Читать книгу - "Дом - Оксана Геннадьевна Бутузова"

Каждое утро мы снаряжали Александра на работу. Кормили вчерашним супом, одевали во все лучшее. Куртка, сапоги, свитер, Венины брюки и рубашка. Вениамин регулярно возил тачку в лес и распиливал там по одному дереву — больше нам не положено. Да и не нужно было, уже к выходным за печкой скопился внушительный запас поленьев. Мы ждали субботы, как никогда ничего в этой жизни еще не ждали. Саша должен был принести первую зарплату. Но вместо денег в пятницу вечером он принес полиэтиленовый пакет. Не пустой — я заглядываю внутрь, — с продуктами. Целых полбуханки хлеба, банка паштета, пачка макаронных изделий. А это что за труха?

— Сама ты труха! — Саша отобрал у меня сверток. — Это чай.

— Настоящий?

— Игрушечный! — он выкладывает все на стол, любуясь нашей реакцией. — Это нам на неделю. Хватит?

— Еще бы! — Веня вертит в руках пакет с макаронами.

— Я подумал, — продолжает Александр, — пора нам отказаться от благотворительной вони. От супа, я имею в виду. Теперь сами себя прокормим.

— Да с такими продуктами мы от чего угодно откажемся! — я рассматриваю скрученные чайные листочки под лучиной.

— Пора объявить об этом нашим, — Веня, накидывая куртку, кивает в сторону сторожевой будки.

— И принеси, пожалуйста, воды. Сварим макарон. Жрать хочется, аж желудок скрипит. Да уберите вы эти помои! — Саша схватил миску с оставленным для него супом и разом опорожнил ее в туалете.

Наш отказ от продовольственного снабжения не остался за бортом регистрационного журнала. Нас наградили еще пятью номерами и заверили, что этот поступок является еще одним переломным моментом в нашей жизни. Да мы и сами чувствовали, как с каждым днем становимся все более самостоятельными.

В следующую получку Саша принес перловую крупу и кастрюлю, что значительно облегчило процесс варки. В выходные ребята свезли в город скопившиеся за печкой поленья и, взяв в аренду топор, тут же заготовили дров на целый месяц. За это мы тоже получили повышение до 000061. Близился Новый год. В здешних краях это большой праздник, естественно, после дня рождения дома.

В последний день декабря принято подводить итоги. Но у нас еще не все подытожилось, что хотелось. Мы экономили, как могли, чтобы приобрести недостающую посуду и мебель: две кружки, две ложки, глубокую миску и доски для третьего табурета и полок.

На 31 декабря, выпавшее на субботу, мы собрали всех знакомых, включая двух самых бедных девочек, которые уже совсем сникли в своей намокшей от снега коробке. Веня нарубил еще дров, а Саша обновил запас продуктов. Макароны, полкочана капусты для супа, хлеб и банка тушенки. Еще он принес календарь на следующий год и пристроил рядом со старым. От строгих надзирателей мы тоже получили подарок — два индекса за последние приобретения. В общем, праздник удался.

— Так это весна или нет? — все пытался выяснить Михаил.

— Не совсем, — отвечал ему и всем остальным Веня. — Начало года специально поставили на середину зимы и объявили праздником, чтобы народ порадовался хоть немного. Чтобы окончательно не отчаяться. Понятно?

— А-а, середина зимы. Куда уж понятнее.

— А зачем вам сосна?

— Это символ Нового года. Вечнозеленое дерево напоминает о вечности. О неразрывности времен, когда один год переходит в другой, зима — в весну, весна — в лето. И мы сейчас стоим на таком переходе. Время неизменно, и все повторяется из сезона в сезон, но только человеческий дом имеет свойство меняться. И нам необходимо иметь точку отсчета этих изменений.

Так объяснял Веня. Это он принес из леса сосновую ветку и привязал к полке так, чтобы, свешиваясь над столом, длинная хвоя отбрасывала повсюду узорчатые тени. Каждому гостю досталось по ложке супа, пол-ложки макарон с тушенкой и по глотку чая. Все тихо и медленно пережевывали. А потом в знак наступления нового года мы сожгли сосновую ветку. Она моментально вспыхнула и потекла в коричневом мареве. Длинные иглы скрутились, подернувшись сединой, словно инеем. Дом заполнился запахом хвои. Мы собрались вокруг печки, вдыхая ароматы смолы и домашнего уюта.

Этой зимой гости еще неоднократно к нам наведывались, всякий раз как на праздник. Для Аси с Викой это были не просто визиты, а в полном смысле возвращение к жизни, что не прошло мимо наших чутких к чужим бедам наблюдателей — нас отметили повышением индекса до 000065. Мы с Веней и сами порой выбирались в гости. Ходить стало удобнее, когда мы приобрели вторую пару сапог, добротных и дорогих, и еще две футболки, три пары сменного белья и синюю шерстяную юбку. По-прежнему много денег уходило на еду. Аппетиты росли, а источник их удовлетворения был всего один.

Несколько раз за зиму замерзала река. Я наблюдала в окно, как угрюмо тянулся от нее народ с пустыми лоханками. Сначала мы пробовали растапливать снег, но пить его было неприятно. Веня собрал инструменты, какие были, и мы с ним отправились добывать воду. Старались около часа и прорубили-таки лунку, в которую входила кружка. Мы начерпали ею целое ведро и таз.

Помимо походов за водой, все остальное время мы занимались домом. Утепляли его, законопачивали, чем могли. Затыкали щели в оконной раме и под плинтусами, прокладывали войлоком дверь. И как-то в одно ничем не примечательное утро, когда я растапливала печь, произошло нечто странное. Я уловила какое-то совершенно новое ощущение себя в собственном доме. Но еще не могла понять, что случилось. Отложила полено, села возле открытой заслонки, расстегнулась. Этого оказалось недостаточно. Я сняла с головы платок, расшнуровала ботинки, сбросила пальто. Это невероятно, но… мне не было холодно. Первый раз зимой я снимаю одежду в доме, не испытывая при этом никаких физических неудобств!

— Это еще что! Скоро совсем жарко будет. Ты и свитер снимешь. И колготки, — улыбается моему открытию Веня. Он сам в одной рубашке с расстегнутым воротом принес с улицы дров и складывает в углу.

Да, жарко будет в любом случае, думаю я, на пороге март. Но очень уж хочется верить, что это не только дыхание весны, но и тепло нашего дома.

Посадки и разборки

К весне наш индекс пережил еще пару повышений, а участок увеличился на четыре квадратных метра. Два метра мы приобрели по старому тарифу, а другие два уже по максимальному — пять рублей за метр. Но основные планы на весну и лето у меня были связаны не с индексами, а с этими