Читать книгу - "Художник из 50х Том II - Сим Симович"

конфликт старого и нового — и подали её без лобовой дидактики. Зритель сам делает выводы.

Крид встал, опёрся на трость:

— Мне нравится, что персонажи неоднозначны. Воевода не злодей, а человек, исполняющий долг. Леший не враг прогресса, а защитник баланса. Это европейский подход к драматургии.

— Именно к этому мы и стремились, — ответил Гоги. — Создать фильм, понятный любой аудитории.

— Когда будет готов полный метраж? — спросил Берия.

— К началу декабря. Нужно ещё два месяца на озвучивание и финальный монтаж.

— Отлично. Как раз к дню рождения товарища Сталина. — Берия достал из кармана папиросы. — А что с международными фестивалями?

— Подавать заявки лучше всего на весенние смотры следующего года, — ответил Гоги. — Каннский фестиваль, Венецианский биеннале.

— Готовьте заявки, — кивнул Берия. — У меня есть связи в международной киносреде. Проследим, чтобы фильм попал к нужным людям.

Крид подошёл к Гоги, положил руку на плечо:

— Георгий Валерьевич, вы оправдали все надежды. Этот фильм станет культурным прорывом СССР.

— Надеюсь, что так, — скромно ответил Гоги.

— Не надейтесь, а знайте, — поправил Берия. — У вас получилось то, что не удавалось никому — совместить идеологическую правильность с художественным качеством.

— И самое главное, — добавил Крид, — вы доказали, что советское искусство может быть конкурентоспособным на мировом уровне. Это стратегически важно.

Когда плёнка была упакована обратно, Берия задержал Гоги:

— У меня есть ещё один вопрос. После завершения этого проекта готовы ли вы к новым задачам?

— Каким задачам?

— Более масштабным. Речь идёт о создании целой серии фильмов, способных конкурировать с продукцией Голливуда.

— Интересно. А тематика?

— Русская классика, адаптированная для мирового проката. «Руслан и Людмила», «Конёк-Горбунок», былины о русских богатырях. Культурная экспансия в чистом виде.

Гоги задумался. Перспектива была заманчивой — создать целую серию анимационных шедевров, прославляющих русскую культуру.

— Подумаю, — ответил он. — Сначала нужно завершить «Василису».

— Конечно. Но держите предложение в уме.

Выходя из особняка, Гоги чувствовал удовлетворение. Показ прошёл успешно — высокопоставленные зрители оценили качество работы. Фильм получил путёвку в большую жизнь.

Впереди оставалось два месяца напряжённой работы, а потом — премьера. И возможно, международное признание советской школы анимации.

«Василиса и Дух леса» была готова завоевать мир.

Моисей Наумович встретил Гоги в ателье с довольной улыбкой портного, знающего, что создал шедевр.

— А, Георгий Валерьевич! — воскликнул он, выходя из-за прилавка. — Как раз вовремя. Костюм готов, и я должен сказать — это одна из лучших моих работ.

Гоги прошёл в примерочную, где его ждал костюм-тройка на вешалке. Синяя английская шерсть переливалась в свете лампы благородным оттенком — не ярко, но заметно. Именно тот цвет, который подчёркивал его голубые глаза.

— Примеряйте, примеряйте, — торопил портной. — Хочу убедиться, что всё сидит идеально.

Гоги надел сначала брюки — они легли как влитые, без единой складки. Рубашка была безупречно отглажена, манжеты точно по размеру запястий. Жилет подчеркнул фигуру, не стесняя движений.

Наконец пиджак. Гоги накинул его на плечи, и Моисей Наумович помог застегнуть пуговицы.

— Поворачивайтесь, — попросил портной, обходя его кругом. — Поднимите руки. Присядьте.

Костюм сидел безупречно. Никаких заломов, никаких стеснений в движениях. Словно был сшит не по меркам, а прямо на теле.

— Превосходно, — пробормотал Моисей Наумович, поправляя лацкан пиджака. — Смотрите на себя.

Гоги повернулся к большому зеркалу и удивился. Отражение показывало элегантного джентльмена, который мог бы свободно посещать лучшие рестораны Европы. Костюм не просто сидел хорошо — он преображал.

— Это действительно другой человек, — признал он.

— Хороший костюм делает мужчину, — философски заметил портной. — А этот костюм — особенный. Видите, как ложатся плечи? Как подчёркнута талия? Классическая английская школа кроя.

Гоги повертелся перед зеркалом. Фигура в синем костюме выглядела стройной и представительной. Цвет действительно оттенял глаза, делая их более яркими.

— А галстук? — спросил он.

— Уже подобран, — Моисей Наумович протянул шёлковый галстук серебристого цвета с тонким узором. — Классическое сочетание. Не кричит, но подчёркивает достоинство костюма.

Галстук лёг идеально — ни слишком широкий, ни слишком узкий. Узел получился аккуратным, без излишней пышности.

— Теперь вы выглядите как настоящий директор, — одобрил портной. — Солидно, но не вычурно. Элегантно, но не вызывающе.

Когда Гоги переоделся обратно, Моисей Наумович аккуратно упаковал костюм в чехол.

— Носите с удовольствием, — сказал он. — И помните — хороший костюм требует ухода. Чистка только в лучших заведениях, хранение на плечиках.

Следующей остановкой был сапожник на Петровке. Иван Фёдорович, мастер-обувщик, встретил Гоги с не меньшим энтузиазмом.

— А вот и наш заказчик! — приветствовал он. — Туфли получились что надо. Сами увидите.

Оксфорды из чёрной кожи лежали в коробке, завёрнутые в мягкую ткань. Кожа была отполирована до зеркального блеска, швы аккуратные, без единого изъяна.

— Подошва кожаная, как заказывали, — пояснял мастер. — Каблук небольшой, для удобства. Внутри мягкая стелька — нога не устанет даже после долгого дня.

Гоги надел туфли. Они сели идеально — не жали, не болтались, словно были частью ноги.

— Пройдитесь, — предложил сапожник.

Несколько шагов по мастерской показали — обувь действительно удобная. Никакого дискомфорта, никаких неприятных ощущений.

— Отличная работа, — похвалил Гоги.

— Это ещё не всё, — Иван Фёдорович достал из-под прилавка небольшой набор. — Щётки для чистки, крем для кожи, специальная ткань для полировки. Хорошая обувь требует ухода.

— А прослужит долго?

— При правильном уходе — лет десять, не меньше. Подошву можно будет заменить, когда сотрётся. Верх останется как новый.

Туфли были упакованы в отдельную коробку вместе с набором для ухода.

Выйдя на улицу с двумя покупками, Гоги чувствовал себя странно. Словно приобрёл не просто одежду и обувь, а новую социальную роль. Костюм и туфли такого качества носили люди определённого круга — успешные, влиятельные, состоявшиеся.

— Семён Петрович, — сказал он водителю, — теперь в Переделкино. И осторожнее с поворотами — везём дорогую