Читать книгу - "Смутные дни - Тим Волков"

— «Лорен-Дитрих» Торпедо? Двенадцатого года? — налив в привезенную доктором канистру бензин из большой бочки, приказчик подкрутил усы. — Перекрашена в черный… Это господина Батенкова машина. Ну, знаете, торговое товарищество «Ефим Батенков и сыновья». А водителем там Егоров, Кузьма, бывший слесарь. У него плоскостопие, вот и не взяли пока что в окопы… А, может, и занес кому…

Правда, дальше доктору везти перестало. Машину-то он нашел — стояла у главной конторы Батенкова на Первой Дворянской, только вот водитель — вислоусый дядечка лет сорока в коричневой кожанке и галифе — словно воды в рот набрал. Не знаю, мол, никакого иностранца. Не помню, и все тут!

Ну, нет, так нет.

На шофера доктор решил натравить Гробовского… Как раз его в Комитет и встретил:

— Здравствуй, Алексий Николаич! Ты чего тут трешься?

— Здоров, Иван, — поручик желчно ухмыльнулся и махнул рукой. — Совещание нынче у Петракова. О заполнении новой отчетной формы и укреплении демократии! То есть, тьфу ты, наоборот! Сначала — демократия, а потом — отчетная форма. Велено всем быть! Что? Какая машина? Батенкова… Иностранец? Ах, шофер возил… Хорошо, проверю. Ты сам-то сейчас куда?

— Так я тут! — рассмеялся доктор. — У нас теперь Комитет да земская управа — все одно…

Гробовский вдруг улыбнулся в усы:

— Петраков сказал, Анну Львовну твою в Комитет кооптировали, в женский отдел! От партии правых эсеров. Так сказать, и в Зареченске нынче тоже — коалиция!

— В Комите-ет? — удивленно протянул Иван Палыч. — Она ж в Совете уже!

— Ничего. Анна Львовна — женщина бойкая, справится!

Да уж… Когда теперь видеться-то?

Поднимаясь по знакомой лестнице земской управы, доктор заранее приготовил тот самый финансовый квиток на десять тысяч — отдать Чарушину, и пускай, как знает. Раз уж никто не идет! Может в финотдел сдать? Ну, это уж пускай Чарушин думает, на то он и начальство.

— Здравствуйте, Ольга Яковлевна!

— Хо! Иван Палыч! Входи!

Секретарша явно обрадовалась. Длинная, словно шпала, с вечно растрепанной прической и вытянутым «лошадиным» лицом, Ольга Яковлевна как всегда курила самый крепкий табак, самые дешевые папиросы, от которых, как утверждали некоторые, даже комары дохли. Как член партии конституционных демократов, нынче эта славная женщина заправляла многим, самолично печатая мандаты на старом дребезжащем «Ундервуде».

— Я, вообще-то, к Виктору Иванычу…

— Виктор Иваныч нынче в столице, с отчетами, — выпустив дым, рассмеялась секретарша. Громкий прокуренный голос ее был слышен на весь коридор. — Пока я за него. Ой, Иван Палыч! Видишь, кофейник кипит? Сними, будь друг! Там, в жестяночке, кофе… чашки бери…

Что ж, кофе, так кофе… Неплохо же, в само-то деле. Ну а с квитком пока повременить. Лучше уж Чарушину — лично в руки…

— К нам тут ваш Рябинин наведывался, — закончив печатать, Ольга Яковлевна выбросила окурок в пепельницу. — Прошение какое-то приносил, справки финансовые… Просил учебный год на пару недель укоротить — на скаутский лагерь!

Та-ак…

— Доброхоты, мол, денег дали, теперь отчетов ждут. Хотят, чтоб быстрее! Лично к Воскобойникову ходил.

— И что?

— Разрешили. Сейчас время такое — все на местах решают!

— Так и хорошо же! — высыпая кофе, расхохотался доктор. — Вот она — демократия!

— Хорошо-то хорошо, — взяв кофейник, Ольга Яковлевна разлила кипяток по чашкам. — Только и вся ответственность — на нас. А деньги — где хотите, там и ищите! О как!

Только сели, как в кабинет заглянул Воскобойников, председатель уездного Комитета и верховный комиссар Временного правительства. Аккуратная бородка, глаза с прищуром. Полосатые брюки, клубный английский пиджак, галстук с модной булавкой.

— А, господин Петров! И вы здесь? Оч-чень хорошо, очень! — Воскобойников потер руки. Иван Палыч! Вы же у нас комиссар, так сказать, главный по медицине! Так что, жду от вас доклада, и как можно скорей. Не только эпидемиологическая обстановка, но и, так сказать, хозяйственная! Состояние больниц, земских и частных, укомплектованность, количество коек. С фельдшерами как? А в уезде? Поездите, голубчик по округе, у вас же мотоциклет! А бензин для него я вам лично выделю!

Кивнув, председатель ушел было, но тут же вернулся:

— Да, чуть не забыл. Ольга Яковлевна, пожалуйста, примите… Тут какой-то приезжий, из столицы. Чего-то хочет… Какую-то кампанию. Примите, а то мне некогда — уезжаю на открытие памятника. Краюшкин уже там… ждет…

— Хорошо, хорошо, приму, — закурив, уверила секретарша.

— Вот и славно! Я его тогда к вам и пошлю.

Кофеек уже успел остыть — пришлось пить теплым, да и того-то не дали допить. Постучав, в приемную загляну молодой человек — блондин в гимнастерке с блестящими пуговицами с эмблемой Зареченского реального училища.

— Здравствуйте! Иван Павлович… Можно вас на пять минут?

— А-а, Виктор!

Как оказалось, именно его, милиционера Витю Снеткова, Гробовский ангажировал для беседы с упрямым водителем «Лорен-Дитриха».

— Сказал — допросить и доложить вам, — присаживаясь в коридоре на подоконник, пояснил Виктор. — Так вот, докладываю…

Как и предполагал доктор, шофер, устрашившись милицейского мандата, выложил все, что знал. Да, это был «левак», левый заработок, коим нынче не брезговали многие. Нанял его никакой не иностранец — тот появился позже…

— Худой, узколицый, в очках, — милиционер припомнил приметы. — Борода такая… рыжая… Шофер сказал — как из пакли.

Рябинин? — насторожился доктор.

По приметам, вроде, похож…

— Он и сговорился отвезти шотландца, скаута, в Зарное, — продолжал Витюша. — Подождать, забрать, но обратно не везти, а просто высадить у железнодорожной станции.

Ну, что ж… Все, как и предполагала Пронина Анютка.

Поблагодарив милиционера, Иван Палыч отправился обратно в приемную — допить кофе и попрощаться. Кроме Ольги Яковлевны, там уже находился незнакомый мужчина лет хорошо за сорок, серьезный, с седоватой бородкой и усиками. Начищенные до блеска штиблеты, безукоризненно серый костюм, черная бархатная жилетка с золотой часовой цепочкой. Судя по виду — господин весьма серьезный. Да и не по виду — тоже.

— Мстиславский, Федор Александрович, — галантно представился визитер. — Раньше бы сказал — статский советник, но, ныне у нас демократия. Вот мой мандат, прошу…

Чуть поклонившись, он протянул секретарю бумагу.

— Ого! — Ольга Яковлевна надела пенсне. — Подписано князем Львовым, министром-председателем!

— А