красок надписей и штампов по маршруту, – ответили из Москвы на запрос Рамзая 11 октября 1932 г. – Весьма желательна присылка образцов паспортов зпт маршрутов описаний поездов и пароходов для использования. Давыдов».

Очевидно, что всего этого перечня Зорге представить не мог. Таким образом, Центр дал отрицательный ответ, и Луизе пришлось остаться по старому «сапогу» женой Римма.

10 октября 1932 года из Шанхая в Москву тов. Берзину пришла шифртелеграмма, которая не была воспринята в Центре как тревожная, так как на ней не появилось ни одной резолюции, предписывавшей принятие безотлагательных мер:

«В Нанкине в начале октября арестован один наш новый источник. Двум китайцам, которые поддерживали связь с этим источником, удалось заблаговременно скрыться. Арестованный ничего не знает о руководящем аппарате. № 309. Рамзай».

Однако следом, в этот же день, пришла вторая телеграмма, которая подтолкнула руководство IV Управления к решительным действиям:

«Москва, тов. Берзину.

Шанхай, 10 октября 1932 года. От кит[айского] источника узнали, что Нанкин якобы обнаружил след военного шпиона. Подозревают, будто бы одного немца и еврея (выделено мной. – Авт.). На основании наших старых грехов и слухов среди местных немцев полагаем, что круг подозрений вокруг Рамзая всё больше смыкается. Просим срочно сообщить, должен ли Рамзай непременно выждать прибытия замены или же он может уехать независимо от прибытия последнего. № 310. Р.».

На сей раз телеграмма «обросла» резолюциями:

«II. Пусть едет, не дожидаясь замены, иначе слетит.

11. X.32. Берзин.

I. Попов

Сообщи Рамзаю о немедленном выезде без замены.

Мельников.

11. X.32.

Исполнено.

11. Х.32.».

Немец и еврей – Зорге и Стронский? Если не Стронский, то кто? Почему догадка не пошла дальше фамилии немца, почему бросились спасать одного «Рамзая»? Никаких запросов из Центра, никаких соображений на этот счёт на месте.

Согласно резолюциям Берзина и Мельникова, из Москвы ушло указание в Китай:

«Телеграмма № 1618/99

В Шанхай. Тов. Рамзаю.

11 октября 1932 г.

Предлагаем немедленно выехать, не дожидаясь замены. Обеспечьте для приезжего преемственность работы.

Мельников».

Теперь настала очередь Центра поторапливать Рихарда с отъездом. «Когда выехал Рамзай?» – запрашивала Москва 20 октября 1932 г.

И здесь же сообщение о результатах встречи с Войдтом, который проездом через Москву возвращался в Китай после отпуска в Германии: «Пятнадцатого проехал Войдт. Договорились с ним об использовании его в качестве связника-информатора, отчасти вербовщика.

Ему даны пароли. Об его использовании сообщим дополнительно.

Мельников».

«Подготовка очередной почты и передача связей задерживает Рамзая в Шанхае до 3 ноября, – поступил 22 октября 1932 г. ответ из Шанхая. – Чтобы замести следы исчезновения, он выезжает по маршруту Тяньцзинь – Япония – Владивосток. Сообщите, где в Японии он может получить транзитную визу. № 326.

Рамзай.

Транзитную визу может

получить в Кобе.

Мельников.

24/Х – 32».

Действительно, «Рамзай» был занят тем, что передавал связи «Паулю» и готовил к отправке свою последнюю почту № 13, подписанную им октябрем. В самом тоне письма чувствовался подъём в связи с предстоящим отъездом, вместе с тем «Рамзай» не оставил в стороне и чисто деловые вопросы.

Зорге надеялся, что Центр ещё не имел определённых намерений о его дальнейшем использовании и он мог рассчитывать провести «дома» по крайней мере полгода:

«Дорогой друг.

1. Ваше сообщение, что я скоро буду сменен, очень меня обрадовало, и не только по личным причинам, но и в интересах дела. Так не может дольше продолжаться, в особенности если принять во внимание, что в течение 2-х лет я уже не вполне здоров. Я надеюсь, что дома вы дадите мне немного времени для того, чтобы я мог основательно обработать полученный здесь опыт,