Читать книгу - "Помещик - Михаил Шерр"

И как говорится искал медь, а нашёл золото!

В самом конце, буквально на последних страницах я увидел какие-то каракули, очевидно написанные рукой моего «реципиента». Почерк у него мягко скажем ужасный, плюс тут он еще и пьян был так что сначала я не стал это читать.

Но дальше я увидел очередные ужасные стихи.

Дворянская во мне течёт кровь,

Вино и вирши — вот моя любовь!

Торгашество — удел людей презренных,

А мы должны быть от работы избавленных!

Купец копейку гоняет по рынку,

Марает руки, гнёт свою спинку,

А я с бокалом на мягкой перинке —

Вот истинной чести картинка!

Что Апраксин хотел торговлей заняться?

Ах, низко пал! Надо было одуматься!

Дворянин должен только землю иметь,

И в винном погребе сладко преть!

Пусть мужики работают в поле,

Пусть купцы торгуют по своей воле,

А я буду стихи сочинять,

И дворянскую честь прославлять!

И течёт, и течёт во мне синяя кровь,

А к виршам с вином — вот моя любовь!

Работа — позор для дворянского рода,

Лень с выпивкой — вот наша природа!

Внизу стихов была поставлена дата и место написания. Сашенька их наваял в Смоленске на пути в Париж.

И честно сказать они меня удивили. Но не качеством, этот тип в принципе не умел писать стихи, а темой. Делать нечего, пришлось вернуться к каракулям. И после их чтения я с от всей души сказал моему предшественнику спасибо. Потому что он написал мне кто имеет право чем заниматься в Российской империи.

Это была запись изливания души друг другу пьяных купца и скорее всего обиженного дворянина на каком-то постоялом дворе, на основе которого Сашенька написал «поэму о дворянской чести».

Прочитав это, я был сильно озадачен. Получается, что я, как дворянин, ресторацию открыть скорее всего не имею права. По крайней мере на прямую на своё имя.

Торговать собственным лесом, выращенным с поместье зерном и скотом — пожалуйста. Имей у себя огромную винокурню или, например, ткацкую фабрику и какой-нибудь другой заводик. Где ты будешь эксплуатировать своих крепостных, тоже пожалуйста.

А вот торговля «скупными товарами», такой термин употребила матушка Екатерина Великая, дворянину запрещена.

Он конечно чисто теоретически может записаться в купеческое сословие, но реальных примеров нет. Графа Апраксина, пожелавшего это сделать чуть до гробовой доски не довели устроенной травлей. И императрица в этом кстати тоже участвовала.

Конечно жизнь берет своё, через подставных лиц дворяне занимаются многими видами бизнеса. Поэтому было бы желание и обойти эти препятствия на пути создания производства того же бекона или ресторации не проблема. Но противно.

То. Что источник этой информации два сильно пьяных человека объясняет почему я записав это забыл о ней.

Но она хорошо объясняет причин отсталости России при царях.

Интересно, а как у Алексея Васильевича на Урале решен вопрос собственности на тамошних заводах? Можно конечно спросить в лоб, да вот не факт, что ответит.

То, что у меня, человека 21 века, в голове по этому вопросу пусто вполне понятно. Во-первых, я смутно помню школьный курс истории СССР, а другого у меня и не было. А во-вторых, в моей школьной программе такие вопросы просто отсутствовали.

После не долгих размышлений я решил пока не загружать свою голову такими проблемами полицейского и предпринимательского мироздания России и заняться насущными проблемами.

Времени на подготовку к визиту важного гостя немного. И дел полон рот. Хорошо, что самые трудоемкие работы на уборочной закончены и можно будет без ущерба делу привлечь к подготовке какое-то количество мужиков и баб.

Принимать гостя я решил на улице. Погода стоит прекрасная и местные метеобюро утверждает, что в ближайшие дни особых погодных неприятностей не ожидается. Коротенькие летние дожди сегодня и завтра обедню нам не испортят.

Поэтому надо навести порядок во дворе и поставить крытый павильон.

Строительная артель занималась какими-то работами у Тороповых и я послал человека с вопросом не построят ли они мне нужный павильон быстро, а самое главное за умеренную цену.

Мужицкий полтинник стремительно начал убывать и подготовка к намеченному визиту полицейского начальства оставит в моем кармане гроши в буквальном смысле слова.

Поэтому я послал в Калугу Степана с двумя деликатными миссиями: не навязчиво поинтересоваться об авансовых платежах за сентябрь с арендаторов нашего дома и узнать купят ли у нас лесоторговцы заготовленный еще Семеном Ивановичем лес.

Я его предполагал попридержать, но наверное это не получится. А за него вполне можно выручить несколько сотен полновесных серебряных рубликов.

Через пару часов пришел ответ от строительной артели и принес его мне наш сосед Иван Петрович Торопов собственной персоной.

Совет дяди Алексея Васильевича нанести визит соседу, я выполнять не спешил, а вернее сказать вообще не собирался это делать.

Вор и негодяй управляющий племянник его супруги, а не моей. Так что нехорошей субстанцией немного они измазаны, а не я. Предложат раскурить трубку мига, проявлю великодушие. Не предложат, расплачусь быстренько с ними и будем «по-соседски» жить, здороваясь сквозь зубы при неожиданных встречах.

Но Ивана Петровича дядя не даром охактеризовал как порядочного дворянина. Многие мужики строители были тороповскими и он решил их ответ привезти мне лично.

Сашенькины воспоминания опять помогли мне и в пассажирах добротной коляски въехавшей ко мне во двор я безошибочно узнал соседей, супругов Тороповых.

Прежний Александр Георгиевич Нестеров естественно с соседями был знаком, но в силу разницы в возрасте достаточно поверхностно, можно сказать шапочно. Все таки разница почти в двадцать лет, а Ивану Петровичу был уже пятый десяток, существенна. Вернее была существенной.

Теперь обстоятельства изменились. Я не избалованный бестолковый мажор разоряющий свою семью, а полновластный хозяин Сосновки, уже сумевший показать свои зубы, которыми могу легко перекусить чей-нибудь хребет. И это уже оценил мой дядя, сразу же перешедший в общении на имя-отчество вместо презрительного племянничек.

Мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что раи между соседями не летают и возможно даже их корабли следуют хоть и в одном напрвлении, но паралелльными курсами.

Жена соседа, Анна Сергеевна, была значительно моложе и не дурна собой, но по всему было видно, что отношения у них достаточно холодные.

Иван Петрович протянул жене руку, но стоило её покинуть коляску, как он отвернулся и поспешил мне навстречу.

— Любезнейший Александр Георгиевич, рад вас видеть в добром здравии. Примите мои запоздалые соболезнования, раньше, вы же понимаете, у меня не было такой