Читать книгу - "«Верный Вам Рамзай». Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии. 1939–1941 годы. Книга 4 - Михаил Николаевич Алексеев"

корректность, уведомив нас о своем намерении». Гитлер утверждал, будто советское командование проводит стратегическое сосредоточение. Шуленбург это отрицал: «Я не могу поверить, что Россия когда-либо нападет на Германию». Расставаясь с послом, Гитлер сказал: «О, вот еще что: я не намереваюсь воевать против России»[409].

Но 30 апреля, по возвращении в Москву, Шуленбург сообщил встречавшему его на аэродроме советнику Хильгеру: «Жребий брошен. Война с Россией решена»[410].

2 мая посол доложил из Москвы в МИД Германии: «Я и высшие чиновники моего посольства постоянно боремся со слухами о неминуемом немецко-русском военном конфликте, так как ясно, что эти слухи создают препятствия для продолжающегося мирного развития германо-советских отношений. Пожалуйста, имейте в виду, что попытки опровергнуть эти слухи здесь, в Москве, остаются неэффективными поневоле, если эти слухи беспрестанно поступают сюда из Германии и если каждый прибывающий в Москву или проезжающий через Москву не только привозит эти слухи, но может даже подтвердить их ссылкой на факты»[411].

В тот же день «Рамзай» отправил в Центр радиосообщение:

«НАЧАЛЬНИКУ РАЗВЕДУПРАВЛЕНИЯ ГЕНШТАБА

КРАСНОЙ АРМИИ

Токио. 2 мая 1941 года.

По радио.

ПЕРЕВОД.

Я беседовал с германским послом Отт и морским атташе о взаимоотношениях между Германией и СССР. Отт заявил мне, что Гитлер исполнен решимости разгромить СССР и получить европейскую часть Советского Союза в свои руки в качестве зерновой и сырьевой базы для контроля со стороны Германии над всей Европой.

Оба, посол и атташе, согласились с тем, что после поражения Югославии во взаимоотношениях Германии с СССР приближаются две критические даты.

Первая дата – время окончания сева в СССР. После окончания сева война против СССР может начаться в любой момент так, что Германии останется только собрать урожай.

Вторым критическим моментом являются переговоры между Германией и Турцией. Если СССР будет создавать какие-либо трудности в вопросе принятия Турцией германских требований, то война будет неизбежна.

Возможность возникновения войны в любой момент весьма велика потому, что Гитлер и его генералы уверены, что война с СССР нисколько не помешает ведению войны против Англии.

Немецкие генералы оценивают боеспособность Красной Армии настолько низко, что они полагают, что Красная Армия будет разгромлена в течение нескольких недель. Они полагают, что система обороны на германо-советской границе чрезвычайно слаба[412].

Решение о начале войны против СССР будет принято только Гитлером либо уже в мае, либо после войны с Англией (выделено мной. – М.А.).

Однако Отт, который лично против такой войны, в настоящее время настроен настолько скептически, что он уже предложил Принцу Ураху выехать в мае обратно в Германию.

№ 114,115,116. РАМЗАЙ.»

[РЕЗОЛЮЦИЯ НУ]: «НО 9 Дать в пять адресов (без зачеркнутого).

Г. 6/5.41»

На допросе в токийской тюрьме Рихард Зорге, говоря о содержании бесед в конце апреля 1941 г. с германским военным атташе в Японии полковником Кречмером, показал: «Вопрос о войне всецело зависел от того, какова будет воля Гитлера, но отнюдь не был связан с позицией Советского Союза»[413].

О том, что 30 апреля Гитлер определился с датой начала проведения операции «Барбаросса», германские посол и морской атташе в Японии знать еще не могли, поэтому они рассуждали о сроках нападения с точки зрения военных специалистов, которые черпали информацию не только из официальных депеш, но и из частной переписки, из разговоров прибывавших в Токио в командировки (или следовавших через Токио) офицеров. И наконец, в телеграмме подчеркивалось, что окончательное решение оставалось за Гитлером. Срок окончания сева в СССР, по немецким представлениям – середина июня.

31 мая в «Нью-Йорк геральд трибюн» появилась статья токийского корреспондента газеты Джозефа Ньюмена под названием «Токио ожидает, что Гитлер двинет на Россию». Статья была подготовлена по материалам, переданным американскому журналисту Вукеличем. Источником информации Вукелича являлся Зорге. В статье, в частности, говорилось: «Информация, полученная заслуживающими доверия источниками в Токио, свидетельствует, с их точки зрения, о том, что напряженность между Россией и Германией достигла за последние несколько недель почти что точки взрыва и не спадает из-за ожидаемого решения фюрера Адольфа Гитлера двинуться против Советского Союза.

Эти источники считают, что единственно возможным временем нападения Германии на Россию является отрезок между завершением сева зерновых на Украине и созреванием урожая. Они добавляют также, что если нападение не произойдет в конце июня, оно будет отложено до следующего года. Что касается германских кругов здесь (в Токио. – М.А.), они говорят о том, что Советский Союз может быть разбит в течение двух месяцев.

Цели германского нападения на Советский Союз, по словам этих источников, в следующем: а) устранить опасность, исходящую от единственной огромной сухопутной армии на европейском континенте, прежде чем начать новую кампанию на западе в связи с ожидаемым вступлением в войну Америки; сделать возможной последующую демобилизацию нескольких миллионов высвобождающихся германских солдат, в которых остро нуждается промышленность; б) приобрести украинские зерновые без оплаты их стоимости; в) получить рабочую силу с Украины, чтобы обеспечить выполнение новых задач на западе»[414].

Передавая материалы американскому журналисту, Зорге явно пытался обратить внимание советского руководства на нависшую угрозу. Кстати, редакция «Нью-Йорк геральд трибюн» не оценила сенсационность статьи и поместила ее на 21 полосу.

Джозеф Ньюмен приехал в Японию в 1937-м, его корпункт находился в здании телеграфного агентства «Домэй цусин». Там же располагался и корпункт французского информационного агентства «Гавас», сотрудником которого являлся «Жиголо» – Бранко Вукелич. Из показаний Вукелича: «С весны 1941 года по согласованию с Зорге я проводил специальную работу с американским корреспондентом Ньюменом. Мы обсуждали с ним японо-американские отношения, изыскивая возможности сделать американскую политику более благоприятной для Советского Союза. Я старался разъяснить Ньюмену, что германская политика направлена на то, чтобы втянуть Японию в войну против Англии и Америки и превратить ее в пятую колонну Германии. Исходя из этого, я советовал ему написать соответствующую статью. Доверяя мне, Ньюмен написал такую статью, и она была опубликована в „Нью-Йорк геральд трибюн“»[415]. В газете появились как минимум три материала Ньюмена, которые можно рассматривать как инспирированные Рихардом Зорге[416].

15 мая вновь была поднята тема азиатского сырья. Сотрудник германского посольства в Москве «ХВС» («Х» – Герхард Кегель) передал донесение, которое перекликается с апрельским донесением Зорге: «Немцы намерены перебросить весь каучук из Азии в Германию до 15 мая 1941 г. или вовсе оставить его в Азии. Сотрудники посольства в срочном порядке отправляют ценности в Берлин»[417]. Сплошные признаки – «косвенные доказательства», по определению Зорге, подготавливавшейся войны.

19 мая 1941 г. Зорге докладывал из Токио: «Новые германские представители, прибывшие