Читать книгу - "Немезида ночного ангела - Брент Уикс"

можешь в точности повторить, что Рефа'им якобы сказал Кайлару?

Ви пожалела, что у нее нет ка'кари, который мог бы подсказать ей точную цитату.

– Нет, точных фраз я не помню, – признала она. – Я могу вернуться и попробовать найти то место. Но это неважно. Рефа'им хвастался, а не признавался на допросе. Никто не вытягивал из него подробности, и он не выдал, кто эта предательница.

– Значит, предательница. Хм.

– Что это значит?

– Королева Джайр откуда-то прознала, что ее сын будет в одном из сундуков. Нам неизвестно, что именно она сделала, чтобы их раздобыть, однако в этот промежуток времени ее ранили. Разумно предположить, что раны ей нанесли те, кто отвечал за охрану ребенка. Получается, Рефа'им мог понять, что мы пытаемся спасти мальчика, по действиям Дженин?

– Да, он бы понял, что мы пытаемся его спасти. Но не узнал бы, куда мы его понесем. Даже если он просто догадался, что в похищении виноваты те, кто пытается покинуть штормоход, то откуда его чиновник узнал, где на нашем корабле тайники?

– Ах, верно. – Истариэль поникла, словно до последнего надеялась, что ни одна сестра не предаст Часовню. – С другой стороны, если бы в сундуках нашли ребенка, ни одну сестру не выпустили бы со штормохода. Все члены групп особого назначения знали, что если они не смогут доставить ребенка на берег, то штормоход обречен. Любая шпионка, помогавшая вернуть ребенка на борт, должна была понимать, что приговаривает к смерти и саму себя.

– Сестра Аяйя была готова погибнуть сама или убить меня, чтобы спасти Часовню. Может быть, ради спасения целого мира она была готова пожертвовать и всей остальной группой? – Но Ви не нравилось думать, что в сестре Аяйе нашлась хоть капля отваги или самоотверженности. – Или, может быть, так решили ее руководители, если Аяйя кому-то докладывала. Кстати, а кто над ней стоит? Я слышала, что она кому-то служит, но никто не говорил кому.

– Тебе необязательно это знать. – Однако вид у председательницы Истариэль был озабоченный. – Мои противницы любят рассуждать о том, как смело и жестко они будут действовать, если придут к власти, и я всегда считала их слова пустой болтовней. Но разбрасываться жизнями своих ближайших сторонниц, женщин, которых они хорошо знают и любят, – это уже чересчур. Доказательств у нас нет, но эти сведения очень полезны. Ты узнала из дневника Кайлара что-нибудь еще? Что-нибудь, чего мы не знали?

– Рефа'им знал, что случится, если мальчик останется на корабле. Он тоже хотел, чтобы штормоход затонул.

Эти слова застали Истариэль врасплох.

– Вместе с ним на борту? Что за нелепость.

– Он утверждал, что овладел синим ка'кари. Верил, что сможет благополучно вернуться вместе с ребенком на берег. Затонув, корабль утащил бы на дно большую часть алитэрской знати, и тогда Рефа'им смог бы заменить ее своими людьми и заставить Алитэру готовиться к войне. К войне с нами. Он собирался обвинить в крушении корабля нас и нашу магию.

Несколько секунд Истариэль не смела даже дышать.

– Это очень серьезное заявление. Совету потребуются очень весомые доказательства, чтобы в него поверить. У нас есть лишь слова Кайлара?

– Написанные в книге, которую могу прочесть только я… так что у вас есть только мои слова о том, что сказал Кайлар, – признала Ви.

– Кто-нибудь из других сестер видел Рефа'има с этим синим ка'кари?

– Не знаю. Я только что прочла о нем в книге. Сама я его не видела. А перед этим никто мне ничего о нем не говорил.

– Значит, доказательств нет. Ты готова рассказать о том, что случилось в самом конце? Ты ведь уже поняла, зачем мы встретились.

– Это несправедливо, – сказала Ви. – Алитэрцы зовут Кайлара убийцей, или мокрушником. Ему многократно подворачивалась возможность убить императрицу, но он даже не пытался этого сделать. Они зовут его безумцем, мясником, маньяком. Все, что о нем говорят, – ложь. Кайлар спас каждого пассажира на штормоходе, а сорвав замысел Рефа'има, Кайлар спас и Часовню. Снова.

Истариэль покачала головой, показывая, что говорить об этом безнадежно.

– Уже слишком поздно менять чье-либо мнение. В ближайшие пятьдесят или сотню лет его будут считать злодеем. После того как все заинтересованные стороны умрут, какой-нибудь историк однажды пересмотрит источники и опубликует более справедливое прочтение этих событий. Выкинь это из головы.

– Не выкину.

Истариэль пожала плечами, всем видом показывая, что Ви разошлась на пустом месте.

– Расскажи, что было в конце, младшая сестренка.

– Вы правда привели меня сюда только за этим?

– Ты ведь знаешь, что у нас не получилось ничего выяснить. Что произошло?

– Я вам уже говорила. Я сама ничего не понимаю! – воскликнула Ви. – Я опоздала. Мне нужно было подоспеть к Кайлару под самый конец, но я старалась ни с кем не драться, старалась сохранить прикрытие, старалась не показывать, что я – боевая чародейка. Когда у меня наконец получилось выйти на ту открытую палубу, где Кайлар сражался с имперцами, было уже поздно. Я видела, как он вонзил в ребенка клинок. Не наш, не синий. Или какого он там был цвета, если Кайлар ошибся. – Ви опустила глаза в пол. – Вы бы видели его лицо. Можете представить себе человека, который только что сам себя проклял? Я…

– Меня не волнуют его чувства, – резко одернула ее председательница Истариэль. – Ты выяснила, где тело?

Этот вопрос висел над Ви все то время, что она читала дневник. Сколько секретов она была готова выдать Часовне? Сколько еще раз она могла предать Кайлара?

Не колеблясь, Ви ответила:

– Он был изранен, измотан и в отчаянии, и он прыгнул в море, кишащее акулами и лотаями. Большими. Мы все видели этих тварей. Вы ведь слышали о том, как одна такая рыбина напала на нас на причале? А их там были сотни. Я видела, как Кайлар спрыгнул с огромной высоты в бушующие воды, переполненные этими тварями. Я видела это своими глазами, и сразу поняла, что он погиб. От него не осталось никакого тела.

Истариэль пристально смотрела на нее. Лицо Ви пылало праведным гневом, которым она прикрыла свой страх. Председательница могла задать один-единственный вопрос, и тогда все было бы кончено. Ее сестра Ариэль задала бы его сразу же. Ведь говоря о том, что она своими глазами видела, как Кайлар прыгнул в воду, Ви сплела самый виртуозный обман в своей жизни – обман, в котором не было ни слова лжи.

Ви действительно своими глазами видела, как он прыгнул. Она была убеждена, что Кайлар мертв. И лишь накануне она прочла его рассказ, увидела