Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

из конюшен, кроме тех восьми, что остались подле Илэйн, ожидая пока не подоспеет смена. На них Гайбон также никак не отреагировал. Очень умный человек.

Илэйн позволила отвести себя к колоннаде, начинавшейся у входа во дворец. Даже здесь телохранительницы окружили ее, четверо спереди и четверо сзади. Она чувствовала себя пленницей. Оказавшись вне пределов досягаемости дождя, она остановилась. Она хотела знать. Она попыталась обнять саидар – удалить влагу из платья при помощи Силы было простейшим делом – но Источник снова ускользнул. Авиенда не знала плетения, поэтому им пришлось остаться мокрыми. Незамысловатые железные напольные светильники вдоль стен еще не были зажжены, и из-за дождя в помещении царил полумрак. Гайбон поправил волосы, используя руку как расческу. Свет, он был почти красив! Его зеленовато-карие глаза выглядели усталыми, но его лицу очень пошла бы улыбка. Он выглядел так, словно давным-давно не улыбался.

«Капитан Киндлин сказал, что я могу попытаться разыскать людей, уволенных Гейбрилом, миледи, и стоило мне объявить об этом, они стали ко мне присоединяться. Вы удивитесь, сколько из них сохранили свои старые мундиры в сундуках в надежде, что они снова пригодятся. Многие также сохранили доспехи, чего, по правде говоря, они не должны были делать, но я рад, что сделали. Я опасался, что опоздаю, когда услышал об осаде. Я искал способ прорваться с боем к одним из городских ворот, когда меня нашла Госпожа Зигане с подругами». – Вопрос отразился на его лице. – «Она очень рассердилась, когда я назвал ее Айз Седай, но она явно использовала Единую Силу, чтобы перенести нас сюда».

«Все правильно, она не Айз Седай», – нетерпеливо проговорила Илэйн. – «Сколько вы привели?»

«Четыре тысячи семьсот шестьдесят два Гвардейца, миледи. И еще я встретил несколько лордов и леди, которые пытались пробраться в Кэймлин со своими людьми. Будьте спокойны, я проверил их лояльность, прежде чем позволил им ко мне присоединиться. Никто из них не принадлежит к великим Домам, но вместе с их людьми, общее количество стало примерно десять тысяч, миледи». – Он сказал это небрежно, безо всякого значения. В конюшнях сорок пригодных для верховой езды лошадей. Я привел вам десять тысяч человек.

Илэйн рассмеялась и захлопала в ладоши от радости. – «Великолепно, Капитан Гайбон! Великолепно!» – У Аримиллы все еще перевес в силах, но уже не столь значительно как раньше.

«Лейтенант Гвардии, Миледи. Я – Лейтенант».

«С этой минуты вы – Капитан Гайбон».

«И мой заместитель», – добавила Бергитте. – «По крайней мере, на данный момент. Вы проявили находчивость, а ваш возраст позволяет надеяться на наличие опыта. Мне потребуется и то и другое».

Гайбон выглядел обескураженным, кланяясь, и, заикаясь, бормоча благодарности. Человеку его возраста нужно было прослужить еще лет десять, а то и пятнадцать, прежде чем надеяться на капитанский чин, не говоря уж о том, чтобы стать заместителем Капитан-Генерала.

«Однако нам давно пора переодеться в сухую одежду», – продолжила Бергитте. – «Особенно тебе, Илэйн». – Узы стража донесли неумолимую настойчивость, что предполагало готовность тащить Илэйн волоком, если она будет упорствовать.

Горячий и резкий нрав рвался на свободу, но Илэйн его поборола. Сегодня она почти удвоила число своих солдат, и не позволит испортить этот день. К тому же, ей тоже хотелось переодеться.

Глава 14

Мокрые Вещи

Поскольку дневной свет никогда не проникал так глубоко внутрь дворца, внутри почти всегда горели позолоченные светильники. Язычки пламени трепетали в лампах, на которых не было стеклянных колпаков. Но их отражатели создавали хорошее освещение в суматошном коридоре, а он действительно был полон суматохи. Слуги в ливреях сновали во всех направлениях, подметали или вытирали пыль. Слуги в красных ливреях с Белым Львом на левой стороне груди стояли на высоких лестницах, снимая зимние гобелены, в основном изображавшие цветы или летние сцены, развешивая вместо них весенние, в основном изображающие красочную осеннюю листву. Всегда на два сезона вперед. Для большинства вывешиваемых изображений это было сродни традиционному регулярному обряду – для облегчения перенесения летней жары или зимней стужи, или напомнить во время весеннего цветения о том, что ветви снова оголятся, и опять выпадет снег. А когда опадают листья, и выпадает первый снег, напомнить, что весна все равно настанет. Было среди них и несколько батальных сцен, изображавших в основном дни особенной славы Андора, но Илэйн уже не так наслаждалась их видом, как в детстве. И все-таки, сейчас они были вполне уместны, как напоминание о том, какой бывает настоящая битва. Была лишь разница в том, как смотрели на это ребенок и взрослая женщина. Слава всегда покупается ценой крови. Но слава – не самое главное, что есть на свете, часто ценой сражений и крови приходится расплачиваться и за куда более важные вещи.

К сожалению, оставалось очень мало слуг, помнивших о подобных вещах вроде традиций, и большинство из них уже были седыми пенсионерами, согнувшимися под тяжестью лет, и которые не могли передвигаться быстро. Но какими бы медлительными они ни были, Илэйн была рада, что они с готовностью вернулись с пенсии, чтобы обучить новичков и восполнить острую нехватку тех, кто бежал во время правления Гейбрила, или после того, как Ранд занял Кэймлин, иначе дворец к этому времени уже превратился бы в настоящий сарай. Грязный сарай. Хорошо, хоть все зимние ковровые дорожки уже убрали с пола. Сейчас на полу, на красно-белых плитках, она оставляла за собой мокрые следы, а во время весенних ливней влажные дорожки еще до наступления темноты покрылись бы плесенью.

Слуги в красно-белых ливреях спешили по своим делам, и, кланяясь или приседая в реверансе, выглядели перепуганными, но это не имело отношения к ней. Они, кажется, не очень-то расстраивались при виде промокших и продрогших Авиенды и Бергитте, или телохранительниц. Да чтоб ей сгореть, если все не перестанут ожидать от нее, чтобы она целыми днями только и нежилась!.. Ее взгляд был таким яростным, что слуги начали быстро кланяться и скорей торопились прочь. Ее нрав уже стал предметом вечерних историй перед камином, хотя она старалась не срывать злость на слугах. Вообще-то, если быть честной, то на ком попало, но меньше всего – на слугах. Они ведь не могли себе позволить ответить тем же.

Илэйн собиралась идти прямо в свои апартаменты и переодеться, но, намеренно или нет, свернула, когда увидела Реанне Корли, шедшую по поперечному коридору, в котором