Читать книгу - "Помещик - Михаил Шерр"

Вообще время в котором я оказался, довольно интересное и полно странностей.

В далекой Англии во всю строили паровозы, дымящие чудовища уже бороздили по рельсам от Ливерпуля до Манчестера. На уральских заводах дядюшки паровые машины откачивали воду из шахт, позволяя добывать руду с невиданных прежде глубин. Мир вокруг бурлил и кипел, готовый прыгнуть в объятия промышленной революции.

Даже в нашем богоспасаемом отечестве эта самая революция уже стучалась в двери. В Петербурге и Москве появлялись первые фабрики, строились дороги, менялся уклад жизни.

А здесь, в калужской глуши, было совершенно непонятно, какой сейчас год. То ли 1840-й, и на троне Николай Павлович, то ли 1690-й, и только-только отгремели раскаты стрелецких бунтов.

Хотя если вспомнить историю или например покинутое мною время, то всегда были, есть и будут такие контрасты.

Всю последующую дорогу до Сосновки я размышлял о проблемах мироздания и о том, как такое могло произойти конкретно со мною.

Совершенно неожиданно из Калуги я вернулся раньше чем планировал и решил сразу же заняться беконными проблемами, так как Пелагея с порога сказала, что приходила Настя со своим мужем, который приехал домой.

— Сказывала, что вы, барин обещали ему работу в имении дать.

— Обещал, это точно, — пробурчал я. — Пошли кого-нибудь за ними, пусть не медля идут ко мне.

С утра до ночи около Пелагеи крутилась деревенская ребятня. Им что-нибудь постоянно от неё перепадало и добровольные помощники у неё всегда были под рукой.

Босоногие курьеры умчалась с поручением. А я поинтересовался у Пелагеи трудились ли сегодня на кухне Вильям со своей невестой.

— Трудились, барин. А как же могли не трудиться, коли велено, — я еще вчера распорядился чтобы сладкая парочка немедленно начинала обучаться поварскому искусству. — Мария попросила попросила отпустить их. Сидор хочет поближе познакомиться с Вильямом.

— Ну отпустили и отпустила. У них это тоже горит. Против барской воли не пойдешь, да только желательно понимать за кого любимая внучка пойдет. А то может быть лучше помочь тороповским прикопать молодца где-нибудь, — мне иногда черный юмор доставлял удовольствие.

Пелагея чистая душа, а в этом я уже успел убедиться, замахала на меня крылами как ветряная мельница.

— Скажите вы, барин. Аж страшно слушать. Как это можно — прикопать.

Она похоже о «художествах» нашего басурмана не в курсе и о нем довольно таки высокого мнения.

— А вот так, голубушка. Он здесь не просто так оказался, а по поводу. Я его в Германии от смерти спас, когда его бюргеры хотели на части разобрать за то, что девок портил. И у нас уже успел отличиться, Иван Петрович жаловался, что он у них пытался «курочек» щипать.

Пелагея теперь если что, за возможные похождения басурмана будет отвечать почти головой. Так что должна быть в курсе, что это за фрукт.

— Так что смотри, ухо с ним востро держи. Коснись что, с тебя спрос.

— Господи, — всплеснула Пелагея руками. — Вот уж не подумала бы. А с виду-то чуть ли не сморчок. И что в нем такого. То-то я смотрю Маня Дуняше кулак сегодня показала как только пришла.

Пелагея заливисто засмеялась. Видать сцена была очень комической.

— Одна надежда, что она его на цепь посадит и будет держать на коротком поводке.

Её смех был столь заразителен, что я не мог удержаться и подержал я Пелагею.

— Так ведь Вильям и сам желает этого. Вчера я его хотел плетью вразумлять, так ведь не получилось, когда он заговорил и сам попросил посадить его на манину цепь.

— С этим, барин, будь-те уверены все будет в порядке. У Сидора любимая внучка вся в деда, мужик в юбке. Дюже характерная. Ежели рассвирепеет любого мужика наверное разгонит. Меньше была постоянно в ребячьих драках участвовала, когда они ватага на ватагу сходились. Всегда верх брали там, где Маня была.

Вот уж не подумаешь, что такая видная девица, про таких говорят, что всё при ней, такой боец.

— Надо же, — покачал я головой. — Никогда не подумал бы.

Разговор о Вильяме и его пассии на этом закончился, так как пришел посыльный с письмом от батюшки. Отец Петр предлагал обратить нашего басурмана в православие через три дня.

Я быстро набросал несколько строк своего согласия и протянул ответ посыльному.

Стоило ему закрыть дверь, как раздался робкий стук и дрожащий женский голос спросил разрешения войти.

Настю я сразу же узнал и громко ответил:

— Настя, входите, не тушуйтесь.

Но оказалось, что Настя пришла одна, от этого она явно была немного не в своей тарелке и поспешила объяснить.

— Серафим, барин, сейчас прибежит. У соседей сараюшка завалилась. Он с мужиками жердями крышу подпирает, пока бабы скотину выводят.

— А не завалит их, скотину конечно жалко, но люди вообще-то дороже.

— Что вы барин. Там крыша такая, что и синяков не будет. Солома она и есть солома. А слеги сгнили полностью. Соседи собирались после уборки перекрывать, да вот не успели.

— Хорошо, подождем.

Ждать пришлось недолго. Серафим пришел вскорости и мне сразу же стало ясно почему он помогал соседям. Молодец, как говорится кровь с молоком, румянец во всю щеку. Когда заматереет, будет настоящим русским богатырем.

Ожидая Серафима, я распорядился нарезать остатки бекона и приготовить яичницу.

— Угощайтесь, — предложил я молодым людям попробовать незнакомый продукт. — А потом чай с бутербродами.

Чтобы не смущать своих крепостных, которым такое очень в диковинку, и угощение, и поведение барина, я пошел переодеться. Почему-то очень устали ноги, они просто гудели и требовали сбросить сапоги.

Андрей принес воды и я с удовольствием окунул в неё ноги, а потом несколько минут лежал забрав их, испытывая от этого блаженство.

«Мелкие человеческие радости наверное во все века на короткие мгновения делали человека счастливым», — подумал я и поднявшись с постели, пошел в столовую.

Дегустация уже закончилась и я нетерпеливо спросил:

— И как вам такое угощение?

— Вкусно, барин, каждый день можно такое есть, — за двоих ответил Серафим.

— Ну так вот, голубчики мои. Я хочу эту вкуснятину начать делать в нашем имении. Тебя Серафим я больше ни на какое отходничество не отпущу. Нечего такую силу богатырскую растрачивать на кого-то, будешь на своего барина работать, — Серафим довольно улыбнулся.

Думаю такая перспектива,