Читать книгу - "Немезида ночного ангела - Брент Уикс"

одна притворилась, будто верю ей. Поэтому вскоре она излила мне всю душу. Затем я увидела, как некоторые из ее снов сбылись, и тогда поверила ей по-настоящему. Я понимала, что мы не сможем остановить похищение. Поэтому попыталась обойти пророчество и отправить тебя туда, откуда ты смог бы вернуть детей домой. Но ты не захотел пойти.

– Выходит, никакого компаса Немезиды не было? Ты просто приманила меня им, чтобы я поехал туда, куда тебе было нужно?

– Приманила, да. Но был ли он? – Мамочка К качает головой. – Дарзо дал мне список самых опасных артефактов, которые либо могли использоваться, либо точно использовались несколько столетий назад в день падения Трэйетелла, когда Джорсин Алкестес воздвиг Черный Курган. Дарзо подозревал, что некоторые из этих артефактов могли уцелеть. Он считал компас наиболее полезным или наиболее опасным, в зависимости от того, в чьи руки он попадет. Отчасти из-за этого мы с ним и поссорились. Когда он ушел, я решила, что он отправился на поиски компаса. Его след вел к Тоуверу, поэтому я и послала тебя туда, хотя ты мог добыть браслет для прохода на праздник императрицы и в других местах. Я наивно надеялась, что вы встретитесь и поможете друг другу: либо он тебе, либо ты ему, смотря чья охота пошла бы успешнее.

– Ты что, пыталась нас помирить? – с сомнением спрашиваю я.

Мамочка К задумчиво потирает крошечный шрам на руке.

– Однажды я обратила вас друг против друга. Поэтому решила, что за мной должок. Некоторые простодушные старухи сводят молодых юношей и девушек. А я, по всей видимости, свожу старых мастеров с их учениками. Впрочем, попытка получилась слабенькая. Даже если бы Дарзо все еще был в Тоувере, вы бы с ним вряд ли столкнулись, верно?

Но я уже думаю о стреле, которая прилетела в меня в том городе, и о записке без подписи, которая была к ней привязана. Эта записка спасла Фаэне жизнь. Позднее я решил, что в меня стреляла Ви, но в гуще событий я забыл ее об этом спросить. Неужели это был Дарзо?

Мое сердце сжимается от тоски. Но сейчас это неважно.

– Итак, сны Дженин. Она все тебе о них рассказала?

– Кайлар, она – королева, хотя и молодая. Даже сильные страдания не превратят ее в дуру. Она утаила все то, что сочла нужным утаить. – Мамочка К замолкает. – Ах, но ты ведь не просто так об этом спросил. Ты хотел узнать, не рассказывала ли Дженин о снах, в которых был ты? – Она на миг веселеет. – Неужели надеешься узнать свое будущее? – Но затем ее веселье рассеивается, и в голову приходит другая мысль: – Или ты гадаешь, много ли она узнала о твоем прошлом?

Мне становится трудно дышать, и я не отвечаю. Не могу посмотреть ей в глаза.

Мамочка К не продолжает расспросы.

– Дженин предупредила меня, что ты не сможешь предотвратить похищение. Она знала, что мы с тобой близки. – Мамочка К замолкает, а затем, после долгой паузы, осторожно, как будто страшась моего ответа, спрашивает: – Кайлар, ты что-то хочешь мне рассказать?

Скоро ли вернется Дженин? Скоро ли Мамочка К все узнает – от нее или от кого-либо еще? Будет лучше, если я все расскажу сам, поведаю ей всю правду, а не полный ненависти яд, которым будет плеваться Дженин.

Но слова не желают меня слушаться.

– Мне нужно уехать. Скорее всего, надолго.

– Как я смогу с тобой связаться? – спрашивает она.

– Никак. – Я чувствую, что проваливаюсь все глубже и глубже внутрь себя. Раз никто не нашел ни Кирна, ни его следы, значит мне придется приступить ко второму плану раньше, чем я рассчитывал. Что ж, ладно. Пусть Логану и всему остальному миру этот план принесет намного меньше пользы, но исполнить его я обязан.

– Кайлар, ты заглядывал к графу Дрейку?

Я не понимаю, к чему она ведет.

– Нет. Зачем?

– Ты знал, что он когда-то очень любил играть в карты?

– Правда? На деньги? На него это не похоже. Я думал, что он вел для тебя счетные книги, когда… ну ты поняла. В прошлом.

– Я заметила, что он играет редко, и редко садится за стол с одними и теми же людьми, но всегда старается сорвать самый большой куш. Когда я на него надавила, он сказал, что разработал систему. Конечно, система есть у каждого игрока, но меня заинтересовали подробности. Граф Дрейк рассказал, что просмотрел работы ученых людей и, основываясь на них, составил таблицы вероятностей. Их он заучил, а затем, глядя на игру и запоминая, какие комбинации карт уже сыграли, он… как же граф это объяснял?.. Он говорил, что со временем мог получить значительное статистическое преимущество. Время от времени граф мог проиграть крупную ставку, но я ни разу не видела, чтобы он вставал из-за стола беднее, чем был до игры.

– И зачем ты мне об этом рассказываешь? – спрашиваю я.

– Я как-то спросила его, почему он перестал играть. Дрейк сослался на религию, но потом, когда я продолжила допытываться, сказал, что однажды сделал самую большую ставку за всю жизнь и, невзирая на все вероятности, сорвал куш. После этого он решил, что израсходовал всю свою удачу.

– Повезло ему. Он заслужил те деньги. Нашему миру нужно побольше богачей, которые…

– Он говорил о тебе, – негромко перебивает Мамочка К. – Тебе стоит увидеться с ним.

От ее слов у меня перехватывает дыхание, и на глаза наворачиваются слезы. Наверное, этот разговор был у них очень давно. После нашей ссоры граф Дрейк ни за что бы такого не сказал. И сейчас не скажет.

Нет, со мной он проигрался по-крупному. Может быть, Блю – сирота, которую я к нему привел, – окажется для него настоящим большим кушем. Может быть, с ней он встанет из-за стола богаче.

Мамочка К видит, как я качаю головой. Она так же тихо произносит:

– Кайлар, ты поговоришь с Логаном?

Я не отвечаю. Но мое лицо делает это за меня.

– Значит, Кейдан окончательно потерян. – Сколько лет ее знаю, Мамочка К всегда говорит вот так. Вроде бы просто спрашивает, а вроде бы требует ответа.

Едва слышным шепотом я произношу:

– Хуже, чем потерян.

– Мертв? – Мамочка К в ужасе прижимает руку ко рту.

«Любопытно», – отрешенно думаю я. Она столько раз приказывала кого-нибудь убить, что уже не должна испытывать ужаса перед смертью. Впрочем, дети всегда были ее слабым местом.

Я когда-то тоже был таким ребенком. Возможно, Мамочка К до сих пор видит во мне непутевого сына, которого