Читать книгу - "Начальник Америки - Сергей Фомичев"

— Я представляю Экономическое общество, — доверено сообщал я. — И мы готовы покрыть ваши долги на определенных условиях.

— На каких же?

— Допустим, вы отправитесь во Францию.

За этим обычно следовала длинная пауза.

— Во Францию?

— Ну или в Англию, раз уж меж ними теперь война.

— А зачем?

— Чтобы изучить тамошний опыт ведения сельского хозяйства. И разумеется возьмёте с собой всех этих людей, крепостных, которые должны будут воплощать по возвращении новые методы. Мало того, если не хотите путешествовать сами, можете остаться здесь, а людей отправить с приказчиком. Он присмотрит за ними в пути. А там на месте их встретят наши люди. Из Экономического общества. Они же и пристроят куда следует. Если согласитесь, я ссужу вас деньгами, дам все нужные адреса и сопроводительную записку. Решать нужно быстрее, чтобы до весны успеть выправить паспорта (это предстоит сделать вам самостоятельно) и по зимнику добраться до Петербурга или Риги. А там, едва вскроется лед, на первом же корабле в Англию. Или в Швецию.

В зависимости от талантов крепостных того или иного имения, я представлялся эмиссаром Общества художеств, Театрального, Музыкального, приглашая на учёбу за границу способных к рисованию, игре или обладающих слухом подростков.

* * *

Наступил май. Я готовился встретить первую партию человек в сорок от разных помещиков на трёх английских кораблях, вышедших из Кронштадта почти одновременно около месяца назад. Я нарочно выбрал английские суда, так как они добирались вдвое быстрее и вообще создавали меньше проблем в британских портах.

Пег, который обосновался в «Белой Лошади» на Феттер-Лейн, должен был встретить бедолаг и разместить там же в таверне до моего появления. Хотя обычно о прибытии кораблей из иностранных портов в Лондоне узнавали гораздо раньше, чем те, дождавшись благоприятного ветра поднимались от устья Темзы.

Тем временем мы с Ногом продолжили охоту за технологиями и однажды оказались на лодке, что шла вниз по Темзе до Дартфорда. Там нас ожидала встреча с клиентом, продающим мельницу для валяния шерсти. Под предлогом покупки я собирался осмотреть оборудование, чтобы, возможно, организовать производство войлока в Виктории. Валенки, как ни странно, ещё не вошли в обиход даже в Сибири, и мы могли стать пионерами этого дела.

Устье Темзы было забито старыми кораблями. Фактически голыми корпусами без орудий, со снятыми мачтами. Обычно такие продавали на дрова, но эти крепко стояли на якорных стоянках, а на палубах можно было заметить солдат.

— Халк, — ответил Ног, когда я показал на один из корпусов.

Я потребовал пояснений. Оказалось, что списанные корабли королевского флота превратили в тюрьмы. Сюда свозили осужденных, для которых петля считалась излишне строгим наказанием. Ещё пять лет назад таких преступников вывозили в Американские колонии, теперь же этот путь оказался закрыт, а до Первого флота в Австралию оставалось десятилетие. Возможно предложение с идеей высылать преступников в Ботани-бей ещё даже не легло на стол Премьер-министра.

Можно ли воспользоваться случаем, чтобы предложить забрать бедолаг к себе? Идея заманчивая, но вряд ли реализуемая. Дело государственное, его не доверят кому попало, тем более иностранцу. Ведь отправлять преступников в чужие земли означало снабжать противника потенциальными шпионами и инсургентами. Даже если Россию как противника не воспринимали. Жаль. Мне всегда становилось грустно, когда мимо рта проплывал жирный кусок. Большинство осуждённых, томящихся в халках, наверняка нарушили закон по нужде. Душегубов и профессиональных воров чаще вешали, чем высылали. Во всяком случае до основания каторжных тюрем.

Мрачная картина, однако, натолкнула меня на мысль, что вместе с русскими я мог бы отправлять по индийскому маршруту и некоторое количество местных специалистов. Ведь бывшие крепостные (они и сами не подозревали что бывшие) не могли покрыть всех потребностей Виктории. Кроме того, многих «бизнесов» в России просто не существовало или круг мастеров был слишком ограничен. Какие-то знания я мог записать на бумажке, но записи не заменят навыков. Человека можно быстро научить взбивать масло, но процесс гравировки на пальцах не объяснишь. А граверы требовались хотя бы для печатного дела. Цари сами нанимали толпы европейцев для разных работ. Почему бы не последовать примеру монархов, вместо того, чтобы тратить время на обучение крепостных? Специалисты из Англии могли бы выступить менторами наших переселенцев уже на месте.

Нам нужны были бондари, или купоры, как их чаще называли на море. Среди россиян таких не нашлось. А ведь бочки являлись основной тарой коммерческого флота. В них набирали воду, хранили солонину, перевозили зерно, селитру, любой товар, который могла испортить морская вода. Тысячи бочек разных размеров поступали в Викторию моими стараниями.

Так что наше с Пегом и Ногом предприятие сменило профиль. Теперь они искали объявления о распродажах не для того чтобы перекупить оборудование, а чтобы завербовать самого банкрота. Газеты пестрели такими объявлениями. Экономику лихорадило из-за войны, потери американского рынка, нарушения торговли с Францией. Одни набивали карманы на военных заказах. другие разорялись. Я мог предложить некоторым из этих людей второй шанс. Конечно, собирать под знамена неудачников не самая лучшая стратегия. Так ведь процветающий человек и не поедет в дикие края, разве что от скуки, пересыщения жизнью. С другой стороны, мне не требовалось от банкротов выдающихся способностей. Они были лишь семенем того или иного знания, ремесла. Отправной точкой.

Не надеясь только на поиск, я сам разместил множество объявлений под заголовком «Требуется» по три шиллинга за каждое. Мы искали, например, рудокопов и угольщиков. Я знал, что на Острове громадные залежи угля, но их следовало найти, организовать разработки. Каменный уголь в России ещё не добывали, а в Англии специалистов можно было найти без труда. А еще я хотел получить оркестр. Хотя бы один, чтобы играл по праздникам в парках. Конечно, переправлять толпу музыкантов, которых ещё предстояло соблазнить работой в колониях, стало бы слишком большой тратой средств. Поэтому я дал объявление, что ищу учителя музыки сразу на гобой, валторну, кларнет, фагот, флейты. Инструменты я готов был прикупить, но число учителей хотелось бы сократить.

В общем я вновь дал волю фантазии. Мастера живописи, скульптуры, гравировщики, знатоки сельского хозяйства, инженеры и механики, каретные мастера, зодчие получали хорошие предложения (место в школе, морском училище или технологическом институте, место в одной из компаний, которые я создавал по ходу дела). В условиях продолжающейся войны перспективы перевешивали неудобства дальнего путешествия.

Пегу (он был пошустрее брата) предстояло встречать претендентов в мое отсутствие и проводить предварительное собеседование. Я набросал ему список вопросов. Что до изобретателей, то приходилось отделять действительных умельцев от прожектеров. Но десять классов образования позволяли это сделать сравнительно легко.

И конечно мы мы втроём постоянно мониторили газеты в поисках объявлений о пассажирских местах на «индийцах» или независимых торговцах, шедших в Бенгалию по разрешению Достопочтенной Компании.

Когда дело уже дошло до покупки мест, я вдруг вспомнил, что о моих планах никто не предупредил Храмцова, оставленного Тропининым в Бенгалии. Я-то привык решать подобные проблемы по мере возникновения, внезапными визитами, однако, Индия оставалась закрытой территорией.

* * *

Как не хотелось мне прокатиться с ветерком, добраться до Лёшкиных владений на пролетке пока было невозможно. От Эскимальта Викторию отделял длинный фьорд с нанизанными на него точно бусинки бухтами. Тропинин собирался построить мост через узкую часть фьорда. И построил бы. Но дело упиралось в мачты (а в будущем и трубы) наших судов. Вернее мачты с трубами упирались бы в мост, пожелай корабли пройти во внутренние гавани, которые рано или поздно предстояло освоить. Мост следовало делать разводным, а на это наших технологических возможностей пока не хватало.

Желающим приходилось переправляться на лодке (что привело к возникновению отдельного бизнеса), а потом топать до Эскимальта несколько километров пешком. Правый берег (если принять фьорд за реку) был застроен типовыми домами. Такими, что позже назовут таунхаусами. Здесь проживала большая часть рабочих. Мастера и начальники селились в центре или Сити, как называли его мы с Лёшкой. Ветераны предпочитали держаться своих, несмотря на то, что каждый день им приходилось нанимать лодку.

От рабочего района, называемого Сонги по имени местного племени, или просто Правым