Читать книгу - "журнал "ПРОЗА СИБИРИ" №1 1995 г. - Владислав Крапивин"

в районных руководящих кругах, с восторженным шепотом молодежь. В соперничестве с телевизионными дивами она выигрывала. Поет все то же и так же. Но телевизионные — бесплотны, а эта живая, юная, красивая, светлая в ярких огнях сцены.

На областном фестивале искусств инструментальный ансамбль и Надя представляли районную самодеятельность.

На фестивале пение Нади высоко оценено. Ей присуждается премия. Она выступает на заключительном концерте в зале областного театра. Концерт транслировался по телевидению. Представители районного отдела культуры с фестиваля искусств возвратились расхваленными.

А Надя, прямо держа головку и глядя не на собеседника, а куда-то вдаль, говорила: „Да, поеду учиться. В театральное. Во Владивосток".

— Почему во Владивосток?

— Там родственники живут. Мама говорит, у них квартира хорошая. В общежитиях трудно вокалом заниматься.

И Надя во Владивосток ездила. Сдавала экзамены в театральное училище. По конкурсу не прошла. Возвратилась. От ансамбля отказалась. Согласилась работать заведующей клубом в своей деревне.

* * *

Надя сидела за столом и прихода Сергея не заметила или показывала, что не заметила. В комнате, служившей и ее кабинетом и хранилищем гитар, домбры, барабанов, было прохладно — березки затеняли окно. Босоножки ее валялись под столом. Было видно, что измучены и ее ноги, и сама Надя. Она перелистывала старые планы работы в разбросанных на столах папках, бегло вчитывалась и отвергала. Когда все перебрала, уронила голову на ладонь и уставилась в окно. Понятно было по всему: так она намеревается сидеть всегда — ей не хотелось больше ничего искать, никого видеть.

Вошел Сашка. Решительно всмотрелся в Надино лицо, наклонился, собрал Надины босоножки, поставил аккуратно рядышком с ее ногами. Надя на такую заботу не прореагировала.

— Искала, — сказал Сашка. — Не нашла.

Помолчал и возмутился.

— Да не искать надо. Ну кто на все случаи тебе сценарии приготовил? Их же из самодеятельных сборников передирают. В городах на праздничных действах иногда такую бодягу разыгрывают: а тут... на пять минут спектакля. Да мы сейчас сами такой монтаж сварганим, у тебя все будут его переписывать! Главное, в легкие побольше набрать воздуха. Так... — Сашка напыжился как спортсмен перед прыжком. — Это уже хорошо. Это уже что-то. С лица сошла бледность. Теперь можно и улыбнуться.

Сашка старался рассмешить Надю.

— Правильно. Совсем хорошо! Можно и приступить к творчеству. Достань чистой бумаги. Ручку. Ручки не вижу! А это главный инструмент для поэта.

Надя нехотя достает из шкафа пачку бумаги. Саша пододвигает ее, разворачивает ладом перед заведующей клубом.

— Пиши. Сейчас будем создавать нетленку. Когда с ней познакомятся вышестоящие товарищи, тебя будут расхваливать на всех районных конференциях культработников и выбирать в президиум. И ты будешь делиться опытом идеологической работы в деревне, а библиотечные.работники пригласят свой актив на твои показательные уроки в базовом доме культуры. И так... я выстраиваю схему, сюжет, а эмоциями и пафосом сценарий начинять будешь ты. Выявляем цель. А цель такова...

Идеологический работник, то бишь заведующая клубом, должна поднять настроение хлебороба на уборке!!! В самый разгар страды, когда у хлебороба иссякают силы, искусству необходимо эти силы выработать и вдохнуть. А как?...

„Идет комбайн. Солнце палит. Пахнет горячим мазутом. Пыль. Ветром лицо у комбайнера обожжено. Глаза и нос забиты. Полова летит, кружится. Но комбайн идет!... И тут встречь ему красивая девушка в ярком наряде... и рядом с ней толпа — эстрадное шоу - мальчики и девочки в белоснежных рубашках и красных галстуках. Белоснежных обязательно! — категорично подчеркивает Сашка и указует пальцем на бумагу. — Пометь!... Девочки с караваем в руках преградили комбайну дорогу. Рядом с девочками баянист. Некуда комбайну деться. Удивился комбайн, встал. Хлебороб, ясно, догадывается — люди по его душу. Спускается. От вибрации покачивается. У него покруживается голова. Все внимание ему. Он смущен. В недоумении. Подходят к нему с хлебом-солью на вытянутых руках чистенькие ученицы: „Дорогой Иван Максимович! Или как там? Ну, соответственно. Голос должен быть у девочки душевным, звонким, будто его волнение перехватывает... :— Вам..., а лучше, если это будет дочка комбайнера. — Дорогой папа!... тебе этот хлеб-соль. Прими от благодарных односельчан. Спасибо тебе, папка, за ударный труд и этот хлеб! Тут надо уточнить, сколько Иван Максимович намолотил центнеров. Хлеб подносится. Баянист наяривает туш. И тут надо чуть подождать, чтобы Иван Максимович пришел в себя. Руки у него заняты хлебом. Чтобы снять замешательство, как бы непроизвольно, с милой непосредственностью, находится заведующая клубом, помогает комбайнеру отломить кусочек булки и... целует его. Целует обязательно! И тут, полный ответственности, вступает в действо мальчик. Понятно, зачем ему чистейшая рубашка? Потому как — праздник!

Баян подхватывает мелодию. Серега, какая в таких случаях мелодия надобна? чтоб чувство поднять? Да... Идет мелодия... И ты ручкой подаешь знак. Мальчик приподнятым голосом:

Целый день от зари до заката,

По колхозному полю в пыли...

...как солдаты...

Сашка забегал по полу. Остановился. Наклонился над Надей. Адресовался он только к ней.

...как солдаты... Что-то тут не то?

По веленью души, не зарплаты...

Степные идут корабли...

Ясно? А что, куплет сделан! Нет, „не зарплаты" не пойдет.

 Под звучание хлебной кантаты...

А ну, что получилось?

Сашка берет из рук Нади листик.

 „Целый день от зари до заката,

По колхозному полю в пыли,

Под звучание хлебной кантаты,

Степные идут корабли...

Нет, лучше:

Как в суровую битву солдаты,

Степные идут корабли.

Здесь не нужен приказ и команда...“

Сашка подсунул Наде листок. Поощрил. Он снова вдохновился.

 „Ведь не ради похвал и наград,

Из советского сплава атланты,

У штурвала стоят.

Теперь надо про урожай. Ну... подбрасывайте рифму... Серега... Мне же трудно.

„Рожая... урожая... урожая... Ведь один рожаю...“

Надя падает лицом на лист, катается лбом по столу. Осилив себя, смотрит на Сашку, готовая записать каждое его движение, поражаясь невероятной его способностью наговаривать стихи, такие точные, такие нужные, его умением так свободно творить. В глазах у нее религиозный восторг от Сашкиного таланта. Все это легко прочитывается. Сергей, навалившись на баян, не глядел ни на Сашку, ни на Надю. Через него проходили