Читать книгу - "«Ваш Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Китае. 1930-1932 годы. Книга 2 - Михаил Николаевич Алексеев"

конкретных и ясных требований». Давыдов был неправ – в задании содержались ясные, конкретные и всеобъемлющие требования, которые были «не по плечу» не только резидентуре Рамзая, а даже нескольким резидентурам, если бы имелась возможность их развернуть в Китае. Это задание не застало в Шанхае Зорге, а возможно, так и не было отправлено. Однако позиция Центра, его руководства была сформулирована.

Поэтому, когда 27 июля 1932 г. Рамзай сообщил в Москву о том, что «Джон имеет возможность получить представительство здешней крупной фирмы на Нанкин и этим там легализоваться», нетрудно было предвосхитить реакцию Центра. Переезд Стронского в Нанкин Зорге обусловливал «только взамен приезда сюда нового работника». Безусловно, оправданное предложение, ведь центральное правительство Китая находилось именно в Нанкине. «Его переброска [в] Нанкин нецелесообразна», – ответила Москва 31 августа.

А Рамзай всё выступал с новыми предложениями по развитию агентурной сети. «1) В середине сентября из Берлина в Шанхай выезжает Войдт. Хотите ли с ним встретиться в Москве? 2) По приезде нового мастера предполагаю Зеппеля направить в Пекин и там открыть небольшую мастерскую для непосредственной связи с нами. Срочите Ваши соображения», – запрашивал Центр Рамзай 6 сентября. И это была не первая телеграмма по поводу направления «Зеппеля» в Пекин.

«Мы уже телеграфно известили вас о нашем плане относительно нашего старого мастера С. (Сеп., Зеппель. – Авт.), – обращал внимание Центра в конце августа в своём письме „Рамзай“. – Мы считаем проведение этого плана, а именно посылку его в более северные местности (не смешивать с „севером“) очень выполнимым и весьма желательным для развития нашей работы. Политически С. достаточно развит и при точных постоянных указаниях от нас может провести полезную работу по использованию тамошнего материала, поступающего всё в более обширном количестве в мастерскую, которая должна находиться здесь с нами в связи. Уже из этой почты явствует, что наша сеть там качественно улучшилась и, вероятно, будет улучшаться ещё. В связи с тем, что положение несколько севернее от нас становится, вообще, более серьёзным, мы просим вашего согласия на наш план».

Реакция Центра была в духе данных ранее указаний:

«В Шанхай. Тов. Рамзаю.

16 сентября 1932 г.

Мы решительно возражаем вообще против увеличения Вашего аппарата, и поэтому мы против организации мастерской в Пекине. По приезде нового техника Зепеля откомандируйте к нам.

Мельников».

В почте от 29 августа 1932 г. Центр сообщал «Рамзаю»: «… 5) К Вам приедет жена Пауля. Мы ей поручили ведение технической, главным образом шифровальной работы. Ей даны соответствующие инструкции и указания. Поручите шифрработу только ей, никого иного не допускайте. Ей следует выплачивать в месяц 75 ам[ериканских] долларов».

На фоне открещивания Центра от всех предложений «Рамзая» по расширению информационных возможностей агентурной сети Москва проинформировала Рамзая о сокращении сметы, выделяемой на шанхайскую резидентуру:

«В Шанхай, тов. Рамзаю.

31/VIII 1932 г.

Смета вам сокращена до 2 тыс. амов в месяц, включая расходы доставки почты на север. Производите сокращение расходов не за счёт сжатия нашей специфической информации и источников. Шлите смету, оргсхему, подробные характеристики источников.

Мельников».

Судя по всему, ранее при той же 2-тысячной ежемесячной смете расходы на доставку почты в неё не включались. Что стояло за строкой расходов – «доставка почты»? Несколько дней занимала поездка на север в Харбин пароходом и поездом, пребывание в Харбине, продолжительность которого определялась тем, следует или нет забирать почту, предназначенную для Шанхая, и, наконец, обратная дорога. Это всё стоило денег. «Если считать через 2 месяца – 75 амов» – посчитал Пауль в феврале 1933 г. А Центр ставил задачу «доставлять почту не реже одного раза в месяц в Харбин».

«… 1) По ряду сметных соображений мы вынуждены были сократить смету Вашей резидентуры до 2-х тысяч амов. Проанализируйте работу Вашей резидентуры в соответствии со стоящими перед ней задачами и перестройте её работу. Мы уверены, что эта перестройка пройдёт не за счёт снижения качества её работы, наоборот, за счёт ещё большей конкретности и чёткости. О Ваших соображениях и мероприятиях сообщите нам», – выражал уверенность Центр в оргписьме от 29 августа 1932 года.

Именно в тот момент, когда Рамзая призывали к сокращению расходов, в Шанхае произошла серьёзная неприятность, вылившаяся в крупные финансовые потери для резидентуры.

«В ночь с 30 на 31 августа произведён взлом нашей фотолавки, – сообщалось в телеграмме от 31 августа 1932 г. – Взломщики похитили наличными 900 и товарами около 400 амов. Последняя сумма выплачивается страховой компанией, но 900 амов нужно считать похищенными. Местная полиция ведёт следствие. Мы допустили оплошность, оставив в лавке такую крупную сумму, но мы считали лавку с окованными железными решётками более надёжным местом, чем частная квартира. Сжатие нашего бюджета трудно сделать на эту сумму, просим несколько увеличить октябрьский бюджет. № 241.

Рамзай, Пауль, Джон». /Оп. 22287. Д.3. Л.59/

Кроме Зорге телеграмма была подписана и двумя владельцами фотолавки – Риммом и Стронским.

Более подробно Рамзай остановился на ограблении «нашего предприятия» в оргписьме от конца августа 1932 г.:

«Вполне определённо, что это было самое обыкновенное нападение, ничего больше. Потеря, во всяком случае, очень значительна. Мы надеемся, что вы нам не будете делать слишком большие упрёки. Но при этих условиях мы полагали, что наше дело всё ещё было самым надёжным. …мы должны были сохранять большие суммы, которые на частных квартирах можно было сохранять ещё хуже. Так как именно теперь два лица, у которых мы спокойно можем доставать деньги, из-за летнего времени уехали на долгое время, то все это совпало. Мы теперь надеемся с помощью страхования восполнить часть убытка, по крайней мере, 200 золота, так что потеря значительно уменьшится. Мы очень просим эту потерю не дать слишком почувствовать на нашем бюджете. Вполне ясно, что мы теперь будем экономить, насколько это возможно. Само дело было застраховано, согласно всем предписаниям. Снабжено решётками и замками, так что в этом направлении нас нельзя обвинять. До настоящего времени нет никаких результатов от ведущихся полицией [расследованиях]».

Представление о расходах резидентуры в этот период даёт «Справка к отчёту и оргсхеме Шанхайской резидентуры с VII по X 1932 г.»:

«Расход р-ры[резидентуры] в ам[ериканских] долларах.

Содержание аппарата р-ры, техника, связь – 815, 50/VII; 803/VIII; 868/IX; 894/X

Расходы р-ры в мекс[сиканских] долларах.

Содержание аппарата, техника, связь – 1.342/VII; 1.180/VIII; 914,57/IX; 974/X

Агент[урная] сеть в мекс[иканских] долл[арах].

Шанхай 834; 975; 975; 1035.

Нанкин 850; 580; 280; 390.

Пекин 250; 550; 310; 480.

Ханькоу 375; 260; 215; 160.

Хунань 70; 230; 300; 620.

Хэнань 50; 50; 225; —

Кантон 655; 615; 1408; 1074.

Ханькоу 260; 124–160.

(возможно, Фуцзянь. – Авт.)