Читать книгу - "Сага о Головастике. Уроки инопланетного мастерства - Александр Нерей"

сын Мой! Я же запретил тебе!» И так далее. Вот тот откусанный кусочек и застрял у Адама в горле, а впоследствии стал кадыком. Адамовым яблоком, так его назвали. После этого Бог решил выгнать из рая обоих. И Еву, в полной мере вкусившую знания. И Адама, только-только коснувшегося их.

Ушли первые люди, куда глаза глядят, и начали обустраиваться. Только вот, деток заводить не спешили. Ева не спешила. Адам же толком не знал, что может стать папкой.

Время шло, а Божьего напутствия никто не выполнял. Которое: «Плодитесь и размножайтесь». Хлеб в поте лица добывали, а вот детей…

Надоело Богу ждать своих внуков, а по сути, тех же деток. Или чад, это как сам назовёшь. И придумал Безначальный Творец сны. Точнее, первый сон. Только получился у него… Точно, как ты и сказал: «Кошмар Евы». Но не простой кошмар, а воспитательный.

Приковал он Еву к большому чёрному камню, чтобы даже во сне не могла убежать, и выстроил в очередь всех её нерождённых деток. И выстроил бесконечную очередь. Не один миллион. Даже, не один миллиард.

Слушай, а не ухмыляйся. Именно, миллиард.

Начали подходить дети к Еве и спрашивать: «Почему ты не родила меня, мама?» И спрашивать со слёзками на глазах. А лица у всех ангельскими были, как и положено у годовалых деток.

Спрашивали, а Еве ответить-то нечего было. Вот и начала она оправдываться, что еды мало, урожай ещё не собран. Адам охотиться не умеет, рыбачить. Дом ещё не построен, и тому подобное. Дети всхлипывали и уходили. Подходили следующие, и всё начиналось с начала. И так происходило каждую ночь.

Наконец, Ева не выдержала и взмолилась: «Господи, неужели я могу нарожать столько? Или ты издеваешься? Ладно бы одного, двоих, но не бесконечность же!»

На что Бог ответил: «Родная моя, ты не родила первых, первые не родили вторых. Соответственно, вторые не родили третьих, третьи четвёртых, и так до твоей бесконечности».

Понял, как Господь вразумил вашу Праматерь? Там ещё продолжение было, насчёт гармошек, которые играли, чтобы отвлечь Еву от беспокоивших мыслей, но это что-то вроде взрослого анекдота. Надоело Богу самому играть на тех гармошках, и придумал он волшебные гармони. Только вот…

В общем, когда надо было, эти гармони сами начинали музицировать. Ева… У Евы отключались в голове запретные знания, и ничто не мешало. Потом Бог уменьшил эти гармошки до микроскопических размеров и поместил в кровь Первой женщины. А чтобы они никогда не заканчивались, сотворил ей особый орган, вырабатывавший эту музыку. Точнее, гормоны.

Ха-ха-ха! Разве не смешная легенда о кошмаре? Считай её анекдотом, не более. Мужским анекдотом. Только эти кошмары существуют, и они совсем не шуточные. Снятся некоторым… Не пожелавшим дарить жизнь своим сыновьям и дочкам.

Хватит об этом. Приехали. Сейчас победишь Смерть и докажешь всей Вселенной, что ты маленький Бог.

Коридор Страхов и Часы Жизни

Когда перед глазами прояснилось, я увидел, как лечу и плавно опускаюсь на тропинку, петлявшую по склону сказочной, но совершенно безжизненной горы. Вокруг, куда доставал взгляд, были такие же безлесные пригорки и холмы, но все гораздо ниже горы-исполина, на которую я приземлился и сразу целеустремлённо пошагал, ещё не зная конечной цели. Просто, продолжил следовать в том же направлении, в котором летел.

Рассматривая мёртвый пейзаж, задумался: «Откуда тут овраги? Воды, вроде, не видно. Трава, и та не растёт, отчего тогда промоины? Планета немного похожая на Куом?»

И дальше бы так бессмысленно брёл и рассуждал о чём угодно, только не о победе над Смертью, которую от меня ждали и бактерии, и затаившаяся Ватрушка, но что-то меня остановило.

— Так, ребята. Что стряслось? Почему все разом замолчали? Намекните, хоть что-нибудь. Дальше идти можно, или нет? Ну, же, — понукал я попутчиков к началу разговора, но тщетно.

Затаились, и всё тут. Даже прото-скафандр куда-то исчез, будто растворился. Причём бесследно. Оглянувшись назад и ничего не увидев на тропке, начал сомневаться, что не заметил расставания с Мутным в его жидком или кубическом состоянии.

«Снова морок? Как только что в сердце Кармальдии? И ладно. Шагаю вперёд. Авось, встретится местная Ватария и подскажет, зачем угораздило сюда явиться», — решил и продолжил путь, ожидая, что вот-вот получу по ушам чьим-нибудь голосом. Пусть даже пугавшим, пусть даже окриком какого-нибудь Макара, работавшего Смертью.

— Может, я уже пришёл? Может, вот эти мёртвые горы мне и нужно оживить? Победить их смертельную засуху? Тогда надо кликнуть эту планету по имени и попросить всплакнуть.

— Ты что, уже делал такое? — услышал, наконец, мирный вопрос, да ещё и женским голосом.

— Э-э… — хотел уже представиться, кто я и откуда, но вовремя задумался о том, кого во мне видели все новые знакомые и помощники, а видели они маленького Бога.

— Я знаю, кто ты. Ты очередной претендент. Девятый кандидат Девятого Возрождения Мудрейшей Пифии Клеодоры. Восемь предыдущих оказались недостойными.

Помоги нам, о, Мудрейшая! Твоё Возрождение задерживается…

— Не понял. Это не сон? Какая ещё девятая Мудрейшая из Пифия по имени Клеопатра?.. Как может сниться то, о чём никогда не думал и чего никогда не видел? — задумался я вслух.

— Но-но! Не шути с именем Мудрейшей. Мы все от тебя ждём чуда. Её Девятого Возрождения. Она благородная Пифия по имени Клеодора! — раскричался голос невидимой тётки.

— Ну и ждите. Кто вам мешает? Только не пойму: причём здесь Смерть? Меня сюда доставили чтобы победить её. Но я ничего такого против Доброй не имею. Так ей и объясню. Мол, недоразумение. Больше не буду, и так далее, — признался я в цели не совсем добровольного визита вежливости.

— Не понимаете вы, люди, что здесь нет Смерти. Нет! Но и Жизни здесь тоже нет. Она уснула, а чтобы разбудить её нам нужен Бог. Ты Бог?..

— С утра был Богом, — брякнул я присказку Ротарика, но меня мигом перебила местная Семалия:

— Если чувствуешь себя Богом, это ещё не значит, что ты Он! Осмелился сказать такое, теперь оставь чаяния и познай себя. Входи в Оракул, ставший саркофагом Мудрейшей. И если ещё не понял, ты здесь разумом, а тело твоё спит. Больше подсказок не будет. Ни от души, ни от друзей. Всё, что сможешь осмыслить…

— Боги не думают. Боги знают. А я всего лишь… Разумом, говорите? А тело с душой потерялись? — испугался я, наконец, осознав, что