Читать книгу - "Исключительное право Адель Фабер - Юлия Арниева"

— Я умею пилить! — тут же вызвался Сэм, сдувая пыль с лезвия пилы и проверяя его пальцем. — И могу колоть дрова.

— Тогда за работу, — улыбнулась я, стряхивая паутину с рукава. — В саду полно сухих веток. Тот бук у ограды, кажется, совсем засох.

Следующие два часа мальчишки трудились не покладая рук. Они пилили толстые ветки, кололи поленья, складывали дрова у кухонной двери. Их звонкие голоса, смех и даже споры о том, кто лучше колет дрова, наполнили пустой дом звуками жизни.

Я же тем временем вымыла немногочисленную посуду в привезенной воде и разложила продукты на край стола, предварительно тщательно мной вытертого. Пришлось использовать одно из полотенец, купленных в городе, чтобы счистить многолетнюю пыль. О том, что я жутко голодна и безумно хочу спать, я старалась не думать.

Наконец, огонь в печи весело затрещал, вода в кастрюле забулькала, и я смогла накормить своих помощников. Хлеб с маслом и ветчиной, яблоки и горячий чай — простая еда, но мальчишки уплетали ее с таким аппетитом, будто это был королевский пир. Я невольно улыбнулась, наблюдая, как они перебрасываются шутками, как стараются вести себя прилично, но то и дело забываются, говоря с набитым ртом.

— Спасибо вам, ребята, — я отсчитала несколько монет каждому, добавив чуть больше, чем обещала. — Без вас я бы не справилась.

Жак уставился на монеты в своей ладони с неприкрытым изумлением.

— Это… это все мне? — пробормотал он. — Мы с матерью на такие деньги неделю живем!

— Заслужил, — кивнула я. — И ты, Сэм, тоже.

— Мы завтра снова придем! — пообещал Жак, дожевывая последний кусок. Крошки прилипли к его веснушчатым щекам, и он торопливо вытер рот рукавом потрепанной куртки. — Только скажите, к какому часу.

— Если надо еще дров нарубить или что починить, — добавил Сэм, старательно вытирая руки о штаны, словно готовясь тут же взяться за работу.

Я смотрела на их довольные, измазанные сажей лица, освещенные теплым светом огня, и внезапно меня охватило беспокойство. Когда они уйдут, я останусь совершенно одна в этом заброшенном доме. Ночь уже почти наступила — за окнами сгустились сумерки, превращая очертания деревьев в саду в причудливые, зловещие силуэты. Окна были либо разбиты, либо так плотно заколочены, что их невозможно открыть. Двери скрипели и закрывались неплотно. В пустых комнатах гулял сквозняк, а из углов доносился подозрительный шорох — мыши? Или что-то похуже?

Неожиданно какой-то грохот на втором этаже заставил меня вздрогнуть. Мальчишки тоже напряглись, переглянувшись.

— Наверное, ставня оторвалась, — предположил Сэм неуверенно. — Ветер поднимается.

— Да, наверное, — согласилась я, но холодок пробежал по спине.

Еще час назад, когда карета Себастьяна удалялась по аллее, во мне кипела решимость. Хотелось доказать и мужу, и его преданному кучеру, и самой себе, что мадам Адель не испугают такие мелочи, как ночевка в заброшенном доме без слуг и охраны. Я знала, что возница доложит герцогу о каждом моем слове, каждом жесте, и потому держалась с достоинством, не показывая ни капли сомнения.

«Пусть думает, что я буду жить здесь, как королева, — мелькнула тогда мысль. — Пусть знает, что его планы не сработали, что меня не так-то просто сломить».

Но теперь, когда спектакль был окончен, а зрители удалились, пора было подумать о более безопасном и удобном ночлеге. Проведя всю предыдущую ночь в карете, скрючившись на жестком сиденье, я мечтала о нормальной постели. Но кровать наверху, выглядела ненадежно — прогнившие доски пола вокруг нее внушали опасение, а наглухо заколоченное окно не давало возможности проветрить комнату от затхлого запаха плесени. И потом, спать здесь одной…

Снова какой-то звук со второго этажа — на этот раз словно шаги по скрипучему полу — окончательно убедил меня, что ночевать здесь одной не стоит.

— Мальчики, — начала я осторожно, намазывая масло на хлеб для себя, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно, — скажите, есть ли в городе гостиница? Где можно переночевать путешественнику?

— Ааа, постоялый двор, — протянул Сэм, а его лицо прояснилось. — Отец говорил, когда-то была. На въезде в город, большой дом с конюшней. Только давно сгорела. Еще до нашего рождения.

— Понятно, — я постаралась скрыть разочарование, рассеянно крутя в руках чашку с остывающим чаем. Мысль о том, чтобы провести ночь в этом доме, становилась все менее привлекательной. — А других мест нет?

— Если вам надо переночевать, — вдруг оживился Жак, вскакивая со стула так резко, что чуть не опрокинул его, — то леди Дебора может принять на постой. Только она строгая и многим отказывает.

— Леди Дебора? — переспросила я.

— Да, дама почтенная, вдова капитана Лорри, — пояснил Сэм, отряхивая крошки со штанов. — Дом у нее большой. Иногда берет постояльцев, если они приличные. К пьяницам и бродягам даже не выходит, когда стучатся.

— А как её можно найти?

— Мы вас проводим, если хотите, — предложил Жак, уже собирая со стола пустые кружки. — Только… — он помялся, переминаясь с ноги на ногу, потом выпалил, краснея до кончиков ушей: — Мать тоже будет рада вас пригласить, госпожа, да только тесно у нас, и вам, поди, неудобно будет. У нас с сестрами одна комната на всех, и мать с бабушкой в другой. А больше места нет.

Его искреннее желание помочь тронуло меня до глубины души. В этом маленьком мальчишке было больше настоящего благородства, чем во многих титулованных особах, которых я встречала в салонах Себастьяна.

— Спасибо огромное, Жак, — улыбнулась я, легонько сжав его худенькое плечо, — но мне не хотелось бы вас стеснять. Лучше проводите меня до леди Деборы, только сначала эти чемоданы на тележку загрузим.

Я окинула взглядом сундуки, стоявшие в холле. Большая часть моих вещей осталась в особняке Себастьяна — всё равно роскошные платья герцогини вряд ли пригодятся в новой жизни. Я взяла лишь самое необходимое — несколько простых платьев, белье, туалетные принадлежности. И, конечно, драгоценности Адель, спрятанные на самом дне сундука, завернутые в платок.

— Там, конечно, ничего ценного, но не хотелось бы лишиться платьев.

— А покупки? — обеспокоенно спросил Сэм, оглядывая разложенные по кухне свертки. Его практичный ум уже просчитывал, сколько ходок придется сделать с тележкой.

— Все на тележку не влезет, — ответила я, прикидывая объем. — Надеюсь, воришки этой ночью не