Читать книгу - "История карфагенян - Вернер Хусс"

морю фарватер и одновременно в глубокой тайне строить флот. Когда все приготовления были закончены, он прошел через отверстие в стене и вышел в море с 50 триерами и многочисленными различными легкими судами. Цель этой вылазки была чисто демонстративной: ошеломив и смутив врага, карфагеняне вернулись в город. Но было бы еще разумнее, если бы они не ограничились лишь демонстрацией находчивости и энергии, а использовали эффект внезапности и атаковали корабельную стоянку, в тот момент совершенно не охраняемую.

Только через день карфагеняне вышли, чтобы дать сражение римлянам, которые к этому были уже готовы. После того как они целый день сражались и добились, особенно после введения ими в действие маневренных кораблей, преимущества, вечером они отошли, чтобы отложить завершение боя на следующий день. Однако у входа в порт возникла давка, так что военные корабли были вынуждены пристать к молу вне защищенной гавани. Римляне воспользовались этим обстоятельством для атаки, в которой благодаря примененной ими хитрости отличились пять сидетских кораблей[82]. Теперь они нанесли значительный урон карфагенянам, которые с наступлением ночи входили в гавань. Так закончилось последнее морское сражение между карфагенянами и римлянами.

Сципион понял значение мола как трамплина для взятия гавани. Уже в начале следующего дня он приказал завладеть им и разрушить находившиеся на нем сооружения, которые должны были помешать причаливать римлянам. После того как римляне уже обрушили часть их, карфагеняне ночью перешли бухту вброд и подплыли к молу, чтобы разрушить осадные машины врага. Они напали с таким ожесточением, что римляне в растерянности бежали. Паника, охватившая римский лагерь была столь велика, что Сципион был вынужден отдать приказ убивать каждого, кто бежит из лагеря.

Однако успех, одержанный карфагенянами в бою за мол, не был прочным. Римляне изготовили новые осадные машины, насыпали дамбу напротив башен, построенных карфагенянами, и отбросили защищающих их карфагенян обратно в город. Теперь Сципион окружил весь мол рвом, построил стену, которая высотой сравнялась с городской стеной Карфагена, поместил на ней четыре тысячи человек и стал оттуда обстреливать город.

В начале зимы 147/146 г. консул решил напасть на карфагенские войска, все еще в большой мере господствовавшие над внутренними районами, и уничтожить их. Прежде всего это было вызвано тем, что Диоген еще был в состоянии через море снабжать Карфаген жизненно необходимыми припасами. В то время как его офицеры оперировали в различных местах в глубоком тылу Карфагена, сам Сципион с флотом двинулся через Тунисское озеро против Нефериса и послал туда же Лелия, сына Г. Лелия, с частью армии сухим путем. Затем он разбил свой лагерь всего лишь в двух стадиях от лагеря Диогена. В последующее время он передвигался между Неферисом и Карфагеном, ибо хотел осаждать и Карфаген, и форт Диогена в одно и то же время и под своим личным присмотром. Нападение на укрепление Диогена он поручил Лелию и Гулуссе. Получив наконец известие о том, что стены лагеря разрушены в двух местах, он поспешил туда, чтобы самому командовать решающими боями. Когда первые римляне ворвались в форт, карфагеняне бежали. На бегущих набросился в основном Гулусса со своими всадниками и слонами. Около 70 тысяч солдат и гражданских лиц погибло, около 10 тысяч попало в плен, и только около 4 тысяч сумели ускользнуть. Вследствие падения карфагенского флота и города Нефериса надежды жителей городов внутренних районов, еще оставшихся верными карфагенянам, на успешную защиту от римской агрессии упали до минимума. Эти города или добровольно сдавались римским офицерам, или оказывали лишь слабое сопротивление. Вся область Северной Африки, находившаяся под властью Карфагена, перешла в римские руки. Больше ни один корабль не вошел в гавань Карфагена. Росла нужда.

В этой ситуации (вероятно, в ноябре или декабре 147 г.) Гасдрубал, еще не зная о поражениях маврусиев и людей Диогена, в личной беседе с Гулуссой сообщил, что он мог бы повести переговоры со Сципионом и просить о милости для несчастного города. Карфагеняне были готовы выполнить все требования, которые не приводили бы к разрушению города. Гулусса сообщил об этом разговоре Сципиону и натолкнулся на жесткий отпор. Однако на следующий день консул передал через Гулуссу следующий ответ генералу: в случае сдачи города он гарантирует ему, его жене и детям, а также членам 10 родственных и дружеских ему семей личную безопасность, а также владение 10 талантами и 100 рабами; о возможности спасти город не могло быть и речи. Гасдрубал с возмущением и патетикой отверг это предложение.

146 г. должен был принести решение. Сципион, которому было продлено африканское командование, планировал в первую очередь проникнуть в город через торговую гавань. На это намерение врага рассчитывал и Гасдрубал. Ночью он поджег часть зданий, окружавших гавань, видимо, потому, что он хотел сократить линию обороны. Карфагенские войска защищали территорию вблизи гавани. Поскольку на следующий день все их внимание было сконцентрировано на торговой гавани, они не заметили, как отряд Лелия забрался на стену, окружавшую военную гавань. За ним последовали другие римские отряды. Обессиленные карфагенские солдаты, стоявшие на стене, не оказали римлянам достойного сопротивления. Через военную гавань Сципион продвинулся к агоре. Здесь он со своими войсками провел ночь. С наступлением дня он приказал следовать за ним 4 тысячам свежих солдат, которые вступили в бой после того, как разграбили храм Решефа. Следующей целью Сципиона должна была стать Бирса, куда бежали многочисленные карфагеняне. Туда от агоры вели три улицы, по обейм их сторонам стояли тесно примыкавшие друг к другу шестиэтажные дома. Как на улицах, так и на крышах домов в кровопролитных боях римские солдаты прокладывали себе путь к Бирсе. После того как они все же туда добрались, Сципион приказал всю часть города между агорой и Бирсой сжечь дотла и в военных целях проложить новые улицы для соединения агоры и Бирсы.

6 дней и 6 ночей продолжались убийства, пожары и уличные бои. Происходили сцены огромной жестокости. Только на седьмой день несколько умоляющих, увенчанных оливковыми ветвями, появились перед Сципионом, выйдя из храма Эшмуна. Они предлагали сдачу цитадели и выдвигали только одно условие: гарантию сохранения жизни для тех, кто пожелает покинуть цитадель. Сципион согласился, но исключил перебежчиков. После этого 50 тысяч мужчин и женщин через проделанный для этого пролом в стене покинули Бирсу. Но около 900 перебежчиков, которые явно сомневались в своем спасении, вместе с Гасдрубалом, его женой и двумя сыновьями укрепились в находившемся на вершине храме Эшмуна. Там они продолжали сражаться. Но когда их одолели напряжение, бессонница, голод и сознание бессмысленности своей борьбы, они оставили