Читать книгу - "Беглец - Андрей Никонов"

Глава 9

Глава 09.

29/03/29, пт

— Так ты, значит, по спичечным делам служишь? — молодой парень, назвавшийся милиционером, держал в руке карандаш, но ничего не записывал.

— Да, — Сергей поёрзал, простреленный бок тянуло, но терпимо. А вот с головой была беда, клонило в сон, и круги перед глазами вспыхивали, хотя ей он не ударялся.

— Это как же ты Кандугловку с нашей артелью перепутал?

— Да я уже говорил тебе, что не перепутал, возница, Герасимом зовут, сказал, что лошадь устала, и что сюда ближе будет, чем ещё двадцать вёрст ехать. Думал. до Кандугловки не дотерплю, уж больно много крови потерял, вот и попросил его здесь высадить. Так он свернул, часть пути проехал, а потом, как я из саней вышел, взял, и удрал.

— Герасима я знаю, он как войны контуженый вернулся, так с придурью, но места здешние как пять пальцев знает, до тракта тут и вправду не меньше пятнадцати, только почему на дороге высадил, не пойму. Видать, не показался ты ему, или надумал себе чего.

— Бревно там валялось, — вздохнул Травин, цепляясь за реальность и стараясь не отключиться, — так что, сможет меня кто в Кандугловку довезти, как оклемаюсь? Деньги есть, я заплачу, не обижу. Может дня через два.

— Про деньги мы осведомлены, — кивнул собеседник, перед ним на столе лежали бумажник Сергея, удостоверение, томик Хэммета, обрез и револьвер, — ну а как соберётесь, найдём кого-нибудь. Да ты не беспокойся, успеешь ещё.

— Ничего, я не тороплюсь, — Сергей широко зевнул. — Заканчивай уже с вопросами, по второму кругу идём. Будь человеком, дай отдохнуть.

Человека в фуражке звали Григорий Гринченко, или, как он сам себе назвал, Гриша, и милиционером он не был. Милицейский участок находился в Кандугловке, однако, как сказал Гринченко, при нужде оттуда было не дозваться, и народ поручил ему быть местной милицией. Поэтому Лавр носил армейскую фуражку и наган, а ещё сам назначил себе помощника, который обходился красной ленточкой, приколотой к вороту линялой гимнастёрки, и двустволкой. Допрашивал он Травина бестолково, но видно было, что Григорий своим положением гордится и очень старается соответствовать.

Сергей прекрасно понимал происходящее с точки зрения местного жителя. Из леса появляется человек с оружием, в пропоротом тулупе, с раной в боку, который по документам всего лишь спички заготавливает. Чужаков не любят нигде, особенно тех, кто что-то замышляет, поэтому такой пришелец неизбежно вызовет подозрение. Сергей скрывать большую часть правды не стал, рассказал, что сбежал с поезда, на который напали грабители, увидел сани, заставил возницу себя отвезти подальше, а поскольку до ближайшей станции ехать далеко, то решил, что по тракту до того же Убинска быстрее доберётся, а там уже восстановит плацкарту, благо старая осталась. И ехали они с Герасимом в Кандугловку, только с лошадью проблемы вышли, и Травин почувствовал себя совсем худо, так что решил в ближайшее селение свернуть. Выходило более-менее гладко, по крайней мере, Гринченко недоверчивым выглядел только поначалу, а потом успокаивался.

Будь здесь окружной город, например, Барабинск, с подотделом милиции и окружной прокуратурой, а него, Сергея, уже взялся бы следователь, но в обычных деревнях никаких милиционеров и прокуроров не было, один участок обслуживал десятки, а то и сотни квадратных километров. Новости о попавшем в засаду поезде эти участки получат уже завтра утром, телефонограммой или по телеграфу, вместе с его, Травина, описанием. В первую очередь станут искать на железнодорожных станциях и в больницах, пока найдут Герасима — пройдёт ещё три-четыре дня. То, что искать будут, Сергей не сомневался, как-никак, возле поезда валяется убитый чекист, и ещё один — в самом поезде, а милиционеры, те, которые его подстрелили, и свидетель-проводник подскажут, кто это сделал.

За несколько дней он отлежится, оклемается, рана-то пустячная, да и крови вытекло не так чтобы много, и тогда доберётся до тракта, только не до Кандагуловки, а где-нибудь рядом — двадцать вёрст, это три часа быстрой ходьбы, плюс ещё время, чтобы в темноте село миновать. По Сибирскому тракту наверняка движение оживлённое, путь ещё не развезло, документов, как на железной дороге, никто не требует, вот там он и найдёт попутку, а на ней доберётся до большого города. Например, до Ново-Николаевска, где живёт полторы сотни тысяч человек, там затеряться — пара пустяков. Ну а уж оттуда до нужного места он доедет, хоть на перекладных. И пусть это будет не так быстро, как на курьерском поезде, время у него, Травина, ещё есть, целых две недели.

То, что он очнулся живым — уже удача, без сознания Сергей провалялся минут пятнадцать, за это время вполне могли прикончить и обобрать, но нет, в себя пришёл, когда его заносили в каменный дом возле церкви, немногословные мужики, рослые и крепкие, положили Травина на лавку в выбеленной комнате с двумя окнами и шкафом со стеклянными дверцами, ещё через некоторое время пришёл врач, точнее, тот, кто на селе исполнял обязанности лекаря, вытащил пулю, засевшую неглубоко, и аккуратно Сергея заштопал. В движениях эскулапа чувствовалась сноровка, вопросов лишних он не задавал, сделал своё дело, и ушёл. А ещё через час, когда Травин немного поел и даже подремал, пришёл Гриша со своим допросом.

— Так что мне, здесь переночевать? — Сергей похлопал ладонью по лавке. — Я привычный, без претензий.

— Нет, найдём тебе место попригляднее, — Григорий пододвинул в его сторону бумажник, удостоверение и книжку, — оружие пока себе оставлю, потом сдам куда следует. То, что вы, товарищ, бандитов не испугались, это хорошо, только сам знаешь, нельзя без разрешения.

Травин мог бы возразить, что у самого Григория на револьвер разрешения наверняка нет, но делать этого не стал — ссориться с самозванным представителем власти из-за такой мелочи он не хотел. В комнату заглянул тот самый врач, что его штопал, при виде него народный милиционер подтянулся. Ростом лекарь был не ниже Травина, и в плечах почти такой же, массивный подбородок был гладко выбрит, на носу блестели круглые очки в золотой оправе.

— Вот, закончили беседу, дядя Петя, то есть Пётр Лаврентич, товарищ всё рассказал, от бандитов спасался, пулю ухватил, а теперь вот отлежится денёк, и по своим делам, — доложил Григорий.

— Это