Читать книгу - "Рассвет Жатвы - Сьюзен Коллинз"

Оскорбления тревожат меня куда меньше, чем его знакомство с Дистриктом-12. Шахтеры, насосавшиеся дрянного пойла из Котла, – это мы, ясное дело. По крайней мере, худшие из нас.

– Присядь так, чтобы я тебя видел.

И вновь это не приглашение, а приказ. Я ставлю кувшин из-под молока рядом с непентесом в баре и обхожу кругом, чтобы сесть на диван напротив президента. На подушечке возле его левого локтя вышита та же золотая лестница с орлом, что и на кувшине. Это уже перебор, как сказала бы Мейсили.

Взгляд Сноу сосредотачивается на моем огниве, как и вчера ночью.

– Какое у тебя приметное украшение – просто огонь.

Просто огонь… огниво… Неужели он понял, что за талисман у меня на шее? Наверное, теперь огниво заберут, и на арену я отправлюсь без него.

Сноу протягивает руку:

– Можно взглянуть?

Я сумел отказать Мейсили, но президенту… Распускаю узелок, на всякий случай крепко сжимаю огниво на прощание и передаю ему.

Сноу поглаживает большими пальцами головки птицы и змеи.

– Сладкая парочка. – Он переворачивает его. – И дарственная надпись.

Какая надпись? Наверное, в суматохе Жатвы я что-то упустил. Не спрашивая разрешения, он достает из нагрудного кармана очки и поворачивает огниво, ловя свет.

– Как мило! От Л. Д. Кто же это?

Лгать бесполезно. Хотя на всю страну церемонию в Двенадцатом не показали, Сноу наверняка все видел: как я пытался спасти девушку от миротворцев, как она отреагировала, когда меня взяли… Двенадцатый – маленький дистрикт. Если ему вздумается, президент наверняка выследит мою любимую.

– Ленор, – отвечаю я.

– Ленор – кто? Нет-нет, не говори. Дай угадаю! Дэ, значит. Дэ… Загадка не из легких. Ответ вовсе не очевиден, но так они обычно и делают. Ни один из обычных вариантов здесь не годится. Может, какой-нибудь природный материал, вроде янтаря? Или сокращенное название цвета, как беж? Что там у нас на букву «Д»: дымный, дымчатый, дикая слива? Нет, все не то! Ладно, сдаюсь. Ленор – кто?

От догадок Сноу и того, что за ними скрывается, у меня молоко в желудке скисает. Ему известно, что Ленор Дав – из семьи музыкантов, ведь только они называют детей так. Первое имя – из баллады, второе – название цвета. Янтарь и Беж – настоящие имена. Как он раскопал этот малоизвестный факт про кучку музыкантов из невзрачного дистрикта? Капитолийские доносчики постарались?

– Дав, – говорю я.

– Серо-голубиный! – Он хлопает себя по лбу. – Дав – голубка, ну конечно! Одно без другого неочевидно, цвет используется лишь для оперенья, но кто бы смог удержаться – два в одном, и цвет, и птица?! Мы-то знаем, как они носятся со своими птичками.

Он возвращает мне огниво. С обратной стороны крошечными буквами выгравированы слова, которых я сперва не заметил: «Х. Люблю, огнем горю. Л.Д.».

– Много знаешь о голубях, Хеймитч?

– Знаю, что они мирные.

– Если так, то они – исключение из правил. Все птицы, которых я знал, – злобные твари. – Изо рта Сноу стекает струйка кровавой слюны. – Спорим, мне кое-что известно про твою голубку?

– Что именно?

– На нее приятно взглянуть, она порхает по округе в ярких нарядах и поет, как сойка-пересмешница. Ты ее любишь. А уж как она любит тебя! Или так кажется… Порой ты задаешься вопросом, почему тебя нет в ее планах на будущее.

Не совсем, и все же близко. Как затуманивается ее взгляд, когда она говорит про большую дорогу, про жизнь бродячих музыкантов и свободу, не имеющую ко мне никакого отношения! Хуже того, я вспоминаю перерезаннную веревку и костер под помостом для церемонии Жатвы – часть ее жизни, в которой мне нет места. Она сказала бы, что печется о моей безопасности… Или просто не хочет делиться со мной секретами?

– Она меня любит!

– Несомненно, так она и говорит. И все же поверь, в романтическом плане тебе крупно повезло с этими Играми.

– Значит, я должен вас благодарить?

Сноу смеется.

– Должен. Хотя и не за это, пожалуй.

– А за что? Вы ведь посылаете меня на смерть!

– Да, и виной тому твое поведение.

Вот и все, напрасно я надеялся. Прямо из первых уст: я – ходячий мертвец.

– С другой стороны, есть и плюсы. Без тебя Ленор Дав и твоя семья проживут долгую и счастливую жизнь.

Хотя безопасность близких занимает меня в первую очередь, напоминание о том, что в их будущем места для меня нет, звучит особенно гнусно, как выразилась бы Мейсили.

Сноу промокает слюну рукавом.

– Есть много разных способов погибнуть на арене. Тебя могут заколоть или задушить, ты можешь умереть от жажды. Самая незабываемая – гибель при участии мутантов. В этом году мы подготовили нечто особенное. Мутантов можно запрограммировать на конкретного трибута. И они будут пострашнее ласок.

Значит, он смотрел. Сноу следил за нашим занятием с менторами на кухне, когда мы обсуждали свои последние желания.

– Тут мое мнение ничего не значит.

– Зато мое значит. И я срежиссирую твою смерть в зависимости от того, как ты будешь себя вести с этих пор. Тебе решать, что увидят Ленор Дав, твоя мать и любимый младший братик. Ты можешь умереть достойно и честно, или же мы откроем Игры самой медленной, самой жуткой смертью, когда-либо выпадавшей трибуту. И да, ты должен благодарить меня за то, что я даю тебе выбор.

Я смотрю в его бледно-голубые глаза.

– Похоже, вы меня сделали.

– Не переживай. Ты в хорошей компании. Знаешь, у моей семьи есть свой маленький афоризм.

– И какой же?

– Сноу всегда берут верх. – Не сводя с меня глаз, он объявляет: – Игра в прятки окончена! Скорей сюда.

Кого он зовет? Палачей, чтобы подкрепили угрозу действием?

– Больше никаких самовольных поездок на колеснице. И перестань глумиться надо мной перед камерами или без них, – продолжает Сноу. – Кстати, у меня есть для тебя запоздалый подарок ко дню рождения. Прими с должной благодарностью и обращайся с ней бережно.

Он кивает в сторону оранжереи.

В дверях стоит Луэлла Маккой!

Часть II

Негодник

Глава 10

Сердце подпрыгивает и камнем падает вниз. Я чувствую, как из расколотого черепа Луэллы на мою руку течет горячая кровь. Вижу ее пустые глаза. Она мертва окончательно и бесповоротно. Так кто же эта девочка в дверном проеме?

Она выглядит как Луэлла. Того же роста, того же размера. Лицо сердечком, большие серые глаза, длинные