Читать книгу - "Mondhexe - inverse101"

а затем с удвоенной скоростью полетел обратно.

Белое облако шрапнели накрыло Пивза. Он закашлялся (или издал звук, имитирующий кашель), пытаясь отмахнуться от собственной атаки.

Рин прорвалась сквозь меловое облако. Она была уже в центре класса.

— Rictusempra!, — произнесла она формулу.

Это было простейшее, почти детское заклинание. Но Рин наполнила его своим Од, сжав структуру до плотности иглы.

Луч попал Пивзу в плечо.

— Ай! — взвыл он. Для бесплотного духа боль была концептуальной, но от этого не менее реальной.

— Furnunculus! — добавила она, проверяя на нем проклятие нарывов.

Второй луч ударил в ногу.

Пивз заметался под потолком, пытаясь найти укрытие. Но класс был пуст, а Рин двигалась, постоянно меняя угол обстрела, не давая ему спрятаться за люстрами.

— Tarantallegra! — заставила она его ноги дергаться в неконтролируемом танце.

— Хватит! Хватит! — завопил полтергейст. — Ты сумасшедшая! Ты не профессор, ты маньячка!

Он никогда не встречал такого отпора. Учителя обычно пытались его запереть или натравить Кровавого Барона. Студенты убегали. Никто не гонялся за ним с целью причинить вред с такой холодной, методичной жестокостью.

Рин остановилась. Она не запыхалась.

«Динамика цели снизилась», — констатировала она. — «Предсказуемость траектории — 90 %. Скучно».

Она подняла палочку, целясь точно в лоб полтергейсту.

— Incendio…

На кончике палочки сформировался не маленький огонек, а сгусток ревущего, багрового пламени, готовый превратиться в струю напалма.

Глаза Пивза расширились до размеров блюдец. Он понял, что она не шутит. Она действительно собиралась поджечь его (или эктоплазму, из которой он состоял).

— Я сдаюсь! — визгнул он. — Психопатка! Ведьма!

Он сделал то, что делал лучше всего — исчез. Просто провалился сквозь потолок, оставив после себя лишь эхо своего вопля и облачко меловой пыли.

Рин медленно погасила пламя на кончике палочки. Огонь втянулся обратно в дерево.

В классе воцарилась тишина.

Она огляделась. Несколько перевернутых парт, рассыпанный мел, следы копоти на стенах от промахов (их было немного, но они были).

Рин выдохнула, расслабляя мышцы.

— Сойдет, — оценила она.

Это была отличная тренировка. «Живая» мишень, обладающая интеллектом и магическими способностями, — это куда лучше, чем статические манекены. Она проверила свою реакцию, отработала переключение между заклинаниями на ходу, протестировала совместимость палочки с боевым темпом.

Результат: положительный.

Палочка из сакуры выдержала. Она не перегрелась, не сопротивлялась. Она работала как продолжение руки.

Рин проверила свой резерв. Потрачено около 5 % от общего объема Од, плюс значительное количество внешней маны, которую она «прокачала» через себя. Эффективность расхода энергии была на порядок выше, чем при обычном магическом сражении.

«Быстрая магия имеет свои преимущества», — признала она. — «В затяжном бою на истощение эта тактика может быть решающей».

Она подошла к окну. Вид на Запретный лес успокаивал.

Пивз ушел. Скорее всего, он побежит жаловаться другим привидениям или затаится, планируя месть. Но теперь он знает: Тосака Рин — это не добыча. Это хищник. И связываться с ней — себе дороже.

— Reparo, — лениво махнула она палочкой, восстанавливая рассыпанную коробку с мелом.

— Scourgify, — убрала следы копоти со стен.

После установки парт на место, класс принял первозданный вид. Никто и не узнает, что здесь только что проходило «сражение».

Рин вышла в коридор, поправив прическу. Она чувствовала себя великолепно. Тонус мышц, ясность ума, удовлетворение от доминирования.

* * *

Август в Хогвартсе был временем тишины и пыли. Солнечные лучи, пробивающиеся сквозь высокие стрельчатые окна, высвечивали в воздухе мириады танцующих пылинок — единственное, что двигалось в замершем замке, кроме призраков и Тосаки Рин.

Для большинства людей одиночество в огромном, пустом древнем замке стало бы испытанием для психики. Для Рин это было идеальное рабочее состояние. Никаких отвлекающих факторов. Никаких социальных ритуалов. Только она, магия и ресурсы.

Её образ жизни в эти недели можно было охарактеризовать одним словом: аскетизм.

Но это был не религиозный аскетизм, направленный на умерщвление плоти ради духовного просветления. Это был расчетливый, циничный финансовый аскетизм.

Рин в одиночестве сидела за столом преподавателей в Большом зале. Перед ней стояла тарелка с овсянкой, тостами и жареными колбасками.

— Идеально, — пробормотала она, отправляя в рот кусочек колбасы.

Еда была бесплатной. Это был ключевой фактор.

В Лондоне она тратила на питание около двадцати фунтов в день, если хотела есть что-то съедобное. Здесь же кухня работала по принципу «всё включено», оплаченному из бюджета школы. Домовые эльфы, невидимая обслуга замка, продолжали готовить даже для одного-единственного преподавателя, оставшегося на лето.

Она быстро подсчитала в уме.

Тридцать дней. Двадцать фунтов в день. Шестьсот фунтов стерлингов экономии в месяц только на еде. Плюс отсутствие арендной платы. Плюс бесплатные расходные материалы (чернила, пергамент, свечи), которые она без зазрения совести брала со склада.

«Шестьсот фунтов», — считала в уме она, отпивая тыквенный сок. — «Это сто двадцать галеонов по официальному курсу».

Она не тратила ни пенни. Ни кната.

Рин закончила завтрак, аккуратно вытерла губы салфеткой и встала. Тарелка тут же исчезла — эльфы работали с пугающей эффективностью.

— Курьер, — позвала она, входя в свои покои полчаса спустя.

Сова, дремавшая на спинке кресла, недовольно открыла один глаз. За последний месяц птица набрала вес — школьная совятня обеспечивала отличный рацион.

— Работа, — Рин привязала к лапе птицы небольшой, но тяжелый мешочек с монетами и свернутый пергамент.

Это был заказ.

Она не хотела сама посещать Косой переулок каждый день — это было бы изнурительно. Но система совиной почты позволяла вести торговлю дистанционно.

Рин нашла поставщика. Не ювелира из маггловского Лондона, а гоблинского посредника, который специализировался на «техническом сырье».

В заказе значилось: «Кварц. Горный хрусталь. Необработанные корунды. Отбраковка, сколы, дефекты огранки. Главный критерий — целостность кристаллической решетки и масса».

Она покупала мусор. С точки зрения ювелира. Но с точки зрения мага она скупала пустые батарейки по цене металлолома.

— Лети, — скомандовала она, открывая окно.

Сова ухнула и растворилась в утреннем тумане.

Рин повернулась к своей комнате.

За месяц её спальня преобразилась. Это больше не была просто комната в средневековом замке. Это был склад боеприпасов.

На столе, на подоконнике, на каминной полке — везде лежали камни.

Они не сверкали, как сокровища дракона. Большинство из них были мутными, серыми или грязно-бурыми. Куски кварца размером с кулак. Осколки аметистов.

Но если посмотреть на них магическим зрением, комната сияла.

Каждый камень был наполнен праной.

Рин тратила на это каждый вечер. Час медитации. Час перекачки энергии. Она выжимала себя досуха, используя атмосферу Хогвартса как бесконечный источник топлива, а свое тело — как насос.

Она брала дешевый, мутный кристалл, который стоил пару сиклей, и закачивала в него столько энергии, что