Читать книгу - "Весь Роберт Джордан в одном томе - Роберт Джордан"

раньше, чем ее мерин полностью остановился. Распахнув тяжелую дверь, она подобрала раздвоенную юбку для верховой езды, и побежала вверх по широкой винтовой лестнице, мимо просторных ниш, в которых стояли группы изумленно смотревших ей вслед вооруженных людей. Эти башни строились для защиты от нападающих, которые будут спускаться вниз, в город. Наконец лестница привела в просторную комнату, в противоположном конце которой другая винтовая лестница закручивалась вверх в противоположном направлении. Здесь отдыхали человек двадцать в разных шлемах и нагрудниках, метали кости, просто сидели, прислонившись к стене, чистили оружие и смеялись, так как в безопасности за двойной обшитой железом дверью башни не потеряли убитым ни одного человека.

Чем бы они не занимались, все застыли в изумлении при ее появлении.

«Ух, миледи, я бы вам не советовал это делать», – произнес грубый голос, когда она положила руки на железный засов одной из дверей. Не обращая внимания на мужчин, она отодвинула засов и открыла дверь. Чья-то рука схватила ее за юбку, но она вырвалась.

Никого из людей Аримиллы больше не было на стене. На ногах, по крайней мере. Десятки валялись на залитой кровью галерее, некоторые безмолвно, другие стонали. Часть из них могла принадлежать Аримилле, но звон стали уже стих. Большинство наемников были заняты ранеными, или просто сидели на корточках, восстанавливая дыхание.

«Избавьтесь от них и втащите проклятые лестницы!» – кричала Бергитте. Послав стрелу в пытающуюся скрыться по расположенной под стеной грязной улице Нижнего Кэймлина толпу, она достала следующую и выстрелила снова. – «Пусть строят еще, если захотят вернуться снова!» – Часть наемников, подчиняясь, протискивалась через амбразуры, но только немногие. – «Я знала, что нельзя было позволять вам сегодня сюда приходить», – продолжила она, не переставая стрелять, тратя на выстрел не больше времени, чем необходимо, чтобы достать стрелу и натянуть тетиву. Арбалетные болты из башен разили людей внизу столь же хорошо, но черепичные крыши складов защищали тех, кто успел забраться внутрь.

Илэйн потребовалось какое-то время, чтобы понять, что последнее высказывание предназначалось ей, и она покраснела. – «И как ты надеялась мне помешать?» – спросила она, беря себя в руки.

Опустошив колчан, Бергитте опустила лук и, нахмурившись, повернулась. – «Связав тебя и посадив ее сверху», – ответила она, кивнув в сторону Авиенды, быстрым шагом выходившей из башни. Ее окружало сияние сайдар, а в кулаке, естественно, был зажат кинжал с костяной рукояткой. Каселле и остальные телохранители толпились за ней, с мечами в руках и грозными лицами. Даже увидев Илэйн невредимой, выражение их лиц не изменилось ни на йоту. Эти кровожадные женщины были невыносимы, пытаясь охранять ее, словно хрупкую стеклянную вазу, которая могла треснуть под неловкими пальцами. И после сегодняшнего происшествия они станут еще хуже. И ей придется это терпеть.

«Я бы поймала тебя», – пробормотала Авиенда, потирая бедро, – «если бы эта глупая лошадь меня не сбросила». – Это было очень удивительно для такой спокойной кобылы. Авиенда просто сама выпала из седла. Оценив ситуацию, она быстро убрала кинжал обратно в ножны, пытаясь сделать вид, что никогда не доставала его. Сияние саидар также исчезло.

«Я в полной безопасности», – Илэйн попыталась скрыть кислые нотки в голосе, правда, безуспешно. – «Мин говорила, что я рожу своих малышей, сестра. Пока они не родились, со мной ничего не может случиться».

Авиенда медленно и задумчиво кивнула. Но Бергитте зарычала: «Так и будет, если ты не прекратишь проверять ее видения. Пытайся чаще, и ты докажешь, что она может ошибаться». – Это было глупо. Мин никогда не ошибается. Определенно, нет.

«Это была команда Алдина Михериса», – сказал высокий наемник мелодичным голосом с грубым мурандийским акцентом. Сняв шлем, он продемонстрировал худощавое, потное лицо с седыми кончиками напомаженных усов. У Риса а’Баламана, как он себя называл, глаза были похожи на камень, а не сходившая с тонких губ улыбка придавала его взгляду нечто плотоядное. Он наблюдал за их диалогом с Бергитте, исподволь бросая косые взгляды на Илэйн. – «Уверен, что узнал его. Хороший парень этот Михерес. Я сражался с ним рука об руку больше раз, чем могу сосчитать, точно говорю. Он уже почти добежал до двери того склада, когда ваша стрела пронзила его горло, Капитан-Генерал. Жаль».

Илэйн нахмурилась. – «Он сделал свой выбор, Капитан, как сделали его вы. Вы можете сожалеть о смерти друга, но я надеюсь, вы не будете сожалеть о своем выборе». – Большинство наемников, которых она выгнала из города, а возможно и все, подписали контракт с Аримиллой. Больше всего она теперь опасалась, как бы эта женщина не преуспела в подкупе тех, кто оставался за стеной. Никто из капитанов наемников ничего не говорил, но госпожа Харфор сообщила, что предложения были сделаны. В том числе и а’Баламану.

Мурандиец попытался впечатлить ее своим взглядом и официальным поклоном, показушно взмахнув мантией, которой у него не было. – «О, я сражался с ним столько же раз, сколько и против него, миледи. Я мог убить его, или он мог убить меня, сойдись мы сегодня лицом к лицу. Мы – скорее знакомые, чем друзья, будьте уверены. Я скорее предпочту получать золото за защиту стены, подобной этой, чем атаковать ее с другой стороны».

«Я заметила за спиной у некоторых из ваших людей арбалеты, Капитан, но не видела, чтобы кто-то ими пользовался.»

«Только не против наемников», – холодно заметила Бергитте. Через узы от нее донеслось раздражение. Трудно сказать, на кого больше – на а’Баламана или на Илэйн. Эмоции мгновенно схлынули. Бергитте быстро научилась управлять своими чувствами, когда они однажды обнаружили, что обе отражаются друг в друге. Вполне вероятно, что ей хотелось, чтобы Илэйн тоже научилась управлять своими чувствами, поэтому Илэйн тоже пришлось взять себя в руки.

А’Баламан пристегнул свой шлем к поясу. – «Взгляните на это с другой стороны, миледи. Если вы слишком сильно давите на человека, пытаясь сбить его с ног, когда он пытается бежать с поля боя, то однажды, когда настанет ваш черед бежать, он вернет вам должок с лихвой. В конце концов, если человек бежит с поля боя, он уже больше не сражается, разве не так?»

«При условии, что он не возвращается на следующий день», – отрезала Илэйн. «В следующий раз, я хочу видеть эти арбалеты в деле!»

«Как скажете, миледи», – сухо ответил а’Баламан, отвешивая такой же неглубокий поклон. – «Прошу простить, мне нужно проверить своих людей». Он направился прочь, не